Винифред Ватсон - Мисс Петтигрю живет одним днем

— О! — сказала мисс Лафосс. — Это моя подруга… моя подруга… Элис.

Она взяла себя в руки и вежливо представила их.

— Элис, познакомься с Ником. Ник, это моя подруга Элис.

— Как поживаете? — вежливо произнесла мисс Петтигрю.

— Я в норме. — коротко ответил Ник.

Его взгляд скользнул по ее фигуре, и мисс Петтигрю сразу вспомнила о своем возрасте, неряшливой одежде, тонких волосах и болезненно-бледном лице. Она мучительно покраснела. Он не понравился ей с первого взгляда, но все ее чувства словно оцепенели.

Дело было не только в его внешности. Его внешность была всего лишь оболочкой, естественной, полезной, но не необходимой. Что-то необыкновенное было в самом этом мужчине. В один миг он заполнил своим присутствием всю комнату. Все женщины в любой компании должны были сразу начать соперничать за его внимание. Возможно, это его аура посылала призывные волны каждому существу женского пола. Мисс Петтигрю чувствовала это. Мисс Петтигрю отвечала ему. Она ничего не могла с собой поделать. Ее женская интуиция просто предала ее, и теперь она готова была отдать десять лет жизни, чтобы он поцеловал ее так же, как только что целовал мисс Лафосс. Она почти ненавидела мисс Лафосс за ее молодость, красоту и очарование. Впрочем, не долго. Мисс Петтигрю не была глупа, как большинство женщин.

Он не был хорошим человеком. Мисс Петтигрю знала об этом из того, что рассказала о нем мисс Лафосс. Именно поэтому он и казался настолько привлекательным. Надо признать, что разум мисс Петтигрю всегда склонялся в пользу легкого налета элегантного беззакония против тупой физической силы.

«Ах, Боже мой! — подумала она. — Что за мужчина. Он нечестив, но это не имеет ни малейшего значения. Он просто обесценивает всех хороших людей вокруг себя. Если бы Майкл был хоть чуть похуже и менее добродетелен, он, возможно, получил бы шанс, но что может противопоставить этому злодею обыкновенный порядочный человек? Мы, женщины, совершенно бессильны перед ним. Когда дело доходит до любви, мы всегда предпочитаем авантюристов».

Она вздохнула. Проблема обещала быть сложной. В своем волнении она совершенно забыла, что ее могут выкинуть отсюда в любой момент. Теперь она полностью идентифицировала себя с мисс Лафосс и, казалось, знала ее всю жизнь.

Мисс Лафосс, стоя между ними, слегка нервничала. Ее улыбка утратила свою великолепную уверенность, было заметно, что она изо всех сил пытается скрыть свое беспокойство, но сомневается, полностью находясь во власти этого человека.

— Присаживайся, — гостеприимно предложила мисс Лафосс Нику.

«Надо собраться, — подумала мисс Петтигрю. — Следует выбрать другой тон… что-то вроде королевского безразличия. Эти существа уважают только превосходство. Еще минута, и он решит, что я уже принадлежу ему, и мы проиграем бой».

Ее житейская мудрость почти ошеломила ее. Чтобы избежать внезапной влюбленности, она должна была напомнить себе, что этот мужчина всего лишь выскочка и шарлатан. Если бы он только раз взглянул на нее, как на мисс Лафосс, она стала бы его вечной рабой.

«Кто бы мог подумать, — промелькнула в ее голове тревожная мысль, — в моем-то возрасте? Все-таки, я очень глупая женщина. Как будто я не знаю, что он считает меня нищей старухой и собирается вышвырнуть отсюда».

Действительно, атмосфера вокруг Ника, казалось, сгустилась от гнева. Он ревниво готовился застать мисс Лафосс не одну, но совершенно не ожидал наткнуться здесь на мисс Петтигрю. Кажется, эта старая дура заявилась сюда на весь день. Мисс Петтигрю явственно ощущала его мысли. Внезапно все старые страхи вновь вернулись к ней.

«Может быть, мне нужно уйти? — в ужасе подумала она. — В конце концов, я им мешаю. Наверное, мисс Лафосс сама уже находит мое присутствие назойливым, и если я попрощаюсь, она не захочет меня задержать».

Горячая волна тревоги заставила ее вздрогнуть. Вся ее прекрасная несокрушимая уверенность испарилась без следа. Она снова была мисс Петтигрю, беспомощная, неуклюжая и бестолковая гувернантка. Она оперлась на спинку стула, потом посмотрела на мисс Лафосс.

Мисс Лафосс ответила ей сияющей, дружелюбной, ободряющей улыбкой. И внезапно мисс Петтигрю снова ощутила себя неуязвимой — безразличной к его недовольству, равнодушной к его обаянию. Пусть злится или очаровывает, ей все равно. Она не падет перед ним. Он может быть очень грубым, если противоречить ему, подумала она, но пусть грубит сколько хочет. Она недоступна для оскорблений. Она сюда пришла и здесь останется. Выгнать ее может только мисс Лафосс.

Мисс Петтигрю снова уселась на стул, спокойно устраиваясь поудобнее, словно собираясь просидеть здесь весь день.

Ник взглянул на нее, встретил стену несокрушимого равнодушия и медленно повернулся к мисс Лафосс.

— Я думал, ты будешь одна.

Мисс Лафосс вздрогнула от обвиняющего тона его замечания.

— Но ты сказал, завтра, — нервно возразила она. — Ты ясно сказал, завтра.

— Я помню, но я закончил дела на день раньше и сразу вернулся к тебе. Я думал, ты будешь мне рада.

— О, дорогой, я рада. — мисс Лафосс снова бросилась к нему с распростертыми объятиями. — Я страшно скучала по тебе. Я думала, ты уже никогда не вернешься.

«Очень плохое начало, — забеспокоилась мисс Петтигрю. — От такой прелюдии сложно будет перейти к расставанию».

Кажется, Ник успокоился. Он быстро поцеловал мисс Лафосс, словно пробуя ее на вкус, и одарил многообещающим взглядом. Ему совершенно очевидно не нравилось присутствие старой дуры, но он решил не спорить. Он повернулся и остановился перед мисс Петтигрю.

— Я не расслышал ваше имя, — сказал Ник самым обидным тоном.

Но мисс Петтигрю уже чувствовала себя в безопасности в образе миссис Джекман, своей четвертой хозяйки. С какой великолепной кротостью она игнорировала оскорбления своего презренного мужа, осмелившегося оставить ее одну на долгий срок, а потом явиться в дом с нелепыми обвинениями.

— Петтигрю, — вежливо сказала мисс Петтигрю. — Редкая фамилия, не правда ли? Мой дорогой отец говаривал…

— Слишком редкая для неожиданных визитов, — зловеще заметил Ник.

— Ах! — с сожаление согласилась мисс Петтигрю. — Я так редко выбираюсь из дома. Путешественник из меня бы не получился. Помню, как однажды…

— Я был в отъезде три недели, — заявил Ник, начиная злиться.

— Надеюсь, вы хорошо отдохнули, — любезно сказала мисс Петтигрю. — Вы собирались путешествовать дольше? Погода стоит такая неопределенная…

— Мне нужно кое-что сказать мисс Лафосс, — перебил ее Ник, закипая от ярости.

— Что-то такое, о чем вы забыли ей написать? Тогда это нехорошо. Впрочем, телефон — это такое удобство, я просто не представляю, что бы мы делали…