Дебра Кент - Дневник В. Счастье после всего?

— Какое ничтожество! — сказала она, поддев вилкой тортеллини. — Подожди! Чуть не забыла. — Диана наполнила свой бокал, потом мой. — Тост за Вэлери Райан — самую приятную, соблазнительную и богатую женщину из всех, которых я знаю. Ты заслуживаешь всего, чего хочешь, и даже больше, малыш. За тебя!

Диана звякнула своим стаканом о мой, отхлебнула. Я залпом опрокинула свой сидр, жалея, что это не вино.

— Ну скажи мне, — спросила Диана, — сколько у тебя теперь денег?

— Ну, несколько миллионов баксов.

— Умоляю, скажи, а несколько — это сколько?

— Шестьдесят три миллиона долларов. Плюс-минус.

— У-ууу-иии! — Диана заколотила по столу. — И что ты будешь делать с этой кучей денег?

Я сказала, что конкретных планов нет, но, может быть, куплю зимний дом в каком-нибудь теплом и тихом месте. Она предложила помочь мне как консультант.

— Нет, спасибо, — сказала я.

— Понимаю. — Она промокнула салфеткой губы. — Репутация у меня не блестящая. Но, если тебе понадобится помощь, предложение остается в силе. И обещай, что, когда купишь дом, пригласишь меня в гости.

Я посмотрела на нее. Черные волосы обрамляют лицо-сердечко, ниспадают на плечи. Тугие брючки цвета хаки подчеркивают плоский живот, длинные изящные бедра. Черный ребристый свитер с широким воротником облегает торчащую грудь и тонкие руки. Диане за сорок, но она пронзительно хороша, как подросток. На миг я представила, как это — быть с ней. Вспомнила Линетт и Розенов. И тут же, закрыв глаза, прогнала видения прочь.

— Знаешь, — начала Диана, и я в ужасе почувствовала, что она читает мои мысли, — с другой стороны, это совсем не плохо. Ты обязательно должна попробовать.

— А?

— Неужели ты еще не сыта мужиками по горло?

Я постаралась объяснить ей, что, по-моему, ориентацию не выбирают, что меня всегда привлекали мужчины и что даже после Роджера мне хотелось бы попытать с ними удачи.

— На самом деле, я тут положила глаз на одного, — призналась я. — Высокий, крепкий, симпатичный, остроумный — и одинокий. — У меня даже голова закружилась от счастья при мысли о Майкле. Захотелось поговорить о нем.

— Правда? — Диана насупилась, но старалась не подавать виду. — Ну и кто этот принц, который тебя так пленил?

— Его зовут Майкл, он полицейский.

— Майкл Авила? — Диана вытаращила глаза.

— Ты его знаешь?

— Не то чтобы. Скорее кое-что знаю о нем. — Она отвела взгляд. — Ну что, перейдем к десерту?

Она встала и пошла к раковине. Я схватила ее за локоть.

— Вернись! Что ты знаешь о Майкле Авила?

— Ничего, ничего. То есть я знаю, что он холостяк. И что он детектив. Встречала его пару раз, он красавчик.

— Исчерпывающая информация. Что ты еще знаешь?

— Это все.

— Слушай, Диана, не морочь мне голову. Он ненормальный?

— Нет.

— Бабник?

— Нет.

— Обманщик? Серийный убийца? Насильник?

— Нет, нет, нет! Слушай, я правда его не знаю. Наверняка он отличный парень. — Она подняла бокал в мою сторону. — Вместе вы будете хорошо смотреться. Но я все-таки надеюсь, что ты изменишь свое отношение к мужчинам. Вэлери, я тебе никогда плохого не сделаю. И спинку я тру гораздо лучше.

— Слушай, ты не прекратишь?

— Никогда не сдаваться! — Ухмыльнулась она. — Это мой девиз.

Когда Диана уехала, до меня дошло — ей все-таки удалось отвлечь меня от разговора о Майкле Авила. Что же она о нем знает? Мне даже думать тошно, что это может быть какая-нибудь гадость. Все еще жду его звонка.

На сегодня все.

В.

Чудеса продолжаются? С. Дж. Пэттерсон позвонила мне, извинилась. Признала, что я была права насчет Лобастого Джохенсена и просила прощения. Сказала, что тренер ушел из команды и вообще с работы, переехал с семьей в Вайоминг. Потом пригласила меня к себе на чай в среду. Приняв приглашение, я задалась вопросом, о чем буду говорить с С. Дж. Пэттерсон в течение двух часов.

На сегодня все.

В.

Встречалась с Нэнси Куперман, финансовым консультантом «Ассоциации Бэрлоу». Омар порекомендовал обратиться к ней, сказал, что ее клиентами стали «Брюс и Бэбс Александер» (им принадлежит полстраны), Элджин Уилей (ему принадлежит вторая половина) и Маркус Остен (собственник «Макдоналдсов» в нашем регионе). До сих пор не могу поверить, что теперь я тоже часть этого элитарного клуба. Нэнси набросала довольно смелый, но разумный план, гарантируя, что удвоит мое состояние лет за восемь — десять.

Сказала ей, что хочу купить дом, и она посоветовала остров Восьмерку близ Уилмингтона, Северная Каролина. Ни разу о таком не слышала. Нэнси сказала, что сегодня же пришлет мне риелторский справочник. Какой сервис!

Видела в кафе Майкла Авила. Столкнулись в дверях. Он неуклюже извинился, что не звонит мне, сказал, что завален работой. Опять уверял, что обожает мои короткие волосы. На этот раз я ему не поверила.

На сегодня все.

В.

С. Дж. Пэттерсон вовсе не жаждет подружиться со мной.

Я поняла это, приступив ко второй шоколадной булочке. Она спросила, не желаю ли я сделать взнос в двадцать пять тысяч долларов на строительство больницы. Сказала, что мое имя будет указано на латунной табличке у входа.

— Это вклад в наше общество, — пропела С. Дж., — выражение вашей заботы о здоровье и благосостоянии его членов. Это наследие, которое будет вечным, наследие ваших детей и детей ваших детей.

В Центре я занималась стимуляцией вложений и знала, что вот так напрямую никто никого не просит пожертвовать двадцать пять тысяч. Человека обрабатывают, убалтывают. Приглашают в какое-нибудь правление или комитет. Эта обработка может занять месяцы, даже годы. И когда настанет подходящий момент, никто и не думает посылать кого-то вроде С. Дж. Пэттерсон «задать вопрос». Это целая наука, искусство, это интимно, как предложение руки и сердца, тонко, как взмах крыльев бабочки. Две недели назад С. Дж. Пэттерсон обзывала меня. Она мне не друг и даже не тот человек, которого я уважаю. Как только стало ясно, что ей нужно не мое общество, а мои деньги, я поняла, что пора уходить.

— Спасибо за приглашение, С. Дж. — Я взялась за пиджак и сумку. — Булочки потрясающие. Обязательно возьму рецепт.

О пожертвовании я ничего не сказала, оставила брошюру о больнице на ее кофейном столике. Когда рассказала маме об этом происшествии, она заявила, что мне стоит привыкнуть к подобным вещам.

Майкл прислал мне сообщение. У него два билета на балет в эту субботу — спрашивает, не хочу ли я пойти. Я тут же позвонила и оставила ему сообщение. «Обязательно!» — боюсь, это прозвучало слишком восторженно.

На сегодня все.

В.

Телефон зазвонил, когда я уже почти влезла в душ.