Паркинсон Кийз - Любовь в наследство, или Пароходная готика. Книга 2

Очевидно, Ларри зашел дальше, чем предполагал, или же день оказался намного теплее, чем он ожидал, поскольку ему стало очень жарко и он страшно устал. Но все же он решил продолжать свои поиски и довольно скоро увидел, что дорога, по которой он попал на этот совершенный круг, не только соединяется с главной дорогой и не только заканчивается лужайкой с клумбами. От лужайки разбегались другие дорожки, подобно спицам колеса. Все они были узенькие и, по-видимому, терялись где-то глубоко в лесу; казалось, они ничем особенно не отличаются друг от друга. Наконец Ларри остановил свой выбор на одной из них, бежавшей немного под уклон и сужавшейся до размеров тропинки. Идти мешали склоненные ветви деревьев, к тому же по обеим сторонам росли густые кусты. Вскоре Ларри обнаружил, что ему все время приходится огибать крупные камни, чтобы продолжать путь, а ветви над головой спускаются все ниже и ниже, почти не давая прохода. Когда он на секунду притормозил, чтобы не налететь на толстую ветку, преградившую ему путь, то впервые услышал какие-то звуки, точно, не являвшиеся отзвуком его шагов. Это были мягкие, еле слышные звуки, напоминавшие нежное журчание небольшого ручейка. Вскоре он услышал еще один звук — это был звук человеческого голоса, сливавшегося с другим голосом. Оба голоса были чистыми и звонкими, говорящими о том, что собеседники совсем молодые, а один голос обладал такой мелодичностью, которая проникала прямо в сердце. Ларри, больше не обращая внимания на мешающие ему ветви, уверенно шагнул вперед. Деревья внезапно расступились перед ним — и он увидел перед собой то укромное местечко, которое искал.

На огромном камне напротив него сидели две совсем юные девушки. Они склонили головки над книгой, лежащей между ними. Одна была одета в белое платье с черными ленточками, вторая — в белое платье с зелеными ленточками. У одной были блестящие черные волосы, с пробором посередине, а у другой — непокорная шевелюра золотисто-каштановых волос, без всякого пробора. Ларри какое-то время наблюдал за ними, пока обе девушки не вскочили от неожиданности, и тут он обратил внимание на то, что лицо одной было бледным, а у второй — розовым. Они удивленно смотрели на него широко раскрытыми глазами, но явно не боялись его, что он с облегчением для себя отметил. Неожиданно одна из девушек обратилась к нему, но говорила настолько быстро, что он даже не сумел придумать какие-нибудь слова, которые объяснили бы его столь бесцеремонное вторжение.

— Мсье заблудился, — проговорила она. — Если он сможет добраться до колонны, что стоит на полянке, откуда, мсье, наверное, и начал свой путь, то он без труда выйдет на центральную дорогу.

Это говорила бледная девушка с черными волосами и черными ленточками на платье. Потом заговорила вторая.

— А может быть, мсье вовсе не заблудился, — предположила она. — Возможно, он стремился попасть сюда.

Она улыбнулась, и ее улыбка подействовала на него так же, как и ее голос.

— Вы совершенно правы, мадемуазель, — произнес он. — Именно это место я и искал. Только никак не ожидал, что мне выпадет такое неземное счастье — обнаружить его занятым прекрасными лесными нимфами.

Теперь заговорила девушка с золотистыми волосами.

— Что ж, у вас, верно, должна быть какая-то причина искать это место, — сказала она, улыбаясь. И чем больше она улыбалась, тем красивее становилась. Вторая девушка выглядела посерьезнее, и, хотя разговаривала она не менее учтиво, во всех ее манерах скользила холодность.

— Возможно, вы задумали посетить пещеры. Но, в любом случае, туда намного удобнее добираться по другой дороге. Однако люди давно уже не ходят туда, поскольку с начала войны туда ходить запрещено. Должна повторить вам, мсье, что намного проще добраться до них по дороге, которая…

— Я не намереваюсь посещать пещеры, во всяком случае сейчас. И мне действительно очень хотелось обнаружить именно это место. Мне не очень хочется возвращаться на центральную дорогу. Вообще-то я надеялся, что вы не воспримете меня как совершенно незнакомого человека, бесцеремонно вторгшегося в ваши владения. Вероятно, вначале мне следовало бы зайти в замок и представиться, как положено. Будьте любезны, позвольте мне представиться сейчас. Меня зовут Ларри Винсент, и, по-моему, одна из вас должна быть моей кузиной, Джаниной де Шане.

Он с ожиданием смотрел то на одну, то на другую девушку. Черноволосая, похоже, немного расслабилась, хотя ее лицо было по-прежнему серьезным. Пока она рассматривала Ларри, не произнося при этом ни слова, будто стараясь поверить ему, но отчего-то сомневаясь. Золотоволосая громко рассмеялась.

— Если вы Ларри Винсент, то Джанина — ваша кузина, — сказала она. — Значит, она должна быть первой, кто пригласит вас в Монтерегард. Однако я не могу больше ждать, когда она решит это сделать, и поэтому сама приглашаю вас в замок! Мое имя, если, конечно, вас это интересует, Луиза де Курвилль, и родственные связи тут очень сложные… А в действительности, что касается меня и вас, их не существует вовсе. Однако я очень и очень рада познакомиться с вами!

Несмотря на то, что Джанина не первой пригласила Ларри в замок, ее приветствие было на редкость учтивым. Она весьма сожалела, что не узнала в госте своего американского кузена Ларри, но, как он сам заметил, ему стоило бы вначале зайти в замок и представиться ее отцу… Она может понять его желание осмотреть эти великолепные, густые, девственные леса, но, в конце концов, для этого ведь будет масса времени впереди. Ну, и вполне естественно, она была немного удивлена, что незнакомый человек…

— Вы говорили, что будет очень много времени, — прервал ее излияния Ларри. — Так почему бы нам всем не пойти в дом вместе и прямо сейчас?

Словно обсуждать это было совершенно бесполезно, она пошла по направлению к тропинке. Тропка была настолько узкой, что до тех пор, пока они не вышли к круглой полянке, они не могли идти рядом. Однако, достигнув полянки, Луиза предложила Джанине показывать дорогу, а сама пошла рядом с Ларри.

— Вас наверняка удивила эта колонна, — проговорила она, словно отвечая на не высказанный им вопрос. — На территории замка их четыре, и каждая расположена на одной из основных точек компаса. Они не очень старые. Их установил дядя Пьер. Установил и обсадил цветами. Я никогда не могла понять, зачем он это сделал. Они мне не кажутся чем-то особенно важным.

— Они обеспечивают ему приятные занятия, — заметила Джанина, оборачиваясь. — Не понимаю, почему ты так пренебрежительно отзываешься о действиях папы.

— Я не хотела сказать пренебрежительно. Просто меня всегда озадачивали эти колонны… А вас, Ларри, разве колонна не озадачила? — добавила она.