Ирина Эльба - Тень Кощеева

– Ну и чего ты нос повесила? – спросила Бажена, отвлекаясь от своего занятия.

– Завидую, – честно призналась я, тяжело вздыхая.

– Было бы чему, – усмехнулась тетя. – У каждого человека свой талант, свое призвание. Твое – создавать уникальные зелья, которые славятся на всю округу.

– Славятся, но… Я хочу чего-то другого. Чего-то большего, чем просто зелья.

– А именно? – замерев, тетя перевела на меня внимательный взгляд.

– Не знаю, но я чувствую, что способна на нечто большее!

– А ты уверена, что и это «большее» не надоест тебе через некоторое время?

– Уверена! – твердо ответила я, для наглядности еще и качнув головой.

– Значит, так тому и быть. Но помни, девочка, это было твое решение.

– О чем ты, тетя Бажена?

– Скоро узнаешь…»

Воспоминание схлынуло, а на его место пришли усталость и легкое головокружение. Открыв глаза, я осознала себя лежащей на небольшом диванчике, неподалеку от которого суетилась бабушка. Константин сидел рядом, крепко сжимая мою руку и делясь энергией.

– Как ты?

– Уже в порядке, – тихо ответила я, снова прикрывая глаза.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Все хорошо, правда. Надо просто немного отдохнуть.

– Отдыхай, девонька, отдыхай, – раздался рядом голос тети Матрены. – На вот, попей отвара, а я вам пока постелю в гостевой.

– Спасибо, – пресекая мои возражения на корню, поблагодарил царевич, затем помог сесть и протянул кружку с ароматным отваром.

Определив по запаху составляющие компоненты, я выпила половину, а остальное протянула Косте. Этот сбор был схож с моим восстанавливающим зельем и должен был хотя бы немного подпитать ослабший от потери энергии организм.

– Что с тобой происходит? – спросил Кощей, когда мы остались наедине.

– Побочное явление пребывания в подземелье.

– А именно?

– Неважно.

– Еще как важно, Тенья. Сейчас важно все. Мы с тобой оказались в чужом княжестве, где любая мелочь может сыграть против нас. Если это произойдет, последствия будут не самыми приятными.

– Для нас?

– Для них. Я сделаю все, чтобы защитить тебя.

Его словам я поверила сразу, безоговорочно. Константин не красовался, не пытался покорить бездумными обещаниями. Он действительно мог многое, в чем я уже убеждалась и не раз.

– Я знаю, что сделаешь. Именно поэтому прошу – не надо. Цена твоей жизни не сравнима с моей. Ты царь…

– Тенья, я сказал, ты услышала, – оборвал меня Константин, а затем подхватил на руки и понес в ту сторону, где скрылась хозяйка дома.

Пройдя по небольшому коридору, Кощей вошел в открытую дверь и замер напротив кровати, уже застеленной белой простыней, по краю украшенной интересными узорами.

– Ну вот, опускай женушку – пусть отдыхает. А мы с тобой пойдем обедать, – произнесла тетя Матрена, удерживая в руках лоскутный плед.

– Спасибо, но я не голоден.

– Ничего с твоей драгоценной не станется, не переживай. Отобедаем и вернешься.

– Кость, иди, – мягко попросила я, заглядывая в зеленые глаза. – Со мной правда все хорошо.

– Позже. Подскажите, пожалуйста, где у вас можно смыть дорожную пыль?

– Вон дверца прямо за ковром, там и можно. Ладушки, пошла я кушать, а вы как надумаете – присоединяйтесь.

Бабушка ушла, прикрыв за собой дверь, а мы отправились в купальню. Я ожидала увидеть деревянную лохань или бадью, но все оказалось гораздо привычнее.

– Сможешь немного постоять? – спросил Константин, замерев напротив ванны.

– Смогу и много. Я в порядке.

То, что мои слова проигнорировали, я поняла, когда попыталась отойти в сторону, стоило ногам коснуться пола. Мне не дали. Удерживая меня за талию, Кощей сначала открыл краны, чтобы набрать ванну, а затем встал за спиной, щекоча дыханием шею. Положив ладони на плечи, он огладил руки до запястий, а затем снова вверх, неожиданно вызывая легкую дрожь в теле. Ненадолго замерев, пальцы мужчины скользнули вперед и запорхали по пуговицам моей рубашки.

– Царевич, – позвала я, впрочем, не пытаясь остановить или помешать.

– Я тебя очень внимательно слушаю…

От прикосновения горячих губ к мочке уха я вздрогнула.

– А что ты делаешь?

– Помогаю тебе избавиться от одежды, – ответил царевич, разводя полы рубашки в стороны.

– А зачем?

– Чтобы смыть пыль и грязь подземелья.

– Спасибо, конечно, но я и сама могу помыться.

– Прости, но с некоторых пор я не очень доверяю твоим словам.

Это заявление вызвало возмущение, которое я с трудом подавила, а вслед за ним пришло беспокойство по поводу появления эмоций.

Скинув на пол верхнюю рубашку, Кощей на некоторое время замер, шевеля неровным дыханием волосы на макушке, а затем снова вернулся к плечам, медленно сдвигая в сторону тонкие лямки нижней рубахи. От прикосновения прохладных пальцев по коже побежали мурашки, я снова попыталась вырваться. На этот раз почти успешно – на целый шаг вперед. Только победа оказалась короткой, завершившись новыми объятиями, но теперь лицом к лицу.

– Зачем ты это делаешь? – выдохнула я, не в силах подавить новую волну непонятных чувств.

– Что именно? Забочусь о тебе? Потому что хочу и могу.

– Ты прекрасно понял, о чем я говорю. И «заботой» это можно назвать в последнюю очередь!

– Как же это тогда называется? – с легкой улыбкой уточнил Кощей, явно поддразнивая.

– Ты меня соблазняешь!

– Даже если так, то что? Разве я не имею права оказывать знаки внимания женщине, которую люблю?

– Костя, это не любовь… – тихо прошептала я, касаясь мужской щеки. – Это мания, одержимость… Желание. Что угодно, но только не любовь.

– Ты действительно так считаешь?

– Не считаю – знаю. Мы с тобой не умеем любить.

Прозвучало жестоко, очень подло и некрасиво, но подобрать других слов не удалось. Мы с ним действительно были далеки от любви и всего, что с ней связано. Он – просто потому, что привык играть людьми и их чувствами, извлекая выгоду из любых слабостей, любых привязанностей. А я… Потому что уже однажды была наказана за свои чувства, которые принесли только боль и горе.

– Тогда я ошибался, считая тебя умной женщиной, – без толики злости произнес Константин, перехватывая мою ладонь и целуя внутреннюю сторону.

Затем молча раздел и помог забраться в ванну. Мне бы возмутиться, попытаться объяснить и отстраниться, но я не смогла. Усталость взяла свое, оставляя на душе холодное равнодушие с горьким привкусом отчаянья. Я не сопротивлялась, когда он мыл мне голову, осторожно перебирая и распутывая белые пряди. Не протестовала, когда вытирал льняным полотенцем и закутывал в простыню. Только смотрела на него и понимала… Время пришло.

Когда мы выберемся с этого острова и исполним обещание, данное Кощею-старшему, я уйду. Уйду туда, где меня уже давно ждут. За Грань…