Рейн Митчелл - Дружба, йога и любовь

Ли подходит и кладет ладонь на талию Грациэлы. Одного прикосновения — теплого и ободряющего — достаточно, чтобы девушка расслабила плечи, которые до тех пор были напряжены. Она всем весом опускается на подушку. Ну ладно, думает Грациэла, я буду лежать на полу и отдыхать. Так странно видеть людей, которые занимаются физическими упражнениями (по крайней мере большинство) и при этом не соревнуются, не щеголяют своими умениями и не важничают, — у них даже не возникает такого желания. Отчасти это сбивает Грациэлу с толку. Неужели от нее больше ничего не требуется? Расслабиться? Утонуть? Забыть о своих мыслях?

Как только Грациэла задумалась об этом и ощутила безумную благодарность наставнице, у девушки потекли слезы. Прежде чем Ли, которая продолжала слегка давить ей на спину, успела спохватиться, танцовщица разрыдалась. По-настоящему. Отчего-то Грациэла достаточно доверяла Ли, чтобы не стыдиться.

— Тебе было больно? — спрашивает Ли после занятия.

— Нет, — отвечает Грациэла. — Мне почти не было больно всю прошлую неделю. Просто я слегка расчувствовалась.

Ли смотрит на нее с улыбкой, слегка склонив голову, как будто ждет большего. А может быть, она действительно способна прочесть мысли Грациэлы и сочувствует девушке. Ли потрясающе красива: чистая кожа, яркие глаза, изящное тело, — в ней ощущается внутренний огонь, и от нее трудно отвести глаза. Настоящая жительница Коннектикута (Стефани сказала, что Ли родом оттуда). Не то чтобы Грациэла знала хоть что-нибудь о Коннектикуте — она родилась и выросла в Лос-Анджелесе.

— Бывает, — говорит Ли. — И это совсем не плохо. Не сдерживайся. — Она касается волос Грациэлы и подмигивает. — Так ты быстрее вылечишься.

Грациэле хочется поговорить о Дариле, но ей уже и так неловко оттого, что она пользуется щедростью Ли. Она не собирается и дальше испытывать чужую доброту, взваливая на преподавателя очередную проблему.

Ли смотрит на часы и ненадолго задумывается.

— Черт, — говорит она. — Мне нужно бежать. Через полчаса я должна быть в школе; не хочу опаздывать.

— Давайте я вас подвезу, — предлагает Грациэла. — Ну пожалуйста.

— Тебе в ту же сторону?

— Не важно. Пожалуйста, разрешите.

До занятий йогой Грациэла никогда не бывала ни в Силвер-Лейк, ни даже поблизости. Они с Дарилом снимают мансарду в центре, в огромном старом доме, и жилье у них просторнее, чем у большинства друзей. Грациэла прожила там уже пять лет и позволила Дарилу переехать, когда один из его соседей по комнате женился. Предполагалось, что он поживет в мансарде два-три месяца, но у них завязался роман. Хотя Грациэле нравится классический блеск Лос-Анджелеса, она вынуждена признать, что Силвер-Лейк — очень гостеприимное и спокойное место.

Она водит старенький «вольво», который за двести долларов купила у подруги, уехавшей на восток. Грациэла даже не знает, сколько лет этой машине. Отпирая дверцу, она заглядывает в салон.

— Простите за бардак, — говорит девушка. — Мой бойфренд — диджей и обычно оставляет здесь всякое барахло в промежутках между выступлениями.

Она перебрасывает коробку с дисками на заднее сиденье. Может быть, она поторопилась, предложив Ли помощь?

— У меня двое сыновей, — отвечает та. — И это ты называешь бардаком?

— Да, но дети есть дети. Похоже, мой любимый лопал тут попкорн. Прошу прощения.

— Ты слишком строга к себе, девочка. Может быть, хватит?

Грациэле хочется извиниться и за это, но она все-таки удерживается.

