Маурин Ли - Счастливый билет

Теперь уже Джекки готова была расплакаться.

— О боже! Это ужасно. Я не могу позволить тебе забрать Ноэля в дом, полный ненависти, — ты сама употребила это слово.

Лиза ничего не ответила. Ребенок почмокал губками и легонько завозился. Лиза почувствовала, как он упирается ручонками, словно стараясь освободиться от тугих пеленок, и в животе у нее вдруг возник предательский холодок, когда она осознала последствия того, о чем только что сообщила ей подруга.

— Когда я ждала Ноэля, — негромко произнесла Джекки, — мне и в голову не приходило, что я ношу в себе крохотное человеческое существо. Даже когда он начал толкаться, я все равно не воспринимала его как живого человечка. Но когда он родился и сестры передали его мне, это показалось мне настоящим чудом. — Она изумленно покачала головой и инстинктивно протянула руки. Лиза торопливо вложила в них малыша, и Джекки склонилась над ним и погладила его по щеке тыльной стороной ладони. — Я не могу описать это чувство. Оно было настолько неожиданным, что я начала думать: «Как, ради всего святого, я смогу отдать его, даже Лизе, которой я доверяю больше, чем кому-либо другому?» — Она улыбнулась подруге. — Поначалу я чувствовала себя просто ужасно. Мне отчаянно хотелось оставить малыша себе, но при этом я понимала, что не могу подвести тебя. Но потом я стала думать о тебе и о Брайане и поняла, что ты глубоко несчастна, — ведь я права, не так ли?

Лиза молча кивнула.

— Ты замечательная подруга, Лиза, но когда ты рассказала мне об этой миссис Смит!.. Было бы неправильно, если бы она заполучила в свои руки любого ребенка, не говоря уже о моем. Она бы задушила его, как задушила Брайана. Ты ведь понимаешь, что это правда, а?

— Да, — прошептала Лиза. — И только что я поняла еще кое-что. Если бы он действительно был моим ребенком, я бы испытывала те же чувства, что и ты.

— Вот! — Джекки откинулась на подушку, удовлетворенно улыбаясь. — Значит, ты не думаешь обо мне плохо?

Лиза не ответила. Она вдруг с ужасом осознала, какой плохой матерью стала бы для Ноэля. Будь она по-настоящему беременна, она бы непременно настояла на том, чтобы они с Брайаном переехали. Она бы почувствовала, что нездоровая атмосфера в доме миссис Смит совершенно не подходит для ребенка. А если бы Брайан отказался переезжать? Что ж, тогда она уехала бы одна.

Лиза вздохнула. Джекки с тревогой наблюдала за ней.

— Я навлекла на тебя большие неприятности, правда?

— По крайней мере мне не придется ехать в Ливерпуль, а это уже кое-что, — отрешенно заметила Лиза.

— Что ты имеешь в виду?

— Мой муж и его мать думают, будто я поехала именно туда, а поскольку по телеграмме можно узнать место, откуда она отправлена, через несколько дней я собиралась телеграфировать им из Ливерпуля о том, что ребенок родился раньше срока, — я могла бы съездить туда и вернуться обратно в тот же день. Потом я отправилась бы на нашу квартиру, а на следующей неделе просто появилась бы на пороге дома с Ноэлем — приехала бы на такси. — Она помолчала. — О боже мой!

— В чем дело? — с тревогой поинтересовалась Джекки.

— Оказывается, я даже не представляла себе, как мне не хочется возвращаться туда с ребенком. Я чувствую огромное облегчение, но, самое главное, я поняла, что мне совсем необязательно туда возвращаться ! — Лиза уставилась на подругу, и ее глаза заблестели от возбуждения, а по телу пробежала приятная дрожь. Она была свободна!

— Но ведь это означает, что я разрушила твой брак, — с надрывом произнесла Джекки. — Это моя, и только моя вина.

Лиза яростно затрясла головой:

— Нет, во всем виноваты Брайан и его мамаша — и я тоже, раз не проявила должной твердости. Как бы там ни было, наш брак не был настоящим.

Когда Лиза открыла дверь их старой квартиры и включила лампу, на сердце у нее стало легко. Она вздохнула с облегчением. Здесь было так тепло и уютно по сравнению с тем ужасным местом, где она жила до сих пор. На комоде лежало адресованное ей письмо. Оно было от Ральфа.

« Надеюсь, ты прочтешь мое послание раньше, если я оставлю его здесь, а не отправлю по почте, — писал Ральф. — Я улетаю в Голливуд. Роль очень маленькая, кто-то из актеров выбыл, и меня срочно пригласили на замену. Самолет сегодня вечером. Пожелай мне удачи!»

— Удачи тебе, Ральф, — пробормотала Лиза.

«Джекки, по-моему, в последнее время чувствует себя намного лучше, — продолжал он. — Я забегаю к ней каждый день. Что вы двое задумали, хотелось бы мне знать? Ведь происходит что-то необычное, я же чувствую!

Надеюсь, ты счастлива, друг мой Лиза. Да хранит тебя Господь! Ральф».

Лиза сложила листок и спрятала его в сумочку. Она была рада за Ральфа, но жалела о том, что его не будет на Рождество. Это напомнило ей о том, что Виктория по-прежнему заперта в гардеробе у нее дома. Нет, это больше не ее дом — в доме миссис Смит в Чизуике. Надо придумать, каким образом забрать оттуда Викторию, собрание сочинений Джейн Остин и свою одежду. Через несколько дней она напишет Брайану и расскажет ему правду, всю правду — что это с самого начала был ребенок Джекки. Несмотря на то что Лиза презирала мужа — она поняла это лишь после разговора с подругой в больнице, — она не могла просто взять и исчезнуть, оставив Брайана до конца жизни терзаться мыслями о ребенке, которого он никогда не видел. «Будь он настоящим мужчиной, — думала Лиза, — мне бы ни за что не удалось дурачить его столько месяцев, заставляя думать, будто я беременна. За все это время Брайан ни разу не прикоснулся ко мне и не видел меня без одежды».

Распаковав свой саквояж, она вышла на улицу, чтобы сделать кое-какие покупки, потом приготовила еду и вернулась в больницу к Джекки, которая к этому времени была на седьмом небе от счастья.

— Я хочу иметь много детей, — заявила она, едва Лиза успела переступить порог. — Еще троих, по крайней мере. Еще одного мальчика и двух девочек.

Лиза рассмеялась.

— А кто будет отцом этого идеального семейства? — осведомилась она.

— Бог его знает… Я дам объявление в газеты! Во всяком случае не Гордон, в этом можешь быть уверена. С ним покончено.

— Слава богу, — с облегчением вздохнула Лиза.

— И еще я решила, что буду делать дальше. Мне придется съехать с квартиры — она слишком мала для ребенка, а лестница очень опасна. Я поеду к теткам. Они у меня совсем не ханжи и отнюдь не чопорные старомодные дамы. Обе в свое время были суфражистками [63] Суфражистки — участницы движения за предоставление женщинам избирательных прав. . Они сочтут, что иметь внебрачного ребенка — это авангардизм, а не преступление. В конце концов смирится и моя мать.

— Я так счастлива оттого, что ты счастлива, — призналась Лиза.