Каролин Терри - Ловцы фортуны

Наступило короткое молчание, и в тишине даже стали слышны голоса в холле. Все медленно повернули головы, когда дверь отворилась и вошла Миранда.

Шелк цвета слоновой кости был так нежен, что казался паутиной, которая вся струилась и переливалась, простота линий платья подчеркивала каждый изгиб тела, корсаж едва поддерживался тонкими бретельками и низко открывал грудь. Кремовое мерцание кожи лица, плеч, груди подчеркивало мягкое вечернее освещение, но сегодня его совершенство ушло в тень… ибо Миранда надела драгоценности Брайтов. Тиара сверкала поверх золотой короны ее волос, браслет сиял на запястье, на правой руке горело массивное золотое обручальное кольцо с алмазом леди Энн, а на шее было великолепное фамильное ожерелье.

Именно ожерелье привлекло внимание Тиффани. Ее опытный глаз профессионально исследовал его и не нашел ни одного изъяна. Каждый камень был выбран и огранен мастерски. Их волшебная магия проникла в самое сердце Тиффани. Ее любовь к алмазам помогла ей понять, что в этом ожерелье они нашли свое полное выражение, и сознание, что оно не принадлежит ей, раздражало Тиффани без меры.

Впервые Тиффани не нашла, что сказать. Миранда вежливо поздоровалась с Рэндольфом, пройдя через комнату, по-дружески расцеловала Антона в обе щеки и села. С ее приходом все несколько притихли. Но Рэйф подошел, взял ее за руку и повернул к свету так, что сверкающие лучи крупного бриллианта-солитера брызнули прямо в глаза.

— Прелестно, — пробормотал он с тихим удовлетворением. — Это и есть бриллианты Брайтов?

Миранда кивнула.

— Это свадебный подарок отца моей матери. Папа самолично выбрал каждый камень здесь, в Кимберли, затем отвез их в Лондон и руководил обработкой. После смерти матери они перешли ко мне, потому что я — ее единственная дочь.

Желчь подступила к горлу Тиффани невыносимая боль терзала ее тело и душу. О Мэтью, безмолвно рыдала она, почему ты отверг меня, почему отослал меня прочь! Ты создал это ожерелье, и я могла бы носить его… если бы ты признал меня своей дочерью и тогда могло бы все сложиться по-другому!

Отвергнутая… Это напомнило ей о Дани Стейне. Преследует ли он Миранду по-прежнему? Ей следует немедленно предупредить сестру… но губы ее так и не смогли выдавить этих слов.

За обедом Миранда сидела по правую руку от Рэндольфа.

— Я полагаю, мисс Брайт, скоро вы покидаете :Кимберли?

— Что навело вас на подобную мысль, мистер Корт?

— Поскольку я завершил — или почти завершил — мои дела в городе, то решил, что и вы закончили свои.

— О нет, мистер Корт, я еще не закончила.

Заметив, что Антон прислушивается, Рэндольф продолжал:

— Возможно, вы имеете причины личного характера, чтобы продолжить свое пребывание. — И со значением глянул на Рэйфа.

Миранда вспыхнула, а Рэйф откинулся в кресле и улыбнулся.

— Но, конечно, есть некоторые препятствия… касаемо репутации капитана, — Рэндольф покосился на Тиффани. — Разве не было бы великодушно, дорогая, выбить клин клином и очистить имя капитана?

Тиффани стиснула зубы, но она поклялась, что он не лишит ее самообладания.

— Нет, — твердо сказала она.

Антон поспешно постарался сменить тему разговора.

— До отъезда вы должны посетить Шахту, — заявил он.

Тиффани покачала головой.

— Операции по добыче алмазов меня не интересуют. Меня привлекает готовая продукция, а не темные туннели и копание в грязи.

— Миранда?

Она не ответила, и Рэйфу, сидевшему рядом, пришлось дотронуться до ее руки, чтобы заставить говорить.

— Темные туннели меня тоже не интересуют.

Уж конечно… Тиффани вспомнила свои ощущения на лестнице иными вечерами — ни света, ни звука. Под землей, в Шахте, Миранда была бы весьма уязвима.

Кимберлийская Шахта существует только сорок лет, — заметил Рэйф, — и однако за это время произошли существенные изменения.

Антон согласился.

— От оврага к крупнейшей рукотворной пещере в мире, и от открытой добычи к сложнейшей системе подземных работ.

— Методы добычи — не единственный аспект индустрии, который подвергся изменениям, — Рэйф поднял бокал с вином, — насколько я представляю. Прежние старатели, например, позволяли себе любые запрещенные приемы — подделку заявок, НТА, даже убийства, но в наши дни крупнейшие битвы за алмазы происходят в кабинетах. — Он выпил вино и медленно опустил стакан на стол.

Все молчали.

— Кимберли полон, слухов о «таинственном покупателе» акций «Даймонд Компани», поэтому, похоже, что такая битва сейчас и начинается. — Рэйф сделал паузу, оглядывая бледные лица окружающих. — Разве все не зашло достаточно далеко? Разве не настало время разрешить наконец шараду?

— Как вы смеете совать нос в наши дела? — прошипел Рэндольф.

— Заметьте, Тиффани любит шарады, — Рэйф улыбнулся воспоминаниям. — Давай, Тиффани, выводи всех из неведения, предложи Антону акции.

— Нет!

— Если ты этого не сделаешь, он может подумать, что у тебя их нет.

— Я предложу их, когда захочу и буду готова это сделать.

— Ты никогда не захочешь, Тиффани, и, покуда эти акции имеют цену, никогда не будешь готова — потому что у тебя их нет.

Рэйф встал.

— Ты не сумела купить эти акции. Я их купил .

Его серые глаза выглядели осколками льда на худом смуглом лице.

— Мне не нужно говорить за этим столом, что у меня нет желания войти в алмазную индустрию. Мне нет нужды распространяться, что эта индустрия сделала со мной. Акции выставлены на продажу, но будут предложены только двоим: Тиффани и Миранде. — Рэйф пристально вгляделся в каждое прекрасное лицо, обращенное к нему, в каждую пару мучительно горящих глаз. — Вы хотите узнать цену, — тихо сказал он. — Финансовые условия одинаковы для вас обеих: я продам их за ту же цену, что заплатил за них сам, поскольку моей целью не является коммерческая выгода. Но для каждой из вас есть дополнительное условие. Для тебя, Тиффани, ценой будет ответ на известный тебе вопрос и восстановление моего доброго имени. Для Миранды ценой будет ее рука…

За ним захлопнулась дверь.

Все вскочили на ноги, но никто не двинулся с места. Миранда и Тиффани не отрываясь смотрели друг на друга через стол.

Миранда победила, а она проиграла, и еще никогда в своей жизни Тиффани не испытывала муки более сильной. Она поклялась, что заплатит любую цену за акции — но Рэйф Деверилл потребовал одну-единственную, которую она заплатить не могла. А что до Миранды… Тиффани поглотила почти неконтролируемая волна ярости и отчаяния, — она потеряла все — алмазы, любовника и надежду на свободу. И одному Богу известно, что теперь с ней сделает Рэндольф.

Затем губы Миранды искривились, но не в милой и нежной улыбке, как обычно, а в издевательской победной усмешке, что была бы гораздо более уместна на лице ее соперницы. Не говоря ни слова, она вышла из комнаты, но Тиффани бросилась за ней и догнала у входной двери.