Елена Звёздная - Урок шестой: Как обыграть принца Хаоса

– Все хорошо, – застенчиво улыбнулась, – мне бы в академию…

Он промолчал, но едва мы вернулись в спальню, тихо сказал:

– Я так устал от недомолвок, любимая.

Обернувшись, посмотрела на него, скрестившего руки на груди и прислонившегося плечом к дверному проему, заметила полный тревоги и вместе с тем такой уставший взгляд. Решила, что молчание сейчас не выход, и честно призналась:

– Меня просто очень пугают сказанные тобой слова, Риан.

– Какие? – настороженный вопрос.

С тяжелым вздохом напомнила:

– О том, что страсть к тебе затмит все остальное, и ты станешь для меня главным жизненным приоритетом, и…

По мере произнесения мною этой фразы его улыбка становилась все шире и шире, пока в итоге я не замолчала. Риан усмехнулся, весело подмигнул и выдал:

– Ты ожидала иного?

В некотором изумлении смотрю на него. Магистр закрыл дверь, подошел ко мне, наклонился и выдохнул:

– Любовь – это огонь, родная. Теплый нежный огонек, который согревает душу, но крайне редко любви не сопутствует страсть, а страсть – это уже пламя. Бушующее, ревущее, сжигающее все на своем пути. – Он осторожно дотронулся до моего лица, убирая растрепанные пряди, наклонился и прошептал, касаясь губами моих приоткрытых губ: – И я тебе гарантирую весь спектр ощущений, Дэя, мне надоело гореть одному. – Еще один поцелуй и нежное: – Единственное, от чего я тебя уберегу, это от той дикой боли, которую иногда приносит любовь. Больно тебе не будет никогда..

Взревело алое пламя.

Очутившись в собственной спальне, я некоторое время пыталась прийти в себя. Сердце билось втрое быстрее обычного, дыхание было как после забега под руководством Верис, а еще очень-очень странное ощущение… и Риана не хватает, и…

Резкий противный рев рога черного единорога возвестил построение. Я тяжело вздохнула, возвращаясь в реальность, в гостиной послышалось: «Чтоб вас Бездна пожрала и не переварила» от Счастливчика и сонное «Мяу?» от Царапки.

Торопливо переодевшись, я выскочила в гостиную и, расчесывая вконец запутавшиеся волосы, вежливо поздоровалась:

– Темных.

– Ага. – Счастливчик, огромная наглая кошачья морда, сладко зевнул и поинтересовался: – Как оно?

– Все хорошо, – ответила я и поняла, что краснею.

Но я никак не ожидала услышать в ответ:

– Совести у тебя нет, малышка.

– Что? Опять? – Возмущению предела не было.

– А что я? – Счастливчик поднялся, потянулся, указал кончиком хвоста на маленькую крылатенькую Царапку. – Где страдания, Дэя? Где накал чувств? Где, я спрашиваю?! Мы, возрожденные, питаемся эмоциями, и чем они ярче, тем лучше, а теперь смотри на нее и скажи – растет?

С драконами одно наказание, с возрожденными драконами и того хуже – сначала я переживала, что Счастливчик ушел гулять сам по себе, но стоило мне вернуться с Царапкой, его наглейшество тоже вернулось и теперь совмещало домогательства к Верис с нежной заботой о Царапке.

– Она и так слабенькая, – продолжал бушевать дух Золотого дракона, – а тут еще и ты в эйфории безоблачного счастья. Где твоя совесть, адептка?

– Но… Наавир, я…

– Бессовестная, – резюмировал дракон. – Даже не можешь пострадать как следует, ради Царапкиного блага. Вон как я на твоих страданиях вымахал, посмотреть приятно, а она – маленькая, крылатенькая… – В этот момент кошечка потянулась и, радостно урча, вцепилась в Счастливчиков хвост, на нее же указующий. Кот скривился, но даже не дрогнул, только к эпитетам добавил: – И клыкастенькая…

Пока котенок радостно причмокивал, а Счастливчик страдальчески терпел, я торопливо заплела косу, затем, стремительно обуваясь, решила спросить:

– Наавир, так где вы пропадали?

– Зззанят был, – прошипел кот, пытаясь лишить Царапку собственного хвоста.

– Не скажете, – поняла я.

– Мала еще о таких вещах знать, – последовало авторитетное заявление, после чего кот взмолился: – Леди Анриссия, хватит, я вам лучше мышь принесу.

Котенок разжал зубки. Освободив хвост, Счастливчик спрыгнул с дивана и с видом мученика направился к двери, жалуясь по дороге:

– И это я, чистокровный дракон, должен ловить мышей, как последний кот…

– Так приманите ее магией, – вспомнив, как поступил Риан, предложила я.

Метнув на меня недовольный взгляд, Счастливчик признался:

– Скучно. А так азарт охоты, выслеживание, ожидание, триумф победы… Ты бы хоть раз на мужика поохотилась, деревня, столько всего упускаешь.

Открыв дверь, с трудом подавила желание придать некоторым хвостатым ускорения, но сдержалась. И едва Счастливчик вышел в коридор, я помчалась вместе со всеми, уже точно зная, что опять опаздываю.

Но стоило выбежать на улицу, как сразу поняла – что-то не так. Нет, адепты занимали места на построении – адептки с куратором Верис, адепты со своим полуоборотнем, а вот все преподаватели мужского пола столпились у палаточного городка и что-то понуро обсуждали. Добежав до своих и встав в строй, первым, что я услышала, было:

– Тесме уходит, представляешь? – Ригра, поделившаяся новостью, выглядела заметно расстроенной.

– Ужасно, – добавила стоящая впереди Янка. – Говорят, он всю ночь просидел в приемной лорда-директора, дожидаясь его.

У меня сердце сжалось. И, расставив приоритеты, я решительно покинула построение, несмотря на то, что на поле уже показалась леди Верис.

– Риате! – раздался ее гневный окрик.

Резко изменив траекторию бега, я подбежала к куратору, постоянно бледной и расстроенной в последнее время, и честно призналась:

– Постараюсь сделать все, чтобы магистр Тесме не ушел из академии.

Зеленые глаза куратора потемнели, губы сжались, но мне она задала лишь один вопрос:

– Сможешь?

– Он просто обвиняет себя в том, в чем не виноват, – прошептала я.

– После построения ко мне в кабинет! – ледяным тоном, так, чтобы все слышали, приказала леди Верис и едва слышно добавила: – Иди.

И я помчалась в административный корпус, взбежала по лестнице, пролетела по пустым коридорам, без стука ворвалась в секретарскую, испугав поливающую цветы леди Митас.

– Риате! – воскликнула почтенная секретарь.

Войдя в помещение, я закрыла дверь и начала с вежливого:

– Темнейших вам, – закончила требовательным: – Магистр Тесме здесь?

Несколько шокированная моим поведением леди сначала утвердительно кивнула, а затем возмущенно:

– Адептка Риате, что вы себе позволяете?!

Я себе обычно ничего не позволяю, но сейчас слишком важным было остановить Тесме, и потому я, старательно глядя себе под ноги, торопливо миновала секретарскую и ворвалась в кабинет лорда-директора, чтобы услышать насмешливое:

– Нет, я не это имел в виду, говоря о страсти, но, если быть откровенным, мне все нравится. – Риан весело улыбнулся.