Анжела Тайхом - Пути любви

Она и так, вот уже как два дня, бесцельно слоняется по паркам, навещает давно забытых знакомых, да ходит по малоизвестным магазинам - и все это ради того, чтобы избежать встречи с Тони.

Ее мать уже устала оповещать ее о его настойчивых визитах. Она каждый раз отмахивалась и придумывала себе новые маршруты, но теперь поняла - она слишком рисковала. Гораздо спокойнее отсидеться дома.

Можно сказать прислуге, что она не принимает, а лучше всего и вовсе приказать отвечать им, что ее нет дома. Он и не узнает, до поры до времени, конечно...

Селина завернула за последний угол дома, выйдя на прямую улицу и только спустя десять шагов, осознала, что перед подъездом ее дома стоит карета. И нет никаких сомнений, что это карета Энтони.

Он увидел ее и тут же вышел. Даже не дождался, пока лакей, опустит ему лестницу, а выскочил сам и прямо-таки гигантскими шагами направился к ней. Селина попятилась. Может, она еще успеет скрыться?

Но Тони не дал ей такого шанса. Настигнув ее, он крепко сжал ее руку.

- Кажется, вы хотели малодушно сбежать, моя прелесть?

Его рука крепче сжала ее запястье и он ей иронично усмехнулся. Впервые, на ее памяти, он был настолько зол.

- Э...Энтони, - промямлила Лина. - С чего вы взяли? - Она попыталась выдавить из себя улыбку, но у нее ничего не получилось - лицо словно окаменело от страха.

- Что ж, возможно мне показалось. А раз так, значит вы вовсе не против прокатиться в моей карете...

- Я не могу! - она отрицательно покачала головой и попыталась выдернуть запястье из его руки. Он видимо забыл, что держит ее. Но ее попытки не увенчались успехом. - Мне необходимо как можно скорее попасть домой...

Она даже сделала маленький шажок по направлению к дому, совсем маленький, потому что Тони, так и не выпускал ее руки. А ей не хотелось бы, чтобы со стороны это показалось кому-нибудь подозрительным. Она разлепила губы в извиняющейся улыбке:

- Так что мы могли бы позже...

- Может быть вы назначите время, когда будите готовы увидеть меня? вкрадчиво поинтересовался Тони.

И Селина не заподозрив подвоха, согласно закивала, как китайский болванчик. О, она-то считала, что он силой потащит ее к этому "запечатанному гробу", но как видно, ошибалась.

- Да, да, может быть на неделе...

- Позвольте проводить вас хотя бы до дома. - Даже не дождавшись ее согласия, он протянул ее руку сквозь свою и намертво зажав другой ладонью, повел к дому. Она почти расслабилась, решив, что сегодня объяснение ей не грозит. Наплевать, что Тони кипит, как паровой котел, и каждое промедление будет ей чего-нибудь да стоить. Искоса взглянув на его лицо, Селина однако испугалась. В нем была такая решительная непреклонность, что казалось очень странным, что он так легко ее отпускает...

Слишком поздно она поняла, что ее обманули. Поравнявшись с каретой, Тони неожиданно подтолкнул ее к дверце и неприлично приобняв за место чуть ниже талии, прямо-таки подсадил ее вверх. Позади них взвизгнула Бетси.

- Заткнись идиотка, - Энтони повернул к ней свое разгневанное лицо и та попятилась в испуге, - нечего привлекать к нам внимание, иди в дом. А вы, моя дорогая, - он резко повернулся к Селине, которая пыталась дернуть противоположную от него дверцу, - даже и не думайте вылезать оттуда! Иначе, ручаюсь вам, вы об этом горько пожалеете.

Селина рухнула на жесткое сиденье.

- Энтони, позвольте мне взять с собой Бетси, я не могу находиться с вами одна!

- Что-то вы поздно об этом вспомнили, милая. Вам не кажется, что соблюдать приличия уже поздновато, тем более что внутри у вас растет наш ребенок!

Глаза Бетси и так круглые, округлились еще больше, она возмущенно вздохнула и застыла словно соляной столб. Энтони, не обращая на ту никакого внимания взлетел на облучку, хлопнул дверцей, и велел трогать. Высунувшись в окно, Селина успела скороговоркой проговорить, что вскоре вернется... Карета сделала крутой вираж, так что Бетси оказалась с противоположной стороны от ее окна, и Селина не удержавшись плюхнулась на сиденье. Она гневно посмотрела на Тони, словно он был виноват в том, что она так неудачно приземлилась. И уже через мгновение, она жалела, что не приказала глупой Бетси, молчать и беспокоить мать. Если служанка проболтается, мать наверняка хлопнется в обморок, узнав, что ее дочь "ждет" ребенка...

- Итак?!

Тони грозно рассматривал ее, словно некого противного червя и его напрягшаяся челюсть говорила о крайней степени ярости. Почему-то некстати вспомнилось его прозвище "Дьявол" - так его называли взбалмошные романтичные девицы, но сейчас это прозвище не казалось ей романтичным.

- Это что же, похищение? - Селина откинулась на неудобную спинку волосяного дивана.

- Хватит строить из себя неизвестно чего! - рявкнул Тони, взбешенный ее невозмутимым видом. - Отвечайте, что эта за чушь о нашем ребенке?

- Не понимаю о чем вы. - Она отвернулась к окну и стала наблюдать за проплывающими мимо домами. Но уже через мгновение вскрикнула, когда Тони схватил ее за предплечья и что есть силы затряс.

- Чертова кукла, вы сейчас мне все расскажете или клянусь, я выбью из вас всю правду!

Селина опять вскрикнула. Он оттолкнул ее от себя.

Вид она имела весьма плачевный - банты шляпки все еще крепко держались, тогда как сама шляпка съехала в бок, испортив прическу, так что несколько локонов неряшливо упали ей на лоб и глаза. Дрожащими руками развязав ленты, Селина стянула ее с головы, поправила волосы и вновь начала одевать шляпку... Энтони мрачно наблюдал.

- Вот уж не думала, что вы будите применять силу. - Не смотря на возмущение, ее голос предательски дрожал от обиды.

- Зачем вы сделали это? Ну, зачем? Вы понимаете, что своей ложью разбили ее жизнь?

Перед ее глазами тут же встал образ Беатрисс. Этой хладнокровной сучки Беатрисс, которая рассмеялась, услышав ее рассказ. Она рассмеялась, а потом отвернулась от нее, подойдя к портрету своих погибших родителей и надолго застыла Только потом, когда это все закончилось, Селина поняла, что та смеялась вовсе не над ней...

- Зачем вы наговорили эту чушь?

Энтони упорно спрашивал ее, а она также упорно молчала.

- Вы отняли у нее последнее, понимаете? Вы отняли у нее веру в меня.

Он что-то еще говорил и говорил ей, но Селина молчала.

Что она может сказать ему, когда он в таком состоянии? Признайся она в истинных причинах, он тут же отвергнет ее. Его не затронут ее искренние признания в любви. И ему будет все равно, что она напрасно прождала четыре года, пока он обратит на нее свое внимание. О, она готова была подождать и еще, но только он всерьез решил жениться.

Энтони неистововал, а она, словно бы отключившись, упрямо вспоминала их единственный, тот самый, неповторимый поцелуй, когда он целовал ее...