Келли Орам - Эксперимент Эйвери Шоу

Я не совсем уловила суть вопроса. Очевидно, как и все присутствующие.

– Ну… у меня ведь день рождения. Что еще мне здесь делать?

Эйден выглядел ошеломленным.

– Мама сказала, что вы с Грейсоном поехали сюда, и я подумал…

Грейсон подошел ко мне.

– Подумал, что я приведу ее сюда одну, – мрачно рассмеялся он. – И попытаюсь соблазнить? – Грейсон положил руку мне на плечо. От него так и веяло напряжением, не удивлюсь, если с помощью меня он усмирял свой нрав, чтобы не броситься в драку. – Поверить не могу, что ты решил, будто я могу так поступить с Эйвери.

Эйден свирепо уставился на Грейсона, в то время как в моей голове по кусочкам складывалась общая картина.

– Ты пришел сюда, чтобы остановить меня, поскольку был так уверен, что я тут же запрыгну к нему в койку, стоит только поманить.

Эйден стыдливо отвернулся. И в моей груди вновь вспыхнула боль от разбитого сердца.

– Пожалуйста, давай поднимемся наверх и поговорим наедине?

– Нет, мы останемся здесь.

Мой ответ был резким и пришел из ниоткуда. Грейсон рядом со мной застыл от удивления. Я приобняла его за талию, радуясь, что он был здесь и помог мне выстоять. Внизу живота у меня появилось странное ощущение. Не уже знакомая паника, и это меня пугало.

– Поверить не могу, что ты так обо мне думаешь, – возмутилась я.

Это разозлило Эйдена.

– Естественно, я за тебя волновался! Я знаю своего брата, Эйвери. Он в этом спец, а ты такая… такая…

– Какая ?

Мой голос звучал незнакомо. Я понятия не имела, что со мной происходит.

Судя по всему, Грейсон уловил неладное и стал в медленной утешающей манере нежно поглаживать меня по спине.

– Невинная, – наконец ответил Эйден, – неопытная.

– И поэтому ты решил, что я просто отдамся твоему брату, поскольку он – первый парень, который проявил ко мне интерес?

– Тревога! Тревога! – пробормотал Брендон где-то слева от меня. – Вступаем в пятую стадию.

Я услышала, как включилась видеокамера и Леви прошептал:

– Система работает. Сейчас мы станем свидетелями науки в действии. После нескольких недель отсутствия прогресса испытуемая, Эйвери Шоу, наконец-то переходит из стадии вины в пятую стадию – скорби. Как и предсказывал ее научный партнер, это будет взрывная сцена.

– А вам вообще какое дело? – огрызнулась я на ребят и снова повернулась к Эйдену. – Думаешь, я настолько не уверена в себе? – сокрушилась я. – Настолько безрассудная ?

Эйден вздохнул.

– Дело не только в этом, Эйвс. – Он в отчаянии запустил руки в волосы. – В последнее время ты была так уязвима.

– Скажите, что он этого не говорил, – пробормотала Либби.

– Она порвет его как Тузик грелку, – кажется, это Оуэн усмехнулся в ответ.

Но его комментарий меня не задел. Я почувствовала, как мое лицо покраснело, и впервые в жизни это произошло не от смущения.

– И почему же, скажи на милость, в последнее время я была уязвима, Эйден? Кто в этом виноват? – Парень вздрогнул. – Хоть это и не твое дело, но Грейсон не пытался мной воспользоваться. Он из кожи вон лез, чтобы мне помочь.

Эйден сжал кулаки.

– Да уж, видел я, как он пытался тебе помочь.

А вот и он. Спусковой крючок.

– Ты понятия не имеешь, что видел! Тот поцелуй был проклятым научным экспериментом! Грейсон согласился стать моим партнером для научной ярмарки после того, как ты меня кинул!

– Экспериментом? – усмехнулся Эйден. – И для какого же это эксперимента требуется целоваться?

Я подошла к своей сумке и яростно достала из нее дневник. Мы частенько превращали какое-то занятие в эксперимент, так что я повсюду таскала его с собой. Без всякой задней мысли я швырнула эту идиотскую штуку Эйдену в голову.

– Вот, придурок! Я пыталась найти дурацкое лекарство от разбитого сердца!

Дневник угодил ему прямо в лицо. Эйден в шоке отшатнулся, но затем, подняв вещицу, пролистал несколько страниц, и тогда его злость лопнула, как воздушный шар.

Быть может, он и успокоился, но я только завелась.

– Ты разбил меня, Эйден! Не только мое сердце, а всю меня! И так вышло, что Грейсон оказался рядом, когда я разбилась вдребезги, и в силу своей доброты собрал все кусочки. Он поддерживал меня на каждом этапе! Грейсон просто пытался помочь мне забыть тебя!

На долгую минуту в комнате стало так тихо, будто все присутствующие затаили дыхание.

– Эйвс… – сдавленно прошептал Эйден.

Интимность в его голосе отозвалась очередной острой болью.

– Не смей меня так называть! – ощетинилась я. – Это позволено только тем, кому я на самом деле дорога!

– Эйвс, ты мне очень дорога. Ты мой лучший др…

– Даже не произноси это! Я не твой лучший друг! После зимних каникул я была для тебя никем.

– Это неправда.

– Ты полностью вычеркнул меня из своей жизни! За недели едва ли говорил пару слов. А за попытку поддержать тебя внушил мне чувство вины. Ты вынудил меня сидеть вдали от друзей за обедом!

– Я тут ни при чем! Ты сама ушла с Грейсоном!

– Только потому, что ты собирался прогнать меня! Или это неправда?

Эйден съежился, как щенок, которого бранили за погрызенную обувь.

Мне удалось немного понизить голос.

– Ты даже не мог находиться рядом со мной. Я была твоим лучшим другом семнадцать лет, а ты вот так легко променял меня на новую девушку.

– Нет! – Эйден судорожно помотал головой. – Это не так, Эйвс. Именно поэтому я расстался с Минди. После того как ты пришла на дебаты, мы сильно поссорились. Она велела мне выбирать, что я и сделал. Я выбрал тебя , Эйвери.

Вот они – заветные слова, которые я хотела услышать с тех пор, как он бросил меня шесть недель назад почти на этом же самом месте. Забавно, но теперь, когда Эйден наконец их произнес, это не сделало разницы.

– Неважно, – ответила я. – Этого мало. Уже слишком, слишком, слишком поздно.

– Брось, Эйвс, не поступай так. Знаю, я облажался – причем по-крупному, – но мы с этим справимся. Я сделаю все возможное, чтобы загладить вину. Ты не никто для меня. Ты для меня – все . Просто я был настолько близко к тебе, что этого не видел.

И вот мой гнев тоже испарился. Я закончила со злостью. Возможно, на всю оставшуюся жизнь.

– Это очень мило, Эйден, – произнесла я замогильный голосом, – но не стоило приходить. Думаю, это расстраивает Грейсона, и ты вроде как испортил мой день рождения.

Эйден резко втянул воздух, без сомнений, узнав эти слова. Почти то же самое он сказал мне на своих дебатах. Вот он и отведал свое же лекарство.

– Прости, Эйден, но я хочу, чтобы ты ушел.

Я узнала взгляд человека с разбитым сердцем. Мне еще не доводилось видеть его со стороны, но я была с ним хорошо знакома и представляла, что сейчас переживал Эйден.

Он больше никому не сказал ни слова. Просто встал и тихо ушел. И в тот момент, когда за ним захлопнулась дверь, я распрощалась с пятой стадией и прямиком окунулась в депрессию.