Ги Кар - Жрицы любви

— Подчиняюсь вам, господин инспектор, вы же должны делать свое дело! Но не противоречат ли христианскому милосердию приемы запугивания или «шока», которые вы собираетесь применить, чтобы заставить заговорить эту несчастную?

— Увы, сестра! Приходится признать: таковы полицейские методы. Но, к сожалению, только они эффективны по отношению к определенному разряду божьих созданий.

Когда брюнетка вошла в гостиную, вид у нее был растерянный. Инспектор мгновенно оценил ее взглядом и сразу понял, что она совсем не той породы, что убитая. Он без всяких церемоний указал на стул, поставленный спинкой к двери спальни, и гаркнул:

— Садись!

— Нечего мне «тыкать»! Кто вы такой?

— Может, подарить тебе визитную карточку? Тебе что, не хватило удостоверений, которые предъявили эти господа, когда взяли тебя на работе?

Девушка не ответила.

— Итак, ты Жанина?

— Мое имя вас не смущает?

— Ни в коей мере! Давно работаешь на Фреда?

Жанина молчала.

— Будешь отвечать или нет?

— По какому праву вы меня допрашиваете? Мы же не в префектуре?

— Послушай, малышка, не ломайся, иначе мы постараемся сбить с тебя спесь! Отвечай на вопросы!

— Я работаю только на себя и когда хочу.

— А, вольная художница! Понятно. Ну что ж, раз тебе нравится пускать пыль в глаза, я тебе тоже сейчас преподнесу сюрпризец.

Он взял ее за локоть и подвел к закрытой двери спальни. Затем рывком распахнул дверь и спросил, указывая на кровать, где лежала покойница:

— Знаешь ее?

Глаза Жанины расширились от ужаса. Она всплеснула руками, как бы отталкивая от себя ужасное видение, и вдруг упала без чувств.

— Ну вот еще! Упала в обморок! Ожидал, что это ее проймет, но не до такой же степени! Быстро холодной воды!

Кто-то принес из ванной единственные находившиеся там сосуды: два стаканчика для зубных щеток. Инспектор плеснул водой в лицо лежащей без чувств девушки, и дальше началась странная беготня между ванной и спальней: все бегали со стаканчиками, выливали воду из них на Жанину, чьи волосы стали уже совсем мокрыми, а затем стаканчики снова наполняли холодной водой. Наконец девушка открыла глаза.

— Тебе лучше? — спросил инспектор, с притворной заботливостью наклонившись над ней. — Знаю: ты любила подругу. И не зря — чудесная была девушка! Да и ты тоже симпатяга. Вы обе жертвы, вот и все. Когда видела ее в последний раз?

— Несколько дней назад.

— Где?

— На улице Марбёф, в баре, где я сейчас была.

— Это ваша штаб-квартира?

— Нет. Мы встречались там, когда надо было поговорить по душам.

— Жаль, что она не успела сообщить тебе главную тайну своей души, не сказала, что скоро умрет! Ну что, есть идеи?

Девица молчала.

— Тебе, конечно, есть о чем сказать, но, как я понимаю, ты осторожничаешь. Вам, профессионалкам, болтовня обходится дорого. Печально только, что подругу задушили, и у тебя самой немало шансов последовать за ней!

— Откуда вы взяли?

— Бог троицу любит, малышка! Знаешь, чьих это рук дело? Конечно, догадываешься, но не хочешь ничего сказать. Правда? Ну что же, мы не будем тебя ни о чем спрашивать, нам и так все известно. Это дело рук покровителя твоей подруги, некоего Жоржа. Ты, конечно, слышала о нем?

— Она мне говорила только об Андре.

— Она не все тебе рассказывала. Андре или Жорж, это без разницы, оба имени вымышленные. Ты знакома с этим господином?

— Клянусь, никогда не видела.

— Да нет же, видела! Ты с ним прекрасно знакома! Представь себе, что его зовут также и Фред. Это тебе ни о чем не говорит?

Жанина побледнела. Она пробормотала:

— Фред? Не может быть!

— А зачем мне придумывать? Жорж или Андре твоей подруги, твой Фред или некий Робер, он же месье Боб — одно и то же лицо! И именно он так обошелся с твоей любимой подругой. Хочешь мы тебя отведем в комиссариат, чтобы ты взглянула на его карточку? Там этот мазурик давно известен.

— Вы лжете, — завопила Жанина. — Все это насочиняли, чтобы меня расколоть. Вранье: Фред — не Андре!

— Но зато Андре — это Фред! И потом, твоя подруга знала об этом.

— Если бы она знала, так сказала бы!

— Повторяю, она не всем делилась с тобой, малышка! Например, утаила от тебя, что бабенка, которую ты заменила в квартирке на улице Карно, вовсе не кончала с собой, а просто Андре, он же Фред, потихоньку ее убрал, свел с ней счеты… Та бабенка звалась Сюзанной. И она стала первой в ряду покойниц. Сейчас настала очередь второй, а скоро, если не поможешь найти этого проходимца, наступит твой черед. Улыбается такая перспектива?

— Нет, не хочу!

— Можно понять. А раз не хочешь, то, может, скажешь, где сейчас отсиживается Фред?

— Не знаю. Я его не видела…

— Видела каких-нибудь часа два назад… И приходил он за бабками… Ведь так? Но ты еще мало наработала сегодня, и он дал тебе адрес, чтобы вечером принесла. Поэтому-то ты так торопилась подцепить клиента в баре на улице Марбёф, где обычно не работаешь. Может, и это все я насочинял?

Потрясенная Жанина молчала.

— Больше нечего сказать? Ну что ж, раз ты не веришь, познакомлю тебя кое с кем, кто тебя заинтересует. Это некто, в чьих словах ты можешь не сомневаться и кому твоя подруга рассказала вчера обо всем. Она говорила даже о тебе! Поэтому-то мы и решили тебя задержать.

Он подошел к кухне и, открыв в нее дверь, сказал с уважением:

— Прошу вас, сестра, зайдите сюда.

Мнимой монахине пришлось сделать над собой сверхчеловеческое усилие, чтобы явиться перед той, которая несколько дней тому назад считала ее «лучшей подругой». Она вошла с грустным и спокойным выражением лица. Брюнетка взглянула на нее сначала с изумлением, а потом с каким-то ужасом. Она прошептала:

— Не может быть!

— Может, может! — сказал инспектор.

— Кто… Кто вы? — в растерянности спросила девушка.

— Сестра Элизабет, — тихо и мягко ответила монахиня, — мы с вашей подругой — сестры-близнецы. Вы ничего не знали обо мне, а она много говорила о вас. Она вас очень любила!

Обезумевший взгляд Жанины переходил с живой на мертвую, с мертвой на живую… Ее рот приоткрылся, но она не смогла выдавить из себя ни звука. Вместо нее заговорил полицейский:

— Признаюсь, такое сходство действительно поражает. Она никогда не рассказывала тебе о сестре? Так ведь я уже объяснил, что она далеко не всем с тобой делилась! Ни словом не обмолвилась о сестре, скрыла, кто такой на самом деле твой Фред… А теперь, сестра, прошу вас, повторите для этой женщины, что узнали вчера вечером.

Мнимая Элизабет коротко изложила факты, касающиеся Жанины. Та слушала, и по ее лицу было видно, что ей едва удается владеть собой. В конце концов, она не выдержала и рухнула в кресло, которое вовремя пододвинул один из полицейских.

— Да… Я все расскажу!