Джеки Коллинз - Бедная маленькая стерва

Пайп, словно что-то почуяв, выступил вперед, словно пытаясь заслонить патрона своим тщедушным телом.

— С дороги! — скомандовала детектив Ли на удивление низким голосом.

— Мистер Маэстро, — сказал детектив Престон, останавливаясь в шаге от звезды. — Вы задержаны по обвинению в причастности к убийству вашей жены Джеммы Саммер Маэстро. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Вы имеете право на присутствие своего адвоката во время вашего допроса. Если вы не можете сами оплатить услуги адвоката, адвокат будет назначен вам судом…

— Это возмутительно! — воскликнул Феликс Сондерс, когда детектив закончил зачитывать Ральфу его права. — Вы что, не понимаете, с кем имеете дело?!

Сам Ральф выглядел абсолютно спокойным, его лицо не выражало никаких эмоций. В конце концов, они были в Голливуде и он по-прежнему оставался звездой.

Со знаменитостью подобного калибра просто не может случиться ничего плохого.

Абсолютно ничего.

Вау!

Всего за пару дней случилось столько всего, что у меня буквально голова шла кругом.

То, что, раскатывая по городской окраине, мы случайно наткнулись на Кэролайн, было невероятным, сумасшедшим везением. Скажу откровенно — мне и самой не очень-то верится, что это случилось.

Я, конечно, должна поблагодарить Бобби, который использовал свои (и матери) связи, чтобы выяснить все необходимые нам подробности. Наверное, очень приятно быть сыном женщины, которая может просто снять телефонную трубку и позвонить начальнику столичной полиции.

Причем на его личный номер, как я потом узнала.

Кэролайн, когда мы ее нашли, была совсем плоха, и мы повезли ее в больницу. Всю дорогу туда я держала поминутно теряющую сознание подругу в объятиях, а Бобби звонил Гендерсонам и детективу Ленноксу.

В результате в больнице мы все оказались практически одновременно. В приемном покое нас встретила доктор Гласс, которая тут же отправила Кэролайн на обследование.

Пока я обнималась с Гендерсонами и пыталась убедить их, что Кэролайн больше ничто не угрожает, Бобби все время был рядом — он приносил мне кофе и, как мог, отвечал на многочисленные вопросы. Еще никто и никогда не заботился обо мне подобным образом, так что я даже слегка растерялась. Куда девалась моя независимость, уверенность в себе, способность справиться с любой ситуацией? Полагаю, они оставались при мне, и все же чувствовать рядом чье-то надежное плечо было на удивление приятно.

Особенно сейчас.

Когда мы усадили Кэролайн в машину, она была донельзя измучена и грязна. Меня она узнала не сразу, а когда узнала — едва не впала в истерику. Одному богу известно, через что бедняжке пришлось пройти.

Этот вопрос интересовал и детектива Леннокса, но доктор Гласс запретила ему допрашивать Кэролайн. По-моему, детектив остался очень недоволен, но подчинился. Не переставая хмуриться, он расхаживал по приемному покою и, поглощая невероятное количество кофе из пластиковых стаканчиков, то и дело поглядывал на часы.

Наконец доктор Гласс вернулась.

— Кэролайн поправится, — заверила она нас, но смотрела при этом только на миссис Гендерсон, которая выглядела так, словно ей тоже может вот-вот понадобиться медицинская помощь. — У нее легкая простуда, обезвоживание и глубокая рана левой ступни. Мы уже наложили швы и ввели противостолбнячную сыворотку. Что касается ребенка, то с ним тоже все будет в порядке.

— С каким ребенком? — удивился мистер Гендерсон.

— С ребенком?! — ахнула и я.

— Кэролайн примерно на втором месяце беременности, — сказала доктор Гласс. — Я думала, вы в курсе.

Так вот какой «замечательной новостью» хотела поделиться со мной Кэролайн! Ну, наконец-то!

Бобби взял мою руку в свою и слегка сжал. Гм-м… Кто бы мог подумать, что простого прикосновения иногда бывает достаточно, чтобы у тебя по спине побежали мурашки?

— Разве ты не знала? — негромко спросил он.

— Нет. — Я покачала головой. — Кэролайн не успела мне сообщить. Хотела бы я знать, кто счастливый отец…

Бобби улыбнулся мне. О, эти белоснежные зубы, четкая линия губ, эти темные глаза! Устоять было совершенно невозможно, и я почувствовала, как тает, рушится моя оборона.

Вы скажете, я выбрала не самое подходящее время и место, чтобы влюбляться?

Черта с два!

Мы нашли Кэролайн, теперь она была в безопасности, и ничто, абсолютно ничто не мешало мне сосредоточиться на своей личной жизни.

На Бобби…

— Кэролайн, наверное, сама тебе скажет, когда придет в себя, — заметил он.

Он был прав. Расспрашивать Кэролайн сейчас, определенно, не стоило. Она вымоталась, настрадалась… Да и я тоже устала — правда, не столько физически, сколько эмоционально. Постоянное напряжение, в котором я пребывала в последние дни, не могло не сказаться, и сейчас я мечтала только об одном: поскорее вернуться домой, забраться в постель, прижать к себе Эми Уайнхауз и спать, спать, спать…

Совесть моя была чиста. Все, что было в моих силах, я сделала и теперь могла спокойно лететь в Лос-Анджелес, чтобы не мешать Гендерсонам сидеть с дочерью. Ну а если все кончится хорошо, как обещала нам доктор Гласс, Кэролайн, конечно же, приедет ко мне на недельку, когда выздоровеет.

Я спросила, можно ли мне повидаться с подругой, но доктор сказала — нет. Сейчас к Кэролайн можно только близким родственникам.

Бобби как будто прочел мои мысли.

— Хочешь, я отвезу тебя домой? — спросил он. — Твоя подруга в безопасности, и тебе здесь больше нечего делать.

— Но ведь ты живешь в Нью-Йорке, — возразила я. — Я вполне в состоянии добраться до Лос-Анджелеса коммерческим рейсом.

Его темные глаза, словно гипнотизируя, смотрели на меня.

— Я отвезу тебя домой, — произнес он не терпящим возражений тоном.

Я попрощалась с Гендерсонами, пожелала им всего хорошего и заставила пообещать, что они отправят Кэролайн ко мне в гости, как только она достаточно окрепнет.

Потом мы попрощались с детективом Ленноксом и отправились восвояси — я и Бобби Сантанджело Станислопулос.

Уже когда мы ехали в аэропорт, я вдруг почувствовала, что мною овладевает какая-то странная робость, а ведь это было совсем на меня не похоже!

Кажется, я все-таки влюб…

Нет, Господи, только не это! Пожалуйста! Не сейчас, ладно?

— Где ты живешь в Лос-Анджелесе? — спросил Бобби.

— Хочешь посадить свой самолет на улице перед моим домом? — усмехнулась я. Боже мой, оказывается, я еще способна шутить!

— Может быть. — Бобби усмехнулся, оценив мой ответ, и тут же нанес ответный укол: — Так я смогу быстрее от тебя избавиться.

— Избавиться от меня?! — возмутилась я. — Да как только у тебя язык поворачивается!..