Джоан Айкен - Джейн и Эмма

Она поцеловала Рейчел и быстро пошла вниз по тропинке. Встретив Мэтта, она сказала:

— Идите к ней. Она ждет вашего предложения. — И Джейн поспешила дальше, сосредоточившись на красоте окружающей природы, с восторгом глядя на величественные скалы и песчаные пляжи, протянувшиеся к востоку и северу от города Уэймут.

Когда Рейчел Кэмпбелл и Мэтт Диксон объявили о своей помолвке, в обеих семьях воцарилось радостное, хотя и немного сдержанное, ликование. Полковник и миссис Кэмпбелл были счастливы, зная, что их дочь выходит замуж за молодого человека, которого они давно знают и любят. Хотя, имея двенадцать тысяч фунтов приданого, она могла найти более выгодную партию в лондонском обществе, все же, учитывая ее робость, сдержанность и заикание, они предпочли довольствоваться тем, что есть, и радовались тому, что ее будущее связано с семьей Диксонов, в которой ей наверняка будет хорошо. Двоюродный дедушка Мэтта лорд Килфинан довольно быстро сообщил по почте о своем одобрении предстоящего брака, и осторожно пообещал поддержку молодой семье еще до того, как Мэтт унаследует титул и поместья.

Миссис Диксон давно смотрела на Рейчел как на дочь и приняла ее соответственно; а Сэм был исполнен молчаливого удовлетворения.

Единственное условие, которое он поставил, услышав о том, что предложение брата принято, — чтобы свадьба состоялась в ближайшее время.

— Иначе, вы же понимаете, если меня не станет внезапно, вам придется отложить свадьбу на время траура, а это было бы глупо, — сказал он. — Ради меня, Мэтт, Рейчел, почему бы вам не связать свои судьбы здесь, в Уэймуте? Что вам мешает?

Принимая во внимание эти соображения, а также отвращение Рейчел к Лондону и очевидный ужас, охватывавший ее при одной только мысли о роскошной свадьбе с множеством гостей (да и миссис Кэмпбелл не хотела суеты и ненужных расходов на показуху), было решено, что церемония будет скромной и пройдет в самое ближайшее время. Была назначена дата в начале октября (к изрядному возмущению миссис Фицрой, которая была уверена, что гардероб невесты не может быть подготовлен за такое короткое время).

— А как насчет экипажа? Дома? Белья? Домашней утвари? Мебели?

— Но, мама, они же сразу после венчания уедут в Ирландию, в Бейли-Крейг. Поэтому было решено, что экипаж они купят уже там, да и дом, в котором есть все необходимое, уже ждет их.

— Позор! О таком жалком событии даже говорить никто не будет!

Голоса леди Селси и ее дочери не были слышны в общем хоре поздравлений. Для Шарлотты виноград оказался зеленым и кислым: лорд Осберт, когда до него дошли слухи об истории с французскими кружевами, как и предсказывала миссис Фицрой, предпочел убраться подальше от молодой леди, которая позволяет себе впутываться в столь сомнительные мероприятия. А Шарлотта была слишком горда, чтобы вернуться к своему прежнему другу мистеру Карлайлу, у которого к тому же было всего четыре тысячи годового дохода. Поэтому леди Селси придумала срочное дело в Шотландии, и когда Рейчел вежливо пригласила кузину стать ее подружкой на свадьбе, та коротко ответила, что это не в ее силах, потому что в этот день они уже будут у леди Кланредсдейл. Так что на скромной и непритязательной церемонии в церкви Святой Девы Марии у Рейчел была только одна подружка — Джейн.

Единственной чертой мероприятия, не отвечавшей требованию невесты о простоте и скромности, была договоренность друга полковника Кэмпбелла — капитана Кертиса — о том, что к церкви будет доставлен оркестр драгунского полка, который будет играть для счастливой четы и их друзей до самого прибытия в «Ройял-отель», где будет устроен свадебный завтрак.

Этот сюрприз и стал причиной катастрофы.

