Наталия Рощина - Обмануть себя

Они встретились в последний раз, когда Белов, наслаждаясь недавно купленной машиной, остановился на пешеходном переходе. Он сразу выделил из толпы ее высокую, стройную фигуру и развевающиеся на ветру рыжие волосы. Она даже приняла его приглашение и села в машину. Оба не ожидали встретиться так, но неловкое молчание вскоре сменили привычные шутки Вадима. Несколько вопросов — и Алиса поняла, что он не изменился и ничего не хочет менять в своей жизни. Тогда-то она и сказала, что знает о том, что он несвободен. О своих планах она решила промолчать. Она посчитала, что не станет говорить о них в такую минуту, чтобы он не подумал, что она поступает сгоряча, из обыкновенного желания досадить ему. Алиса старалась держаться спокойно и ничем не выказывать своего душевного состояния. Она ругала себя за то, что в первые мгновения встречи почувствовала, что не забыла эти голубые глаза и улыбку, что едва справляется с дрожью, слыша его голос. Промелькнула шальная мысль, что вот-вот он скажет, что свободен, начнет говорить, как невыносимо тяжело жил это время без нее… Но ничего подобного не произошло. Белов просто хотел продолжать развлекаться, снова лгал — терпеть это было не в ее силах.

Она позволила себе разрыдаться, когда прощалась с ним. Ей было безразлично, что на них смотрят, что безупречный макияж размазывается по щекам, что ее ждет Гарик и очень удивится, увидев свою невесту в таком состоянии. Она не могла ни о чем думать, потому что внутри испытывала такую боль, пережить которую могло помочь только чудо. Она оказалась очень выносливой — все-таки человеческий организм таит в себе невероятные возможности. Молодая женщина приложила все силы к тому, чтобы устоять, удержаться, захотеть смотреть вперед. Алиса верила, что получит сполна свою долю счастья, покоя и удовлетворенности. Ради этого она стала госпожой Молчановой.

Вадим почувствовал дискомфорт и резко оглянулся: в дверном проеме стояла Валя. Она сонно потирала глаза и, привычным жестом откинув за спину косу, тихо спросила:

— Ты что здесь делаешь в такую рань?

— Стою смотрю в окно.

— Шесть утра! — по мере того, как Валя просыпалась, удивление ее возрастало. Она знала, как любит Вадим понежиться в постели.

— Неужели всего шесть? — Белов усмехнулся: хорошо жизнеописание, получаса хватило, чтобы получить полное представление о Вадиме Петровиче любимом.

— Ты как-то странно говоришь, — Валя подошла, прижалась к мужу. Вздрогнула, когда его холодные ладони коснулись плеча, спины. — Да ты замерз совсем. Хватит играть в романтику. Пойдем еще поспим. Димка вот-вот проснется, тогда ты начнешь тянуть на голову одеяло и мямлить о нескольких минутах покоя.

«Это она хорошо сказала насчет романтики», — подумал Вадим, снова лежа в кровати. Спать совсем не хотелось, а Валя уже равномерно посапывала рядом, прижавшись щекой к его плечу. Теперь Белов с завистью подумал о ее умении вот так быстро отключаться. Вадим недовольно завозился в кровати, расправляя одеяло. Он закрыл глаза и начал считать — медленно, представляя каждое число. Потом переключился на ступеньки. Он то бежал по ним вверх, стараясь соблюдать определенный ритм, то словно садился на перила и мчался вниз, едва поспевая пересчитать мелькающие серые выступы. Вдруг он ощутил, что не может удержать равновесия и вот-вот свалится со скользких перил, на радость пожилой парочке, наблюдающей за ним на одной из лестничных площадок. Белов не успел крикнуть им что-то неучтивое, вертевшееся у него на языке, как почувствовал легкое прикосновение к щеке. От неожиданности Вадим покачнулся и все-таки упал… Открыв глаза, он увидел рядом со своим лицом улыбающуюся мордашку Димки. Это он несколько раз провел маленьким пальчиком по щеке. «Значит, я все-таки уснул? Который час?» — подумал Вадим и посмотрел на настенные часы напротив — половина восьмого.

— А по тебе, малыш, можно часы сверять, — улыбнувшись, сказал Вадим, обнимая сына. — Доброе утро.

— Доброе утро, пап, — голубые глаза мальчика светились от радости. — Ты ведь не забыл, что сегодня у тебя начался отпуск?

— Теперь точно вспомнил.

— Значит, мы после завтрака едем кататься на санках с горки, как ты обещал? — делая ударение на второй части фразы, спросил Димка.

— Обязательно. Давай пойдем почистим зубы, а потом обговорим детали.

Вадим всматривался в свое отражение в зеркале, пока тщательно сбривал упорно появляющуюся каждое утро щетину. Рядом о чем-то весело рассуждал Димка, но Белов только делал вид, что слушает его. Он умудрялся время от времени поддакивать и делать внимательные глаза. Когда в ванную комнату заглянула Валя, Вадим постарался придать своему лицу беззаботное выражение.

— Доброе утро, — она пристально посмотрела на него, но Белов выдержал ее взгляд, аккуратно запахнул халат и застыл в ожидании. — Завтрак готов, дорогие мои, прошу к столу.

Димка забежал на кухню первым. Он сразу потянул носом приятный аромат свежеприготовленных оладий, а в маленькой баночке стоял его любимый клубничный джем. Потирая руки, малыш занял свое место. Завтрак проходил в молчании. Валя едва притронулась к еде, отпивая из чашки горячий зеленый чай с лимоном — начался очередной этап борьбы с лишними килограммами. Вадим из уважения к хозяйке съел один оладушек и, откинувшись на спинку стула, наблюдал, как Димка с аппетитом ест.

— Я готов, пап! — улыбнулся малыш.

— Интересно, к чему? — спросила Валя, переводя взгляд с мужа на сына.

— Первый день десятидневного отпуска я пообещал Димке провести исключительно с пользой для здоровья. Мы хотим покататься на санках с горок в пригороде. Ты не против?

— Нет, отпускаю вас спокойно в надежде, что из вас двоих все-таки один — взрослый мужчина.

— Поехали с нами, мама, — попросил Димка, но Валя отрицательно покачала головой.

— Я уберу и порисую в тишине — это мечта каждого дня.

— Вот и хорошо. Только не оставь нас без обеда, — улыбнулся Вадим, поблагодарил за завтрак и поднялся из-за стола.

— Петрович!

— Что, Сергеевна?

— У тебя все в порядке? — Валя почувствовала, как возникло неприятное ощущение, что она разговаривает сама с собой. Голубые глаза Вадима были пустыми, отрешенными. Улыбались только его губы.

— Лучше не бывает. Я в заслуженном отпуске и полностью принадлежу вам, родные.

Валя проводила его взглядом, пока силуэт мужа не скрылся из виду. Димка побежал за ним. Вскоре из гостиной раздавался его задорный, заразительный смех вперемежку с громкими возгласами отца. Принявшись за посуду, Валя не могла отделаться от мысли, что с Вадимом снова что-то не так. Он отгораживается своими извечными шутками, но старается быть внимательным и к ней, и к Димке. Задерживается на работе, возвращается подавленный, вымученный, немногословный и не может зачастую сбросить с себя груз прожитого дня. Раньше они любили посидеть на кухне, обсуждая все, что происходило с ними, а теперь любые разговоры, кроме обсуждения блюд на обед или ужин, заходят в тупик.