Мэрис Соул - Воскрешение любви

Шонна пропустила мимо ушей последнюю реплику и кивнула в сторону конюшни.

- Он там. Последний денник справа. Лени устремилась в указанном направлении, и Шонна бросила ей вслед:

- У него еще очень плохое настроение. Лучше не входи в денник. Разговаривай с ним издалека.

- Это моя лошадь, и я буду делать все, что захочу! - бросила Лени, не оглянувшись.

- Даже если придется заплатить его жизнью? спокойно спросила Шонна.

Лени нерешительно остановилась и, оглянувшись, посмотрела на Шонну. Та ждала этого.

- Если ты войдешь к Магу, он кинется на тебя. Тогда твой отец будет вынужден вернуть его Отделу по землеустройству, которому тот официально принадлежит. Учитывая нынешнее состояние коня, с ним не будут носиться просто пристрелят, и все. Ты ведь не хочешь этого?

- Маг не кинется на меня. - В голосе Лени не было прежней уверенности.

Судя по всему, Шонна говорит серьезно. Теперь выбор за Лени. Что в ней пересилит: любовь к лошади или ее эгоизм?

Лени продолжила свой путь к конюшне. Шонна вопросительно посмотрела на Тайлера, он покачал головой.

- Извините, - виновато сказал он. - Я боялся, что она будет вести себя именно так. Обижена на весь мир.

- Она похожа на своего мустанга, - кивнула Шонна в направлении удаляющейся Лени. - Думаю, будет лучше, если мы последуем за нею.

- Да, конечно, - кивнул Тайлер. И они поспешили к конюшне.

- Надеюсь, вы не возражаете, что я привезла его сюда, не поставив вас в известность? - спросила Шонна. - Просто не смогла позволить ему там оставаться даже на секунду.

- Как только удалось выманить его из денника? восхищенно спросил Тайлер. - Последний раз, когда я его видел, он был готов укусить любого, кто войдет к нему.

- Да, было нелегко, но мы с ним справились.

- Два дня назад вы говорили, что здесь нет для него места.

Она пожала плечами.

- Я перевела в другую конюшню одну из моих лошадей.

В дверях конюшни оба остановились и увидели Лени, которая была уже около денника Мага. К их общему облегчению, девочка стояла у загородки, не выказывая намерения войти внутрь.

- Пока Лени не будет готова вести диалог, мы не добьемся положительных результатов, - сказала вполголоса Шонна, чтобы девочка не могла их слышать. - Чтобы остаться у вас, Маг должен снова научиться доверять ей. Не забывайте, он ничего не знает о случившейся аварии, о переживаниях Лени. Он помнит только, что раньше ему было хорошо, а потом сразу стало очень плохо. Он пережил травму. Теперь его опять привезли в новое место, и он уже не ждет ничего хорошего. Все люди сейчас для него враги. Чтобы преодолеть в нем это чувство, потребуется не один день. Лени должна понять его.

- Я поговорю с ней, - сказал Тайлер, но по тому, как он это произнес, было ясно, что он не очень верит в успех разговора.

Они вошли в конюшню и услышали голосок Лени.

- О Маг, что они с тобой сделали! - повторяла она с болью в голосе.

У Тайлера сжалось сердце. Лени права. Он виноват в том, что случилось. Именно он поместил Мага в ту ужасную конюшню.

Шонна тронула его за руку, словно стараясь приободрить и поддержать.

- Вы же не знали, - мягко уговаривала она. Он посмотрел на нее. Она была почти одного с ним роста, и ее лицо сейчас находилось очень близко от него. В сумеречном свете конюшни оно показалось еще смуглее и притягательнее.

Он часто думал об этой девушке после их первой встречи. Ее образ возникал против его воли и удерживался в памяти каким-то непостижимым образом, упорно не желая исчезать. То и дело перед его взором вставало ее лицо, фигура, слышался ее голос, смех. Образы волновали, возбуждали его так же сильно, как взволновали сейчас прикосновение ее руки и чуть хрипловатый голос.

- Посмотрите на него! Ему здесь ничуть не лучше, чем было там! повернулась к ним Лени.

Тайлер отвлекся от своих мыслей и взглянул на дочь.

- Так только кажется, - спокойно начала Шонна, подходя ближе к деннику и становясь рядом с Лени. - Ему нужно время, чтобы прийти в себя.

Тайлер тоже подошел ближе и заглянул за перегородку. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть.

Конь стоял, прижавшись боком к задней стене, и глядел на них диким косящим взглядом. Он был такой худой, что можно было пересчитать все его ребра. Грива, которая когда-то была густой и шелковистой, теперь свисала клочьями. Он был все еще покрыт слоем грязи, даже белой звездочки на лбу было почти не видно. Вдобавок ко всему от него так несло, что хотелось заткнуть нос.

- Вчера нам удалось только перевезти его сюда, сказала Шонна, обращаясь больше к Лени, нежели к нему. - Сейчас он привыкает к здешним запахам и звукам. Завтра попробуем открыть денник, чтобы он сам вышел. Она показала на боковую дверь внутри денника. - Все денники имеют второй выход в огороженный манеж. Этот денник идеально подходит для Мага. Он очень прочный, потому что был обустроен специально для жеребцов.

- Мага кастрировали, - язвительно процедила Лени, презрительно глядя на нее.

- Я знаю. Но он дикий мустанг, а всем известно, что рожденные на свободе лошади очень коварны и умны. Пока он не усвоит, что мы не враги, этот денник будет сдерживать его. Иначе придется отлавливать его по всему Бейкерсфилду.

- Он никогда не убегал из нашего дома, - упрямо возразила Лени.

Но Шонну было непросто сбить с толку.

- То было раньше, теперь все будет по-другому. К сожалению, в той конюшне он испытал много такого, что пробудило в нем желание избегать людей. Мы должны снова завоевать его доверие.

- Я хочу его погладить, приласкать, - сказала Лени, протягивая руку за ограждение. - Иди сюда, Маг, - позвала она.

- Я бы не стала этого делать, - заметила Шонна. Лени сверкнула на нее глазами.

- Это моя лошадь. - Протянув руку сквозь прутья решетки, она постучала ладонью по внутренней стенке денника, чтобы привлечь внимание коня. - Иди сюда. Маг.

Мустанг сделал вперед шаг, другой... Когда до Лени оставалось не более двух шагов, он вдруг резко скакнул вперед, обнажил зубы и издал пронзительное злобное ржание, от которого спина Тайлера покрылась холодным потом. Он инстинктивно отдернул Лени от денника.

- Это ты сделал его таким! - с ненавистью закричала девочка. Она заплакала и, оттолкнув Тайлера, выбежала из конюшни, направляясь к машине.

Шонна в растерянности смотрела на Тайлера, ожидая, что он скажет. Но тот только вздохнул, беспомощно глядя вслед убегающей дочери.

- Не понимаю, - наконец произнес он с горечью, - я делаю все для этого мерина в надежде, что он поможет нам с Лени наладить отношения, но, по-моему, они становятся только хуже.

- Она слишком озлоблена, - сказала Шонна.

- Но я-то тут при чем? Ведь не я убил ее мать. Не знаю, что и делать. Врач говорит, нужно время, но прошло шесть месяцев, а в ее поведении ничего не меняется. - Он снова вздохнул. - Ладно. Пойду за ней.