Мэри Эдвардс - Где-то, когда-то…

Ночь была особенно трудной. Бомбежки не прекращались даже в темное время, а при одном заходе самолетов госпиталь чуть не стал их целью.

Шарлотта дежурила в течение всей ночи, и чтобы поддержать силы лишь походя выпила чашку крепкого кофе.

Прошло какое-то время, когда она преодолела барьер усталости, эту непостижимую точку, когда сознание и тело действуют автоматически. Когда тело знает, что если остановится, то тут же свалится и станет бесполезным и потому не должно обращать внимания на боль и продолжать работу. Шарлотта знала, что если она закроет глаза или присядет на минуту, то тут же заснет. И поэтому продолжала делать ту работу, на которую была призвана и потому что госпиталь был переполнен и она была нужна.

Шарлотте никогда не приходила в голову мысль бросить работу раньше, чем закончится очередь больных. Она делала то же, что и врач, не жалуясь на усталость, непрерывно сшивала раны, потому что госпиталь был переполнен и работы у всех было по горло.

Сколько раз за последние шестнадцать часов ей приходилось накрывать раненого простыней, готовить его к операции в любом доступном месте.

— Ты выглядишь так, как чувствую себя я, — заметил с улыбкой Майкл, стягивая с рук резиновые хирургические перчатки и маску с лица. Сделав это, глубоко вздохнул с облегчением.

Его сильный французский акцент почти не ощущался в вялых усталых словах. Обычно темное галльское лицо было бледным от усталости. Насмешливо нахмурившись, он взглянул на Шарлотту, когда та пошутила:

— Я просто готовлюсь к следующей операции.

— Перестань, — одернул ее Майкл. — Нам обоим нужен отдых. Давай-ка уберемся отсюда, пока не наступила очередная заваруха.

Шарлотта улыбалась, собирая использованные медицинские инструменты в контейнер для стерилизации. И думала про себя, хватит ли у нее сил забраться по лестнице в свою комнату. Они только что закончили операцию больных, побывавших в ночной переделке. Днем все было спокойно. Но если они задержатся тут надолго, все может начаться сначала. Доктор и сестра могут оставаться на срочном дежурстве, но не Шарлотта и Майкл. Они дежурили слишком долго и сейчас могут быть свободны.

Шарлотта шла по длинному серому коридору рядом с Майклом. Говорить не хотелось. Она наслаждалась тем, что, наконец, освободились из заключения в операционной. И тут же увидели, что из другого конца коридора что-то быстро движется им навстречу.

Носилки быстро катились к ним. Шарлотта и Майкл посторонились, чтобы пропустить их.

Майкл не смог подавить возгласа, когда носилки поравнялись с ним.

Шарлотта услышала. Его возглас пробился в сознание через вихрь мыслей, бушующих в ее голове.

Она могла только вообразить, что вызвало у Майкла такой возглас, в каком состоянии увидел он своим натренированным оком человека, лежавшего на носилках.

Но Шарлотта этого не видела. Она не заглядывала так далеко.

Она сильно прижалась к стене, ощутив ее холод через униформу. И в ужасе оцепенела, увидев бескровное лицо и остекленевшие глаза. Они встретились с ее взглядом в тот короткий миг, когда носилки проезжали мимо.

— Морт! — прошептала она, теряя твердость в ногах. Голова закружилась, кровь ударила в уши. — Морт! — повторила она, не веря в это.

Этот человек не мог быть Мортом. Она просто ошиблась. Морт погиб. Она знала, что он мертв. Все произошло так быстро, она устала, очень устала. Воображение сыграло с ней грубую шутку.

— Нет!

Это слово будто взорвалось в голове Шарлотты, возвращая ей самообладание. Это был Морт! Она видела его глаза, пусть на доли секунды. И скорее почувствовала, чем заметила, что тусклый взгляд человека на носилках тоже признал ее.

— Морт! — повторила она.

На этот раз голос прозвучал сильно и убедительно, она быстро повернулась и направилась к операционной, куда отвезли раненого.

— Шарлотта! — схватил ее за руку Майкл. Повернув ее лицом к себе, спросил удивленно: — Что случилось?

— Это Морт, — ответила она, не сомневаясь, что одно упоминание имени все объяснит Майклу. — Я должна пойти к нему, — добавила она ничего не понимающему врачу.

— Ты знаешь этого человека? — спросил он озабоченно.

Шарлотта кивнула, умоляя его взглядом разрешить ей пойти к Морту.

— Я люблю его, произнесла она, задыхаясь.

Мгновение Майкл молча смотрел на нее.

— Ты не можешь пойти туда, Шарлотта. Не можешь, если он тебе близок.

— Я должна, — ответила она твердо. — Я должна его видеть. Он должен знать, что я рядом. Это может быть…

Она не могла продолжать. Не могла высказать свои опасения, что это может быть последний шанс дать ему знать, что она любит его. Воспоминания о шансах, которые она до этого упустила, пронеслись в голове. Тогда чувство вины помешало ей быть правдивой. Сейчас она была свободна и не позволит Майклу помешать ей.

Сбросив руку Майкла со своей, она поспешила к закрытой двери.

Она сделала пару шагов, когда рука Майкла снова легла ей на плечо.

— Хорошо, — согласился он, — но тогда и я иду с тобой.

Шарлотта с благодарностью одарила его натянутой улыбкой. В этот момент она нуждалась в друге больше, чем когда-либо.

Чувство благодарности к Майклу возросло, когда они вошли в комнату. У нее так тряслись руки, что она ничего не могла делать. Майкл надел на нее колпак и маску.

Но было слишком поздно! Он был уже под наркозом. И хотя Шарлотта опечалилась, что не смогла поговорить с Мортом, но увидев его раны, была рада тому, что Морт находится в бессознательном состоянии.

Ее сердце было готово вырваться из груди. О, Морт! — безмолвно восклицала она. Он был ранен в живот. Там, где был живот, сейчас зияла большая рана.

О, Морт. Эти слова слетали у нее с губ, в то время как щеки заливали слезы.

— Успокойся, — утешал ее Майкл. — Ты сейчас ничего не сможешь сделать. Ты только будешь мешать.

— Да, — неохотно согласилась Шарлотта.

Она знала, что Майкл прав. Почему-то никто не говорит, что я потеряла рассудок, удивилась она. В таком состоянии она не может участвовать в операции.

Она в последний раз взглянула на него. Лицо спокойное и слишком чистое для Морта, отметила она, пытаясь улыбнуться. Волосы короче, чем были раньше. Он был чисто побрит. И все же это был Морт. Ее Морт! Чистый или грязный, он оставался ее неуемным наемником.

— Я люблю тебя, — произнесла она от всего сердца, желая прикоснуться к нему и зная, что не сможет этого сделать. Он слишком сильно пострадал, и если она поведет себя таким образом, то никогда себе не простит этого. Опершись на спасительную руку Майкла, она позволила вывести себя из палаты.

Почему? — спрашивала она, беспомощно глядя на Майкла и ожидая от него ответа, которого он не мог дать. Почему Морт оказался здесь? Почему он ранен? Не во сне ли все это происходит? В голове возникали страшные кошмары.