Полковник Кэмпбелл с дочерью ехал в церковь в одном экипаже, Джейн, миссис Кэмпбелл и миссис Фицрой — в другом, Диксоны — в третьем. На обратном пути Рейчел, конечно, ехала со своим мужем, Джейн — с миссис Диксон (Сэм чувствовал себя недостаточно хорошо, чтобы присутствовать на церемонии), а полковник Кэмпбелл — с женой и тещей. Но как раз когда он посадил в экипаж миссис Фицрой и поднялся в него сам, полковой оркестр так оглушительно грянул бравурную мелодию, что лошадь, впряженная в экипаж полковника, молодое нервное животное, в испуге сорвалась с места и понесла. Экипаж, домчавшись до набережной, опрокинулся, и все пассажиры были выброшены на дорогу. Полковник и его супруга отделались ушибами, но миссис Фицрой, которую перебросило через балюстраду на галечный берег, была обнаружена без признаков жизни.

Это несчастье, естественно, положило конец всем мыслям о праздновании. Бедная Рейчел уже прибыла в отель вместе со своим молодым супругом, когда ей сообщили о случившемся. Полковника Кэмпбелла с женой доставили в снятый семейством дом, где им была оказана медицинская помощь. Выяснилось, что миссис Кэмпбелл действительно отделалась синяками и ссадинами, а полковник сломал шейку бедра и получил сильное сотрясение мозга.

Так что день, начавшийся с великой радости, завершился беспокойством и всеобщим смятением. Рейчел и слышать не хотела о том, чтобы оставить родителей, и вернулась к ним, а Мэтт и его мать, исполненные сочувствия, — в свой дом на Тринити-роуд. Планы о путешествии в Ирландию были на время забыты.

Планы Джейн тоже изменились.

До венчания Рейчел ей неоднократно говорила:

— Джейн, ты ведь поедешь с нами в Бейли-Крейг? Скажи, что поедешь! Мэтт хочет этого, и я тоже. Ты знаешь, что папа и мама после свадьбы собираются к нам с долгим, очень долгим визитом, а миссис Диксон и Сэм приедут, когда Сэм достаточно поправится, чтобы перенести путешествие. Ты поедешь с нами? Только не говори, что нет! Я вообще не знаю, как смогу жить без тебя!

Но Джейн твердо отказалась и, несмотря на неоднократные приглашения Рейчел, ее родителей и Диксонов, продолжала стоять на своем. Ничто не могло поколебать ее решимость. С самого начала было согласовано, что по достижении ею двадцати одного года или после замужества Рейчел она начнет собственную жизнь и будет преподавать. Теперь время пришло. Дальше тянуть не было смысла.

Несчастный случай отложил решающий шаг, но только временно.

— Как только твои родители поправятся, — сказала она Рейчел, — я вернусь в Лондон и начну искать место через одно из агентств.

— О, Дженни!

— Да, Рейчел, мы обе знали, что когда-нибудь в будущем нам предстоит расстаться. Я и так откладывала слишком долго. И вот этот день настал.

Но день расставания, как показали события, все еще оставался в будущем. Раны полковника затягивались необычайно медленно. Странно, но пока ему было так плохо, для него не было никого ближе, роднее и нужнее дочери. Казалось, что ее неизбежный отъезд неожиданно заставил его понять, как много для него значит эта робкая заикающаяся девочка. Он приходил в недовольство всякий раз, когда она покидала комнату, и казалось, каким-то образом чувствовал, когда она выходила из дома, чтобы прогуляться с мужем. Полковник томился, раздражался, становился придирчивым и неразумным, если дочь не находилась с ним постоянно. За это время отношения между ними стали ближе, чем когда-либо раньше. Рейчел сначала выполняла каждый каприз отца; когда ему стало немного лучше, она беспрерывно читала ему вслух; истинное чудо заключалось в том, что, пока она читала, заикание ее практически полностью покидало, но впоследствии все же возвращалось.