Джеки Коллинз - Бедная маленькая стерва

— На грани чего? — спросил Бобби, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

— Ты просто не понимаешь. — Макс даже поморщилась и посмотрела на него почти с жалостью. — Не понимаешь… — повторила она, качая головой. — Я должна доказать, что я не просто дочь Лаки, или твоя младшая сестра, или ребенок Ленни. Пусть все видят, что я — это я!

— Ну, с этим и так никто не спорит, — заметил Бобби.

— И правильно не спорит, потому что я не такая, как все, я — единственная в своем роде. А когда я осуществлю свой план, ни у кого не останется никаких сомнений в том, что я самостоятельная и что я — личность.

— И когда именно это будет? — уточнил Бобби.

— Скорее, чем ты думаешь, — парировала она.

— Вот даже как?

— Можешь не сомневаться, братец, — отрезала Макс, и ее изумрудно-зеленые глаза опасно блеснули.

— Вот сейчас ты говоришь точь-в-точь, как Лаки, — заметил он.

— А это плохо? — передразнила она.

— Ладно, сестренка, не злись! — Бобби наклонился вперед и, взяв Макс за руки, заставил подняться с дивана. — Вечером мама устраивает большой прием в честь Бриджит, ее новой подруги, Эм-Джея и его девушки, так что давай отложим разговор о твоем будущем на потом. Ладно?

— Надеешься, что я передумаю? — ухмыльнулась Макс. — Не выйдет, братец. Ты же знаешь — я умею настоять на своем.

Бобби только вздохнул в ответ. Если бы он даже не знал, ему достаточно было взглянуть на Лаки, чтобы убедиться: Макс способна добиться своего.

Любой ценой.

— Собери все вещи, упакуй как следует и убери, — велела Аннабель Льюпе. — Я не в состоянии заниматься этим сейчас. Займусь ими когда-нибудь потом.

— Хорошо, мисс Анна. — Экономка кивнула. Почему-то ей всегда было нелегко называть Аннабель полным именем. — А как насчет драгоценностей мисс Джеммы? — спросила она озабоченно. — Что мне делать с ее украшениями? Они ведь так и остались в шкатулке на туалетном столике.

Аннабель недовольно поморщилась. Она была уверена, что дорогие украшения матери хранятся в банке или, на худой конец, в одном из домашних сейфов. Слова Льюпы лишь добавили ей головной боли. Поручить экономке разбирать браслеты и гарнитуры стоимостью не одну сотню тысяч долларов она не могла, и вовсе не потому, что не доверяла Льюпе. Просто это было как-то… не принято, да экономка, наверное, и не согласилась бы. Саму Аннабель драгоценности матери не особенно интересовали — они были не в ее вкусе.

— Пусть пока лежат, — процедила она сквозь зубы. — Я разберусь с ними завтра.

Сейчас ей больше всего хотелось выбраться отсюда. Знакомая с детства обстановка родительского особняка настолько угнетала ее, что очень скоро Аннабель почувствовала себя разбитой и больной. Не в силах бороться с неприятными воспоминаниями, она мечтала только о том, как бы поскорее вернуться в отель и как-то отвлечься от мыслей о предстоящих похоронах.

Но, когда она спустилась на первый этаж, оказалось, что в холле ее ожидала какая-то девушка.

— Привет, меня зовут Меган, — представилась она. — Меня прислала Денвер. Я вроде как должна тебе помочь.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что Ральфа поблизости не видно, Аннабель схватила девушку за руку, шестым чувством угадав в ней родственную душу.

— Да! — с жаром воскликнула она. — Ты можешь мне помочь. Я… Мне нужно успокоиться, поэтому мы немедленно отправляемся по магазинам. Шопинг — вот лучшая терапия, какую я знаю!

Меган не возражала. В глубине души она была полностью согласна с Аннабель.

Фрэнки специально позаботился о том, чтобы его усадили за лучшим столиком возле бассейна, откуда он мог видеть все и вся. Сначала, правда, он хотел, чтобы обед подали в его купальную кабинку, но потом подумал, что столик у самой воды производит куда более внушительное впечатление. Кроме того, зачем прятаться? Напротив, Фрэнки хотелось, чтобы все его видели.

Заняв стратегическое место возле бассейна, он сразу заметил девушку, которая идеально подходила для их с Аннабель бизнеса, если, разумеется, они все-таки откроют свое отделение в Лос-Анджелесе. Высокая, статная, с аппетитным телом, она сидела на бортике, болтая в воде длинными загорелыми ногами. Фрэнки она напомнила Урсулу Андресс, выходящую из моря в одном из первых фильмов про Джеймса Бонда. В ранней юности Фрэнки смотрел этот фильм не один десяток раз. Тогда ему очень нравился Бонд — грубоватый, задиристый супермен, способный надрать задницу кому угодно; что касалось Урсулы, то она стала той женщиной, которая помогала прыщавому подростку коротать долгие одинокие ночи. Именно наедине с восхитительной Урсулой Фрэнки испытал свой первый в жизни оргазм.

Восхитительная, в крохотном бикини красотка у бассейна была как две капли воды похожа на мисс Андресс. Единственная проблема заключалась в том, что ее сопровождал какой-то дряхлый старик (лет шестидесяти, прикинул Фрэнки), который, казалось, готов был рассыпаться от малейшего дуновения ветерка. У него, правда, были на удивление густые седые волосы, но в остальном он не производил впечатления здоровяка. Девица нет-нет да и поглядывала с видимым интересом на Фрэнки. Сразу видно — ее бы не пришлось уговаривать. Ее-то старикан вряд ли был способен подать ей стакан воды, не говоря уже об остальном. Фрэнки был уверен, что, как только престарелый ухажер отлучится, девица сама подойдет к нему, и на всякий случай приготовил свою визитную карточку.

Рик Греко опоздал на десять минут. Сегодня он был в ослепительно-белом костюме, благодаря чему Фрэнки заметил его практически сразу. Заметил и небрежно махнул рукой, стараясь лишний раз обратить на себя внимание Урсулы Второй.

— Мне казалось, ты говорил, что мы встречаемся в «Салоне любителей поло», — недовольно проворчал Рик, плюхаясь на свободный стул. — Я ждал тебя там почти полчаса!

— Ничего такого я не говорил, — возразил Фрэнки, даже не привстав со своего места. Ему всегда казалось, что пренебрежение правилами хорошего тона — черта, свойственная исключительно людям богатым и влиятельным. — Я встречаюсь с друзьями только здесь, возле бассейна. Хочу малость подзагореть. Солнечные ванны очень полезны, а у нас в Нью-Йорке с этим напряженка.

— Понятно, — кивнул Рик, обмахиваясь шляпой и оглядываясь по сторонам. — Климат здесь действительно что надо. И не скажешь, что декабрь на дворе, правда?

— Именно поэтому я был бы не прочь перебраться в Лос-Анджелес насовсем, — поспешил взять быка за рога Фрэнки.

— В самом деле?

— Ненавижу снег и холод. — Он поморщился. — В Лос-Анджелесе ведь этого нет, правда? Да и все остальное тоже выше всяких похвал. — Он кивнул на девушку возле бассейна.