Луанн Райс - Потанцуй со мной

— Это ужасно, — сказала она.

Он не ответил.

В поле зрения появилась башня Кэрри, высокая кирпичная колокольня. Справа остался Гораций Манн. Глаза Джейн скользнули по нему, затем она отвернулась. Повсюду раздавались звуки музыки. Они миновали железный забор, и Джейн устремилась в сторону башни.

— На танцы в эту сторону. — Он поймал ее за руку.

— Знаю. — Ее сердце колотилось. Слишком тяжело. Сотни бумажных фонарей, освещали ночное небо. Они покачивались на ветру, золотые, лазурные, серебристые. Играл оркестр, люди танцевали. Она как будто попала в прошлое — на шестнадцать лет назад.

Дилан пошел за ней к подножию башни. Они стояли рядом и смотрели вверх. Колокольня вышиной достигала ста футов, и Джейн знала, что с ней связана какая-то красивая и печальная легенда — но какая именно, она так и не вспомнила.

— Ты знаешь ее историю? — Она обернулась к своему спутнику.

Дилан кивнул.

— Можешь рассказать?

Он сузил глаза и сделал паузу. Затем взглянул на часы на самой вершине башни:

— Она была построена Полом Байнотти как мемориал в честь его жены, Кэрри. Она была внучкой Николаса Брауна.

— Основателя университета, — предположила Джейн.

Дилан кивнул. Он провел ее к основанию башни, на стене крепилась табличка, и она прочитала вслух: «Любовь сильна, как смерть».

Ее ладони вспотели, а голова кружилась. Как слова о смерти могли напомнить ей о той ночи, шестнадцать лет назад? Она лежала на полу с мальчиком, которого любила, и они зачали Хлоэ. Потрясающая девочка, с темными волосами и голубыми глазами, любящая животных и жизнь, появилась через дорогу отсюда.

Музыка и фонарики вернули воспоминания о забытом прошлом. Затерявшись в своих мыслях, женщина, казалось, забыла о Дилане. Он стоял рядом, разглядывая надпись.

— Это правда, — заметил он, — любовь так же сильна, как смерть. Сильнее.

Джейн провела мысленную связь — мемориал для любимой жены — Аманда и Изабелл. Она посмотрела Дилану в глаза.

— О чем ты думаешь?

— Об этих словах. Они так правдивы.

— Твоя жена…

Он смешался:

— Когда она погибла, мы уже не жили вместе… Я думал о дочери.

— Изабелл. — Джейн вспомнила фотографию на кухне у Дилана.

— Ты спросила меня про ногу. — Он посмотрел на Джейн.

Она кивнула, ожидая продолжения.

— Я чуть не потерял ногу, — сказал он, — пуля попала в бедро, и началось заражение. Я перенес двадцать две операции, и сейчас там больше железа, чем костей. Но это не важно…

— Это важно, — возразила Джейн.

Дилан покачал головой. Его взгляд метнулся к колокольне, затем снова к Джейн.

— Нет, не важно. В этот же день они погибли. Аманда и Изабелл. Я не смог их защитить. После того как это случилось, я даже не смог подобрать дочь. Я не мог ее нести — ей надо было в больницу, а я не мог пошевелиться.

— Это не твоя вина, — прошептала Джейн. — Я знаю, это не так.

Дилан не ответил. Он закрыл глаза. Горло Джейн болело. Она взглянула на старые здания и почувствовала присутствие Хлоэ, как будто та стояла рядом с ней. Она знала, что Дилан видит здесь Изабелл, его любовь была сильнее ее смерти. Их дочери с ними.

Не раздумывая, она взяла его за руку. Оркестр играл медленную романтичную музыку. Джейн захлестывали эмоции, которых она не чувствовала уже много-много лет. Рука Дилана была такой крепкой. Бумажные фонарики освещали деревья. Ветер пел в листве.

Он улыбнулся, первый раз с самого ужина. Но это была потрясающая улыбка, ярче висящих на ветках фонарей, и Джейн улыбнулась ему в ответ. Они стояли в тени колокольни, держась за руки. Как с ними это произошло? Джейн и этот искалеченный, скрытный человек, который к тому же дядя Хлоэ. Джейн медленно моргнула. Он связывал ее с Хлоэ. Втроем они составляли некий тайный треугольник.

— Ну, — сказал он, как будто тайна этой мистической связи поразила и его тоже.

Она улыбнулась чуть шире.

Это случилось так легко, они почти не заметили. Как все могло произойти так быстро? Они шагнули ближе друг к другу. Он обнял ее. Джейн прижалась к его груди, и по всему ее телу прошла дрожь, как будто она только что ожила. Ее сердце трепетало в груди.

Музыка была такой милой. Она откинула голову, закрывая глаза, и он поцеловал ее.

Бумажные фонарики превратились в звезды. Они дико раскачивались на небе. Его борода оказалась довольно приятной на ощупь. Она взглянула вверх. Годы неслись мимо, назад и вперед, все одновременно. Она была с Кэрри в башне, она была с Хлоэ в саду. Но затем, чувствуя, как руки Дилана медленно гладят ее спину, ощущая вкус его губ, Джейн поняла, что настоящая, она здесь и сейчас.

Он прошептал, прижимая губы к ее уху:

— Потанцуй со мной…

Дилан крепко прижал к себе молодую женщину. Музыка звучала и звучала. Они двигались в такт. Танец походил на объятие, передвигались только их ноги. Хромота Дилана исчезла. Его нога была в абсолютном порядке, совершенно здорова. Все плохое никогда не происходило. Или все, что произошло, было смыто этой ночью, фонарями, звездами, колокольней, надписью на табличке «Любовь сильна, как смерть».

Или, как сказал Дилан перед тем, как они начали танцевать, даже сильнее…

Хлоэ устала. Казалось странным, что лето еще даже и не началось, а она с трудом заставляет себя выходить по ночам из дома, чтобы покормить кошек. Почему-то пребывание на свежем воздухе действовало на девочку особенно изматывающе. Дул ветер, ерошил ей волосы, гладил кожу, напоминая ей о других прикосновениях. Кошки терлись о ее ноги — матери, отцы и котята, все они мяукали, мурлыкали и щекотали ее лодыжки. Если раньше Хлоэ нравилось ощущать физический контакт с кошками, то сейчас она торопилась поскорее покончить с кормежкой и вернуться в комнату. Все напоминало ей о той ночи, хотя прошла уже неделя. Зик.

В доме стояла мертвая тишина. Ее родителям нравились кондиционеры. Обычно Хлоэ предпочитала открытые окна. Раньше, оставаясь дома одна, девочка вихрем проносилась по дому, выключая кондиционеры и распахивая ставни. Теперь ей даже нравилась эта искусственная прохлада, механическое жужжание. Звук помогал ее мыслям успокоиться.

Зазвонил телефон, это наверняка звонили ей. Хлоэ избегала телефона все эти дни. Мона хотела узнать, когда они будут работать в палатке. В пятницу, субботу и воскресенье, ответила ей Хлоэ. «Ну, так почему ты мне не позвонила и как прошла встреча? — спросила Мона. — Великая тайная романтическая встреча в яблоневом саду?»

— Нормально, — наконец ответила Хлоэ, — но Зик какой-то идиот. Он мне больше не нравится.

Мона, кажется, удивилась. А может, она удивилась тому, что Хлоэ не позвонила ей сразу же, или тому спокойному и холодному голосу, которым говорила подруга, как будто ей на самом деле все равно?