Каролин Терри - Ловцы фортуны

Он соблюдал их молчаливый договор, игнорируя эпизодические интрижки, которые она завязывала в своей студии в Гринвич-Виллидже. Удивительно, но с тех пор, как он прекратил с ней сексуальную связь, его все больше привлекала мысль о Тиффани в постели с другими мужчинами. Ему бы хотелось услышать о самых интимных подробностях. А главное, ему бы хотелось посмотреть.

— О Боже! Рэндольф, что у тебя за непристойное воображение — хотя мне следовало бы к этому привыкнуть! Секс не имеет надо мной власти, и в любом случае сомневаюсь, что Кимберли может предложить что-нибудь пригодное для постели! — Она по-прежнему стояла, дымя сигаретой, не в силах расслабиться в его присутствии. — Но даже если ты считаешь себя здесь незаменимым, я не понимаю, зачем нужно было брать с собой Полину.

— Полина нуждается в смене обстановки.

— Она могла бы получить смену обстановки, если бы осталась у нас дома и помогла твоей матери присматривать за детьми, пока мы в отъезде.

— Полине нужно проветриться — она ужасно расстроена из-за Фрэнка.

Фрэнк Уитни был совершенно раздавлен замужеством Тиффани. Несмотря на все доводы здравого смысла, он продолжал надеяться, не в силах вырваться из-под ее чар. Он запил еще тяжелее, и когда это стало отражаться на работе, Тиффани его уволила. Надо отдать ей справедливость, она не лишила его жалования и продолжала ежемесячно высылать ему чеки, но отказалась с ним видеться, будучи слишком нетерпима к человеческим слабостям, чтобы в таких случаях долго выражать симпатию или поддержку. Фрэнк же тратил все деньги на спиртное и полгода назад умер от цирроза. Тиффани после этого стала замечать порой в свой адрес резкие обвиняющие взгляды, которые считала абсолютно несправедливыми — не ее вина, если человек ведет себя как последний дурак.

— Полине следует собраться с духом, — живо заявила Тиффани. — Фрэнк никогда не имел ни малейшего желания на ней жениться, да и потом никого не было. Она должна быть благодарна за то, что имеет, — мой отец достаточно ее обеспечил, хотя с чего он обязан был беспокоиться — не понимаю.

— Скупиться на такую малость, дорогая? Неужто скромная рента Полины разорила тебя? Если так — а это, конечно, полная чепуха, вспомни о прибыли, которую приношу я. Вскоре я удвою состояние, оставленное твоим отцом.

— И тебе придется передать его мне для инвестиций в алмазы Юго-Запада.

— На твоем месте я бы оставил такой личный подход к делу.

— Ты — мой банкир, не более того!

Рэндольф сохранял спокойствие, будучи уверенным в своем превосходстве над ней.

— Я верю, что, сегодня вечером на приеме у Антона ты выступишь со мной одним фронтом. Маловероятно, чтобы твоя резкость и недостаток проницательности произвели выгодное впечатление.

— Не указывай мне, как вести себя в подобных обстоятельствах! Конечно, перед Антоном я сохраню внешние приличия.

— Отлично! В конце концов, — и он улыбнулся, — мы — одна команда.

Команда! Только в одном пункте, Рэндольф, подумала она, в одном определенном, хрупком пункте. Вслух же сказала: — Надеюсь, что других гостей не будет.

Дом Брайтов казался дворцом в старательском городе, когда Мэтью построил его в середине семидесятых, но он не шел ни в какое сравнение ни с Брайтуэллом, ни с особняком на Парк-Лейн. Да и по современным стандартам Кимберли это неуклюжее одноэтажное строение было скромным, но когда Миранда бродила из комнаты в комнату, то радовалась, что оно сохранилось после осады, не было снесено или перестроено. Здесь Мэтью и Энн жили в первые годы своего брака. Здесь родилась и умерла их маленькая дочь Виктория, здесь родился Филип и прожил последний год до рокового путешествия на Юго-Запад, и сама она жила здесь несколько месяцев, когда буры осадили город.

Миранда пыталась вспоминать, но испытывала лишь смутные ощущения чего-то близкого и знакомого.

Она вышла в сад. Где-то здесь был убит дядя Николас, когда дом подвергся артиллерийскому обстрелу, и поблизости была землянка, где они прятались… Теперь лужайка была гладкой, и никаких следов тех дней не сохранилось, но, может, чувствуется какое-то духовное их присутствие? Впечатались ли события той пионерской эпохи в стены дома или разлились в воздухе? Осталась ли здесь печать Мэтью? Миранда стояла в саду, пытаясь оживить историю семьи, но она не знала, что Джон Корт делил этот дом с ее родителями и что в этом самом доме была зачата Тиффани.

После полудня она получила записку Антона с приглашением на вечер. Она предполагала, что увидит его на вокзале, но мистер Памбертон, секретарь «Даймонд Компани», быстро провел ее из купе в поджидавший автомобиль. Уж здесь-то недостатка в ковровых дорожках не будет, язвительно подумала она, когда подобострастные служащие расчищали ей дорогу в толпе. В доме ее ожидала огромная куча конвертов и визитных карточек.

— Не каждый день в город приезжает дочь председателя совета директоров, — заявил Пембертон, улыбаясь ее изумлению. — Вы будете завалены приглашениями и изъявлениями гостеприимства.

— Я не понимаю… — Она была так поглощена истинной целью своего приезда, что не предусмотрела возможности других обязанностей. Более всего Миранда хотела бы, чтобы ее оставили в покое, чтобы она смогла как следует продумать встречу с Антоном. — Время моего пребывания не определено, — и программа его в руках мистера Элленбергера. Я бы не хотела никого обижать, но боюсь, что мне придется отклонить большинство предложений.

— Вы встретитесь почти со всеми этими людьми на общественных мероприятиях, которые организует Элленбергер. Однако вы, естественно, захотите посетить Шахту, и меня делегировали сопровождать вас.

— Нет, нет… Вы очень добры, но у меня не будет времени.

— Не будет времени посетить Шахту? — Пембертон в изумлении уставился на нее; Шахта — знаменитая Большая Дыра Кимберли, крупнейшая рукотворная шахта в мире, для большинства людей была основной причиной посетить город.

Миранда не могла объяснить своего страха перед ней. Она понимала, что в таком маленьком городе как Кимберли, она не сможет избавиться от доминирующего влияния Шахты, но надеялась, что сумеет избежать самой Большой Дыры и зрелища подземных работ.

— Я видела ее раньше, — довольно резко произнесла она. — Но если я передумаю, то дам вам знать.

К вечеру она оделась в простое платье из кремового шифона в стиле ампир, с высокой талией и пышными оборками на юбке, отделанными серебром. От волнения к горлу подкатывал ком. Не глупи, увещевала она себя. Антон — старый друг. Но облегчает или затрудняет старая дружба ее задачу? Миранда не была уверена — она знала только, что Мэтью надеется на нее. Однако вечером ей было бы намного легче, если бы они с Антоном были наедине — она ненавидела большие сборища.