Айрин Хант - Счастливая встреча

— Я не знаю, что произошло, и не собираюсь спрашивать. Но уж поверь мне, Адам этого так не оставит.

Много Мартин понимал! Меньше всего на свете Адам хотел бы вернуть ее.

Вздохнув, она пошла на кухню приготовить себе ужин, однако поняла, что ей ничего не хочется, так что решила обойтись чашкой кофе, которую выпила, стоя у кухонного столика, затем пошла спать и долго лежала в темноте, думая о том, что жизнь продолжается и она должна быть благодарна судьбе, что Адаму нет в ней места.

Всю следующую неделю Селина провела в поисках квартиры. То, что ей нравилось, было не по карману, а та квартира, которую она могла себе позволить, была ужасна. Но у нее полно времени, так что, может быть, еще подвернется что-нибудь подходящее. Кроме того, ей нужно будет что-нибудь купить, чтобы надеть на помолвку Доминика. За последнее время она так сильно похудела, что ни одна из ее старых вещей не годилась ей.

Заставив себя проявить к покупкам хоть какой-то интерес, она приобрела вызывающе шикарное платье для коктейлей и обновила всю свою косметику, а потом горько сожалела, что сделала это, поскольку у нее был на учете каждый пенни. Ведь ей придется внести залог, когда она наконец найдет себе квартиру.

На нее неожиданно навалилась куча работы, бесконечные телефонные звонки поставщикам в Европу, так что в субботу, когда отмечалась помолвка, ей пришлось долго работать в офисе, и в Лоуер Холл она приехала довольно поздно и успела лишь быстренько поприветствовать Таню, прежде чем отправиться в свою комнату переодеться.

Стоя под душем, она подумала, что Доминик выглядит намного симпатичнее, чем раньше, исчез этот наглый самодовольный вид, который был так для него характерен; он проявлял трогательную заботу о своей молоденькой невесте в элегантном платье из голубого шелка, которое очень шло к ее льняным волосам и нежной розовой коже.

Влюбленность в сочетании с той головомойкой, которую он получил от отца и Адама, а также отодвинувшаяся перспектива попасть за решетку сильно подействовали на него в лучшую сторону. По крайней мере, она надеялась на это.

Селина обменялась с Таней всего несколькими фразами, но успела понять, почему Ванесса сочла, что эта молодая женщина будет подходящей парой для ее любимого и драгоценного сына. Несмотря на свою утонченную красоту, она была застенчива, любезна и явно без памяти влюблена в Доминика. И кроме того, она была из состоятельной семьи, что тоже было весьма кстати, цинично подумала Селина, стоя перед зеркалом.

Из-за переживаний последних месяцев она слегка осунулась, но отметила это без особых эмоций. Новый ополаскиватель для волос отчасти вернул им прежний блеск, но более послушными они все равно не стали.

Свою роль сыграли новая косметика и платье, хотя теперь, поразмыслив, она решила, что это облегающее платье из золотой ткани с короткой юбкой и глубоким декольте на груди и спине было, пожалуй, чересчур вызывающим.

Она стянула с вешалок свои старые вещи, оставленные в шкафу, которые могли бы подойти, но они стали стишком ей велики, так что она бросила свои безнадежные поиски.

Во всяком случае, времени для переодевания у нее уже не было, даже если бы она и нашла что-нибудь более скромное. Она услышала, что прибыли первые гости, еще когда направлялась по коридору в свою комнату. Надо спешить, а то еще тетушка обвинит ее в том, что она хочет привлечь к себе особое внимание или же на что-то дуется.

Она знала, что основные гостиные превращены в буфеты и бары, в них удобно расставлены группы кресел и столиков, на которых стоят подносы с маленькими бутербродиками и прочими закусками, на приготовление которых Мэг потратила не меньше двух дней. Как она заметила, поднимаясь по лестнице, большой зал подготовлен для танцев.

Громко играла музыка, и несколько пар уже танцевали, однако было еще рано, и большинство гостей просто стояли и смотрели по сторонам, занимаясь в основном закусками и беседой. Немного позже атмосфера станет более оживленной, она прекрасно это знала и подумала, как бы ей пережить эту кутерьму.

Вдруг она заметила, что кто-то в упор смотрит на нее и, повернувшись, почувствовала, как кровь застыла в ее жилах: она встретилась взглядом с зелеными жесткими глазами Адама.

Он стоял возле большого камина и в своем смокинге был настолько хорош, что ее глупое сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Потрясенная, в полном смятении чувств, она смотрела, как он повернулся к своей собеседнице, ослепительной брюнетке, которая, казалось, была облита ярко-красным шелком. Он сказал ей что-то с улыбкой, однако лицо его оставалось каменным, затем повернулся и пошел в сторону лестницы.

Ей нужно было немедленно бежать в свою комнату, подальше от него: она не сможет выдержать этого кошмара! Она уже успела спуститься до середины лестницы, но потом внезапно и быстро повернулась и пошла обратно с бешено колотящимся сердцем. Из-за невероятно высоких каблуков, которые она всегда любила, и узкой короткой юбки она не могла идти быстро. Кроме того, ее охватила паника, когда она почувствовала, что он приближается к ней.

Его прикосновение обожгло ее так, что она почувствовала, что ноги ей не подчиняются и она вот-вот упадет. Ей удалось удержаться на ногах только благодаря его поддержке.

— Делай вид, что тебе приятно меня видеть, — приказал он жестко, глядя в ее испуганные глаза. — И не останавливайся, киска, не останавливайся. — Он улыбался ей, однако это была пустая холодная улыбка, выражающая глубокое презрение. — Похоже, Мартин всему миру рассказал о нашей помолвке; если ты устроишь сцену — а я чувствую, что ты уже на грани, — то мы станем героями самых гнусных сплетен, и на весьма продолжительное время.

— Убирайся! — вполголоса выпалила она. Видеть его, чувствовать его прикосновение было для нее сущей мукой. Она так любила его, так хотела быть с ним всегда. Его присутствие заполнило ту пустоту, с которой она все время пыталась бороться, такой мучительной болью, о существовании которой она даже и не подозревала.

— Ты что, не слышишь, что я говорю? Или ты слишком много мнишь о себе, чтобы обращать на это внимание? — На его лице еще сверкала эта пустая улыбка на случай, если кто-нибудь смотрит на них, однако в его словах, как ей казалось, слышалось лишь отвращение и презрение, и она огрызнулась:

— Помолвка разорвана, и большего она не заслуживала!

— Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — он сверкнул зубами и сильнее сжал ее руку, подталкивая вперед и заставляя ковылять на своих десятисантиметровых каблуках. — Однако другие еще не в курсе. И ради Мартина надо сделать так, чтобы все выглядело пристойно. Если ты устроишь здесь на лестнице, на глазах у сотни человек, потасовку со мной, то это будет не лучший способ решить наши проблемы.