Сара Билстон - Постельный режим

— Элисон знает? А Дженни? И почему ты мне сейчас рассказываешь? — спросила я после паузы.

— Твои сестры… нет, не знают. А тебе почему рассказываю? Да вроде больше нет причин скрывать, только и всего. — Мама поднялась, сходила на кухню за чайником и налила себе еще чашку крепкого йоркширского чая. — Тебе добавить, дорогая?

Все-таки я не до конца ей поверила. Неспроста она поведала мне о папиных изменах именно сегодня. Видела я, как утром она наблюдала за нами с Томом — как мы старательно обходим друг друга, не смотрим в глаза, постоянно по мелочам цепляемся друг к другу ( «Обязательно так хлопать дверью?»; «Обязательно стряхивать крошки на пол?»). Она что, намекает, что мне надо законопатить брешь? Как это она сказала? «Я нуждалась в нем. Не хотела остаться совсем одна. Прекрасно понимала, как тяжело тогда придется».

Беда в том, что мой муж не в Клэктоне-он-Си, он в другой вселенной.

Только что вернулась от доктора Вейнберг. Она велела приступить к упражнениям под общим названием «гимнастика для таза», подразумевается, что это побудит ребенка перевернуться, и тогда я смогу родить как все. («Вряд ли поможет, — заметила доктор Вейнберг, — но попытка не пытка, да?») А по-моему, эти «упражнения» изобрели с целью превратить толстых беременных женщин во всеобщее посмешище. Упражнение номер 1 — я стою на карачках, задрав задницу. Упражнение номер 2 — я лежу на полу, приподняв бедра, а муж («а лучше мама, мужьям при этом присутствовать не обязательно») обращается к ребенку со словами, поощряющими его самостоятельно искать выход наружу: «Давай, малыш, поворачивайся! Повернись лицом к миру! Отверстие в матке — твоя дверь в наш мир! Смотри в мир, малыш! Перевернись!»

Если эта бредятина сработает, клянусь, я съем собственную плаценту.

Уровень жидкости опять упал, но, надо полагать, это уже ничего не меняет. Черайз особенно не взволновалась, а как объяснила доктор Вейнберг, это лишь приблизительные показатели. К тому же, насколько можно судить по растяжкам на пузе, мой парень растет не по дням, а по часам.

Сейчас вычитала в Интернете, что растяжки — это результат того, что вес набирает мать, а не ребенок. А-а-а-а-а-а!

После завтрака начала считать «шевеления плода» — еще одно домашнее задание доктора Вейнберг. Я должна подсчитать, сколько раз ребенок пошевелится за час после моего «приема пищи», когда он наиболее активен. Я должна насчитать семь толчков, поворотов, перекатов, чего угодно, и можно остановиться. Но разве это интересно? С гордостью могу сообщить, что мой ребенок за последний час лягнулся, повернулся и перекатился сорок пять раз. Очевидно, у меня там профессиональный спортсмен.

Тридцать два лягания после шоколадной коврижки. Я смогу уволиться и жить-поживать в свое удовольствие за счет заработков чада-футболиста. Стану одной из тех мамаш, что восседают в первом ряду в футболках, украшенных изображениями сыновей, и с мегафонами в руках.

Боже праведный, он что, умер? Уже пятьдесят восемь минут, как кончился обед, а я насчитала всего пять толчков. Что делать? Что мне делать?

Фу-у… еще два толчка буквально в последнюю минуту. Но я все же нервничаю. Надо съесть еще одно печенье и посмотреть, не взбодрит ли это его чуток.

Через неделю у меня будет ребенок. ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ! ЧЕРЕЗ ОДНУ-ЕДИНСТВЕННУЮ НЕДЕЛЮ! БОЖЕ МИЛОСТИВЫЙ.

ПОМИРАЮ ОТ СТРАХА.

В 5.30 Том ушел на работу, злобно хлопнув дверью.

Два часа спустя я тяжело опустилась на тахту, и тут зазвонил телефон.

— Приветик, Кью, доброе утро, — весело прочирикал голос на том конце провода. — Это Линн из «Кримпсон Твайт».

Ах да, секретарша моего мужа, подумала я про себя, очаровательная Линн, длинноногая Линн, шустрая Линн, женщина, которую мне надо было бы гнать из города поганой метлой, если бы не ее глубокая и непоколебимая преданность столь же очаровательной Алисе.

— Только что звонил Том, он забыл дома кое-какие бумаги, пару папок. Я пошлю за ними курьера. В восемь будешь дома?

В восемь? Дайте-ка подумать…

— Курьер знает, где их искать, так что для тебя никакого беспокойства, я просто хотела тебя предупредить, чтоб не удивлялась, когда он придет. Счастливо! — Щелк.

Я огляделась. На радиаторе-скамейке нет, на тумбочке нет, на кресле нет… ага, вон где, на столике у двери на кухню. Толстая черная папка и тоненький синий файлик — на вчерашнем номере «Таймс», но под кипой послеродильного обмундирования (мягко выражаясь, «одежды на переходный период», то есть громадных трусов, широченных футболок и лифчиков с умопомрачительной цепочкой букв на этикетке). Вчера днем доставили. Я доковыляла до стола и вытащила папки, чтоб были наготове. Конечно, вставать с постели мне нельзя, но как-то не очень хочется, чтоб курьер рылся в моем послеродовом исподнем.

Синий файл не был подписан. На корешке толстой папки значилось: НЕДВИЖИМОСТЬ — ТЕКУЩИЕ КЛИЕНТЫ — ДЛЯ ПОДАЧИ ИСКОВ.

Я воззрилась на папку. Недвижимость. Текущие клиенты. «Кримпсон». Хм-м.

Покраснела от стыда и отложила папку. Господи, о чем я только думаю? «Ты ведь уже это проходила. И приняла нравственное решение», — воззвала я к самой себе со строгостью профессора философии. Сунуть нос в личные бумаги Тома — это в равной мере серьезный этический проступок и супружеское предательство.

«Этика-шметика, — произнес другой голос — строптивой, подбоченившейся феминистки. — А этично оставлять беременную жену на весь день одну-одинешеньку и ставить карьерные интересы выше интересов собственного ребенка? Да пошли эти профессора философии куда подальше!» Я открыла папку и заглянула внутрь.

Кончики пальцев были точно наэлектризованы, лицо пылало от жгучего стыда. Но нервная дрожь тут же и стихла: в папке ничего интересного для меня не оказалось. Обычная юридическая дребедень: судебные документы вперемешку с заметками по разным делам, одни сколоты большими зажимами, другие — россыпью, с которой еще надо разбираться. Должно быть, потому они и нужны Линн, решила я. Секретарша высвободила утро, чтоб навести порядок в бумажном хаосе Тома. Я даже мысленно сделала мужу строгий выговор. «Право слово, — нравоучительно сказала я про себя, — тебе, мой дорогой, стоит внимательнее относиться к своим документам. У тебя здесь заметки по пятнадцати разным клиентам, если что потребуется, в этой куче нипочем не отыскать! Это вот что?.. Корпорация “Фред Траск”, отели “Биллман и Хесселхофф”, инвестиционная компания “Голдвью Морган”, застройщики “Рэндолл”»…