Ольга Шарипова - Долины любви

Но тут Валерия вцепилась зубами ему в шею — она не собиралась позволить Эдику совершить задуманное!

— Сука! — Эдик сжал кулак и пихнул им в живот Леры.

Злость, завладевшая парнем, взорвалась в нем, разметая остатки разума, и Эдуард что было сил ударил Леру головой о стену.

От удара в живот у Валерии перехватило дыхание, а потом она почувствовала сильнейший удар по затылку, отозвавшийся безумной болью в переносице.

Эдуард, взбешенный болью от укуса, методично избивал свою жену. Желание овладеть ею как можно грубее и извращеннее исчезло. Теперь он хотел только одного — чтобы Валерия испытала боль, доставленную родителями, заставлявшими его подчиняться им. Боль, полученную от одноклассников, смеявшихся над его одеждой, внешностью и фамилией. Боль, доставшуюся от армии: он служил, а Лера здесь спокойно училась и работала.

— Ты получишь сполна! — приговаривал Эдик. — У тебя были нормальные родители, ты всегда была симпатичной, и тебя никто не дразнил, а меня в школе звали дятлом востроносым! Ты устроилась на хорошую работу, а я всего лишь вахтер в школе! Ты не хочешь оставаться со мной, ты изменила мне! Изменила мне, а ведь я тебя люблю! И раз ты не хочешь остаться со мной, то получи!!!

Эдуард пинал Леру ногами, но это не приносило облегчения. Он становился лишь злее и бесился все больше.

Валерия же, насколько хватало сил, старалась сжаться в комок, защищаясь от ударов. Сопротивляться она не могла — сильнейший удар по голове заблокировал силы.

— Ну что, сука?! — Эдик склонился над Лерой и ударил ее по лицу. — Я тебе сейчас морду искровячу! Я изуродую тебя, гадина!

Еще несколько ударов по лицу, и из рассеченной губы Леры потекла кровь. Но это не остановило Эдуарда, ярко-алая струйка на бледной коже лишь еще пуще разъярила его.

— Получи, получи! — Он схватил Леру за голову и несколько раз ударил об пол. — Он не узнает тебя! Баба с изуродованной рожей никому не будет нужна!

…Несколько ярчайших вспышек, и Валерия провалилась в темноту.

— Прикидываешься, что сознание потеряла?! — Эдик вскочил и принялся пинать Леру в бока. — Не получится! Сейчас ты очухаешься! Сейчас я отучу тебя притворяться!

Эдик бил Леру до тех пор, пока не почувствовал, что ее тело обмякло. И удовольствие от битья исчезло. Валерия стала беззвучным существом, таким же, как мягкий кролик, которого Эдик избивал в детстве, изливая на несчастную игрушку все свои обиды и всю злость.

— Гадина! Никакого удовольствия от тебя! — Он пнул Леру в последний раз. А потом, словно опомнившись, в ужасе уставился на нее. Эдик будто прозрел. — Лерка! О Господи, что же я натворил?! Лерка! Лера!!!

Он бросился на пол и стал хлопать ее по избитому лицу, желая привести в чувство.

Но все оказалось бесполезным — Лера ничего не слышала и ничего не чувствовала.

Эдуард запаниковал — что же делать?!

— Лерка умерла… — прошептал он и отпрянул от Валерии. — Я убил ее…

Эдик зажался в угол комнаты и испуганно смотрел на распростертое на полу недвижное тело.

— Меня посадят за убийство. — Эдик зажал рот рукой, будто боясь, что произнесенные слова обретут плоть.

Эдик не мог и шага сделать из своего угла — страх сковал его. Он мог лишь таращиться на изуродованное им тело своей жены.

— Я не хочу в тюрьму, — наконец проговорил Эдик. Крупная дрожь, сотрясавшая его, постепенно вытолкнула страх, сковавший его разум. — Мне надо спасать себя! Лерке уже не поможешь…

И тут же в его голове возник план, рисующий в мельчайших подробностях все, что нужно Эдику сделать. Он даже улыбнулся — план, мгновенно появившийся в его воображении, показался Эдуарду идеальным.

Он решительно шагнул к Лере и, потянув за руки, поволок к двери. Еще несколько усилий, и Эдик уже шагал по ступенькам, таща за собой обмякшее тело Валерии. Эдик подтащил ее к мусоропроводу и, оглядевшись, вздохнул с облегчением. Место он выбрал идеальное — между этажами, у мусоропровода, Лера была почти незаметна.

— Да и на дачи все укатили. — Эдик поднялся на свой этаж и оглянулся на Леру. — Может быть, вечером кто-нибудь тебя и заметит…

Эдик вернулся в квартиру и принялся за работу. Первым делом он проверил, не осталось ли на полу следов крови, стекавшей из рассеченной губы Валерии.

«Видимо, все стекло на ее шикарный костюмец, — облегченно вздохнул Эдик. — Хоть какая-то польза от мужика, который отнял ее у меня! Хотя… Я ему отомстил и отнял Лерку у него. Навсегда!»

Вторым шагом Эдика стала проверка сумочки Валерии — он вытряхнул содержимое на пол.

— Отлично! — Он взял ее кошелек. — Ограничимся деньгами, остальное уберем на место. Когда грабитель видит столько баксов, то другие вещи ему ни к чему!

И в-третьих, Эдик позвонил своей черноволосой любовнице и попросил прийти к нему в школу: в случае чего она подтвердит, что была весь день с ним.

Вот теперь он был готов.

— Прощай, Лерка. — Он кинул сумочку и Винни-Пуха к Лере, беспомощно лежавшей на лестничной клетке. — Сама виновата!

Пара лестничных пролетов, и Эдик оказался у двери, ведущей на чердак.

«На улицу я выйду из другого подъезда. — Эдик прикрыл за собой железную створку как можно тише. — Как же здорово, что почти все уезжают на свои дачи!»

Все шито-крыто.

Терпения у Валерия Кулагина хватило всего на час. Он смог выдержать лишь семь попыток.

«Нет, так я сойду с ума! — Валерий бегом спустился по лестнице. — Лучше я подожду Леру у квартиры, в которой она сейчас живет, чем сидеть у телефона».

Машина, приобретенная им еще в первый приезд в Москву и оставляемая Валерием в гараже отца, мгновенно исчезла со двора, как только хозяин включил зажигание. Валерий мчался по маршруту, выученному за этот час назубок. Да он мог с закрытыми глазами добраться до улицы, на которой ему предстояло встретиться с дочерью. Валерий торопился так, что не обращал внимания даже на Москву-реку, мелькавшую справа. А ведь как он тосковал по этой речке, блуждая по горным альпийским тропинкам! Но сейчас все меркло перед возможностью увидеть дочь.

Машина Валерия сбавила скорость лишь после двух левых поворотов, когда оказалась на улице, к которой он так стремился. Валерий заехал во дворы и принялся искать нужный дом.

Удача улыбнулась ему — дом отыскался без проблем. Припарковавшись прямо напротив подъезда, Валерий вышел и огляделся — улица была пустынна: ни людей, ни машин.

«Все на дачах. — Валерий посмотрел вслед парню, вышедшему из соседнего подъезда. Парень озирался и шел неестественно скованной походкой. — Попадаются лишь редкие странноватые типы».

Валерий вздохнул и улыбнулся, мгновенно позабыв о странном парне, только что привлекшем его внимание. Никто и ничто не могло отвлечь его от главного!