Генри Вуд - Присяга леди Аделаиды

В девятом часу пришел Уильям Лидни. Но когда слуга вел его в гостиную, он остановил его и сказал, что хочет говорить с его господином наедине. Слуга провел его в кабинет Лестера и тот подошел к нему.

— Это не весьма удобный час для дел, и я должен просить у вас извинения, что приступаю к делу, — сказал Лидни, когда они пожали друг другу руку и сели. — Вы, кажется, мировой судья в этом графстве?

Лестер утвердительно кивнул головой.

— Если так, я обращаюсь к вам с просьбой, которая, может быть, удивит вас, но я надеюсь, что вы все-таки исполните ее. Я желаю, чтобы вы дали мне разрешение сделать обыск в Дэнском замке.

Если бы Лестера просили дать разрешение обыскать его собственный дом, он не мог бы выказать большого удивления. Несколько минут он лишь смотрел на Лидни, вытаращив глаза.

— Обыскать Дэнский замок! — повторил он.

Лидни стал объяснять. Непонятная пропажа шкатулки была уже известна Лестеру, как и всему Дэншельду.

— Поверьте, мистер Лестер, эта шкатулка в Дэнском замке, с умыслом там спрятана.

Если что-нибудь могло увеличить удивление Лестера, то это уверение. Оно рассердило его.

— Какие причины у вас для такого мнения? — спросил он строгим тоном.

— Я делаю заключение из фактов, — было ответом. — Какое право имел лорд Дэн брать эту шкатулку? Мичель сказал ему, что эта шкатулка моя, что я очень тревожусь, найдется ли сна, что я пошел за людьми, чтобы отнести ее в гостиницу, где я живу. Несмотря на это, он взял ее и отослал в свой замок. Спрашиваю, какую причину мог он иметь?

— Я сам не вижу, чтобы для этого была какая-нибудь необходимость, — задумчиво отвечал Лестер. — Что касается причины, она могла исходить от усердия, излишнего усердия, чтобы с вещами не случилось ничего дурного, и с вашей шкатулкой в том числе. Он не мог иметь причины удерживать или скрыть вашу шкатулку. Если бы она была в его руках, он был бы рад передать ее вам.

— Кажется, следовало бы думать так, — прозвучал ответ, в котором слышался тон сарказма.

Если бы я осмелился составить предположение, я сказал бы, что шкатулка упала неприметно с телеги по дороге к замку.

— Я не думаю, чтобы вы составили это предположение, если бы знали, как тяжела шкатулка, мистер Лестер. Она не могла упасть неприметно или неслышно. Один из работников мельника шел за телегой, и лорд Дэн, как я слышал, также шел позади, не теряя телегу из вида. Эта предположение можно совершенно отстранить, потому что видели, как шкатулка была отнесена в замок.

Лестер навострил уши. Последнее сведение было для него новостью.

— Видели? Кто?

— Довольно замечательный мальчик, Шад по имени, видел, как ее относили…

Сквайр Лестер перебил, громко засмеявшись:

— Извините, мистер Лидни, но это замечание доказывает, что вы не здешний житель. Шад! Это первейший лгун; он говорит больше лжи в один час, чем скажет другой во всю свою жизнь. Я сомневаюсь, сказал ли он когда-нибудь хоть одно слово правды.

— Я согласен с вами во всем этом, — отвечал Лидни, который сидел совершенно хладнокровно, пока продолжался смех Лестера. — Мой хозяин сказал мне, каков он, и насколько я сам мог приметить, я считаю этого мальчика большим негодяем, систематическим обманщиком. Все-таки я признаюсь вам, что, по моему мнению, в этом случае он сказал правду. Он говорит, что два работника отнесли шкатулку в замок, что это была почти последняя вещь, вынутая из телеги, и что буфетчик лорда Дэна шел следом за теми, которые ее несли.

— Но я думал, вы убедились, что шкатулки нет в замке?

— Я убедился, что ее нет там, где сложены все другие вещи. Но я уверен, что она была отнесена в замок.

— Однако, куда же она могла деваться? Вы, вероятно, не подозреваете, чтобы кто-нибудь из слуг украл ее? — торопливо прибавил Лестер. — Брефф — честнейший и почтеннейший человек, он был буфетчиком у покойного лорда.

— Я слуг не подозреваю. Из того, что я мог узнать, никто из них, кроме Бреффа, не подходил даже к этим вещам.

Это были неудачные слова со стороны мистера Лидни. Таким образом он лишился предлога для обыска в замке, по крайней мере, по мнению мирового судьи, сидевшего перед ним.

— Так кого же вы подозреваете? — спросил Лестер, устремив глаза на молодого человека. — Ведь не лорда Дэна?

— Вопрос щекотливый, мистер Лестер; я на него не совсем готов отвечать. Я уверен, что шкатулка в Дэнском замке, или случайно, или с умыслом спрятанная, и поэтому я прошу вас дать мне разрешение сделать обыск в замке.

— Я не могу дать вам это разрешение, — возразил Лестер. — Мне очень жаль, что я должен вам отказать, но, отложив в сторону всякие другие соображения, я думаю, что ни закон, ни обстоятельства не оправдывают этого. Вы убеждены в том, что шкатулка принесена в замок, только из слов Шада, и, основываясь на словах такого свидетеля, мы не можем оскорбить лорда Дэна обыском в его замке. Притом я даже не знаю, не имеет ли он права, как лорд-лейтенант, уничтожить это разрешение. Вы не получите его ни от меня, ни от другого мирового судьи. А теперь пойдемте пить чай.

Лорд Дэн был в гостиной с леди Аделаидой и мисс Лестер. Он пришел провести вечер и узнал, что сквайр Лестер занят с мистером Лидни.

— С мистером Лидни? — повторил лорд Дэн. — Ах, да, с молодым американцем, который живет в «Отдыхе Моряков», — и в его тоне был какой-то презрительный, покровительственный тон, от которого щеки Марии почему-то вспыхнули. — Какое у него дело с мистером Лестером?

— Ничего не знаю, — отвечала лэди Аделаида. — Мы просили его зайти к нам сегодня вечером…

— К вам? Лидни? — с удивлением спросил лорд Дэн.

— Да.

Лорд Дэн сжал губы и мысленно спрашивал себя, в каком костюме американец явится вечером в обществе английских дам.

Его сомнения на этот счет скоро разрешились. Лестер вошел с своим гостем, который был в черном вечернем фраке, таком же приличном и простом, как костюм лорда Дэна.

Опять надо заметить, что они как будто были похожи друг на друга, несмотря на различие в возрасте. Оба одинакового прекрасного роста, с одинаково благородным овалом лица, в одинаковом костюме из черного сукна, и даже в перчатках одного цвета, палевых. Сердце Марии Лестер забилось, когда Лидни пожал ей руку, как никогда ни билось для лорда Дэна.

Здесь нужно заметить, что лорд Дэн не делал еще формального предложения мисс Лестер. Она знала его желание, и это было ему известно, но ее обращение не подавало ему надежды, и он счел лучшим несколько подождать.

Она была прелестна. Никто не мог чувствовать этого глубже лорда Дэна, когда она стояла перед ним в этот вечер, в вечернем наряде, в светло-голубом шелковом платье, с ожерельем и с браслетами из горного хрусталя, оправленного в золоте, с простой белой розой в волосах. Она была гораздо прелестнее в глазах лорда Дэна, чем была даже леди Аделаида в прежние, давно прошедшие дни. У Аделаиды Эрроль никогда не было нежной физиономии и кроткой души, которые отличали Марию Лестер.