— И давно вы с ним встречаетесь?

Грациэла рассказывает, пока они едут вокруг озера. Солнце отражается от серебристой поверхности воды, в воздухе висит теплая дымка. Рассказывая про Дарила — мать-наркоманка, парень сам пробился в жизни, у него большой талант и уйма обаяния, — Грациэла чувствует прилив гордости и любви, и в то же время девушке кажется, что она упустила нечто очень важное.

Когда они добираются до школы, Ли предлагает познакомить Грациэлу с детьми.

— Я бы с радостью, — отвечает та, — но нужно навестить маму. Раз уж мне нельзя репетировать, буду помогать ей по дому. У нее трудные времена. Мой отчим умер в прошлом году, и мама никак не может оправиться.

— Соболезную, — говорит Ли. — Грациэла, честное слово, я горжусь тем, как ты работаешь. Все будет хорошо, поверь. И у тебя замечательная машина. Даже несмотря на попкорн.

Когда Грациэла отъезжает, Ли звонит Стефани, но телефон по-прежнему выключен. Она второй день тщетно пытается связаться с ученицей, которая в обычное время буквально висит на телефоне. Ли начинает беспокоиться — ведь Стефани не появлялась в студии уже почти две недели.

— Так чем ты занимаешься в студии? — спрашивает Конор. — Это что-то вроде аэробики или тайбо?

— Лучше приходи и сам посмотри, — отвечает Кэтрин. Она смотрит на парня и улыбается, а потом прикусывает губу. Ей одновременно радостно и совестно оттого, что она с ним флиртует, совсем как школьница. Наверное, все дело в его грубоватой, подавляющей мужественности и невероятной застенчивости. Когда Конор заглянул в студию, чтобы вместе с Кэтрин выпить кофе, он сунул девушке руку для пожатия и сказал:

— У тебя классный велик.

Она отозвалась:

— А я-то думала, ты похвалишь мои ноги.

Конор вспыхнул, и его бледная кожа покраснела так, что почти слилась по цвету с волосами. Кэтрин решила, что это очаровательно, очень мило, особенно для человека ростом выше шести футов, и постаралась выставить себя с самой выгодной стороны.

— Только не говори, что твои бостонские подружки занимались йогой, — предупреждает она.

— Думаешь, у меня их было много?

— Я готова поклясться, что в свое время вы разбили не одно сердце, мистер Росс.

— Может быть, у меня самого оно разбито.

Он смотрит в никуда, и Кэтрин чувствует, что Конор не лжет. Лицо у него тоскливое, и девушка понижает голос:

— Именно поэтому ты и переехал в Лос-Анджелес?

— Начать с того, что мне надоел снег, — говорит он. — Один мой приятель перебрался сюда пару лет назад, и сначала я решил немного погостить… — Конор пожимает плечами. — Вот так и получилось.

— Тебе здесь нравится?

— Когда как…

— А, например, сегодня?

Конор смотрит на девушку большими синими глазами.

— Сегодня просто потрясающий день.

Услышав это от кого-нибудь другого, Кэтрин бы поморщилась. Но Конор говорит так искренне, что у нее сердце замирает. Из-за забавного бостонского акцента у него буквально все звучит как признание в любви, и открытый взгляд синих глаз внушает, что Конор — честный человек, который не способен солгать. Наверное, он думает, что Кэтрин не его поля ягода. Она встречалась с актерами и спортсменами, которые обращались с ней так, как будто оказывали большую услугу, идя на свидание, и с парнями вроде Фила, тоже совершенно чудовищными… Так приятно наконец оказаться рядом с человеком, который с интересом смотрит на тебя. К счастью, Конор пока что оценивает только внешность. Кэтрин понятия не имеет, как он отреагирует на ее прошлое, а потому лучше промолчать о некоторых вещах (например, о пятилетнем периоде ошибок и неверных шагов).