Любовь Рябикина - Жизнь на Земле

— Пришел все–таки! Я уже двои сутки тебя жду.

Он только и смог сказать:

— Мама только сегодня позвонила…

Николай Васильевич спрятал оружие:

— Пойдем. Тут есть одно спокойное местечко, поговорим.

Андрей отправился за ним. Полная фигура с удивительной легкостью преодолевала многочисленные препятствия из штабелей, досок и ящиков, нагромождения мешков с удобрениями и бухт с кабелем. Андрей с трудом поспевал за ним. Отчим остановился и прошептал:

— Это здесь. Только тихо лезь. Охрана находится совсем рядом. Прикрой за собой…

Горин заметил в земле открытый люк. Толстый легко скользнул вниз, парню ничего не оставалось делать, как лезть за ним. Он аккуратно закрыл тяжелую крышку и даже повернул винт. Это напомнило ему люк в подводной лодке. Внутри коллектора оказалось довольно светло и тепло. Если бы не запах удобрений, все было бы отлично. Николай Васильевич провел его по просторному тоннелю метров сто и свернув в сторону, толкнул железную дверь:

— Вот и пришли! Проходи!

Помещение оказалось довольно удобной комнатой с настоящим мягким диваном, холодильником, кухонным столом и четырьмя табуретками. На бетонные стены были наклеены многочисленные картинки из журналов: репродукции картин, голые бабы из «Плейбоя», фотографии природы. Под потолком горела лампочка без плафона. Толстый шлепнулся на табурет, тяжело дыша. Андрей только тут понял, каких усилий стоила отчиму кажущаяся легкость. Он ничего не сказал, просто сел напротив и уставился на Николая Васильевича. Тот вздохнул:

— Слушай внимательно, Андрей! Пару недель назад я узнал из своего источника, что Багор собирается пустить меня в расход. Ему, видите ли, кажется, что я слишком много денег прибираю к рукам. Это не так, но шефу не докажешь. Я решил бежать, но не с пустыми руками. Твою мать я люблю и собираюсь забрать с собой. Если я исчезну один, Багор все равно не оставит Тамару в живых. Помоги нам. Я заранее сделал два загранпаспорта, о которых никто не знает. Оформлены визы в Канаду, но надо вывезти Тамару из квартиры, не привлекая внимания.

— Что вы задумали?

— Об этом потом. Я хотел бы избавить тебя от Багра. Ту кассету мой человек выкрал и я лично ее уничтожил. На данный момент у Багра на тебя ничего нет, хоть он и делает вид, что ты по–прежнему на крючке. Пока он снова не повязал, тебе надо смыться. У меня имеются документы против авторитета. Если их опубликовать, оставшиеся трое авторитетов очень захотят избавиться от Антонова. В них говорится, как он готовил убийства семи их приятелей. Твоего имени, кстати, там нет. Ему после этого не прожить и суток. Пока авторитеты будут разбираться с Багром, ты сможешь исчезнуть под шумок. Но учти, они будут тебя искать. Ты личный телохранитель! Думаю, что тебе лучше пока остаться в России. Я не успел сделать документы и на тебя, но обязательно пришлю вызов. Подумай, где ты сможешь затеряться?

Решение пришло мгновенно:

— В Костромской области. Там когда–то жил мой лучший друг. В Макарьеве. Городок маленький, тихий. Сашка рассказывал…

— Тогда именно туда я и пришлю вызов к осени. Спрашивай на почте заказное письмо на собственное имя. А теперь давай обсудим, как увезти Тамару из квартиры и не насторожить наблюдателей…

Они проговорили часов до двух ночи. Отчим проводил пасынка до забора, чтоб ему не плутать. Впервые, пожимая ему руку, Андрей совсем не чувствовал неприязни. Даже влажная ладонь мужчины не раздражала. Напротив, Горин неожиданно даже для себя сказал:

— Николай Васильевич, я прошу прощения за все, что натворил. И за то, что не послушал вас. Огромное вам спасибо, что вы так любите маму. Берегите ее! Я все сделаю, как надо!

Отчим и пасынок обнялись. Николай Васильевич ласково погладил его по широкому плечу и сказал:

— Иди, сынок…

На следующий день Андрея вызвал к себе Багор. Рявкнул в трубку всего одно слово:

— Приезжай!

Горин тут же собрался и через полчаса вошел в квартиру шефа. От самого подъезда за ним шел словно приклеенный, сереюристый «фольксваген». Антонов сидел развалившись в широком кресле. Не предлагая киллеру сесть, спросил:

— Знаешь, что твой родственничек натворил?

Горин торопливо задышал, раздувая ноздри. Яростно сказал:

— Знаю! Дыбенко сказал. Сволочь он! Мать мою бросил. Я вчера был у нее. Плачет и почему–то считает, что Толстый убит. Это правда? Если нет, я готов сам прикончить мерзавца. Только одно «но» — моя мать не должна об этом узнать!

Антонов был доволен ответом. Жестом указал на соседнее кресло:

— Присаживайся. К сожалению, мы до сих пор не знаем, где скрывается твой родственничек. Словно в воду канул и всю нашу кассу прихватил с собой.

Андрей в упор спросил:

— Олег Родионович, надеюсь, вы не думаете, что мама с ним связана?

Багор махнул рукой:

— Твоя мать такая же пострадавшая, как и я. Я тут выяснял: на счету Тамары Алексеевны в сберкассе всего три тысячи рублей. Толстый даже жену ограбил.

Андрей мрачно сказал:

— Это я тоже выяснил… Маму я смогу и сам обеспечить, но не в этом дело! Найдите мне эту сволочь, что разбила сердце моей матери! Она плачет…

Он выкрикнул последние слова прямо в лицо шефа. Тот вздрогнул, посмотрел в разгневанное лицо своего киллера и вздохнул:

— Найдем — скажем! А пока можешь ехать домой. Понимаю, что на нервах…

Горин выехал с дачи шефа с чувством, что раунд он на этот раз выиграл. Вечером, выглянув из–за шторы в окно, он не увидел у подъезда серебристой иномарки. Багор все же поверил ему. На всякий случай, Андрей подстраховался. Проверив телефон, позвонил Димке Сапожникову и попросил подъехать через полчаса за ним к парку Сокольники. И снова ушел из квартиры по крыше, специально отключив телефон и сделав вид, что отдыхает.

В квартиру матери он тоже проник по крыше. Времени было всего половина девятого вечера. На улице было светло и народу бродило много. Пришлось прислушиваться и вести себя в несколько раз осторожнее, что никто и ничего не заподозрил. Вместе с ошеломленной Тамарой Алексеевной торопливо закидывал в чемоданы одежду и наиболее ценные вещи. Димон оттаскивал багаж в машину. Для этой цели пришлось вскрыть другую дверь в третьем подъезде, выходящую на противоположную сторону дома. Ею пользовались дворники, чтобы вытаскать мусор. Андрей помог матери изменить облик и перейти по крыше в нужный подъезд. Спустились вниз и преспокойно уехали в аэропорт. Те, кто следил за квартирой Тамары Алексеевны, ничего не видели.

По дороге сын частично рассказал матери о том, что произошло с ее мужем. А так же приоткрыл часть плана отчима. В Шереметьево их ждал Николай Васильевич, загримированный до неузнаваемости. Через час родители улетели в Канаду и Горин вздохнул спокойно. Он неожиданно почувствовал себя свободным.