Ева Никольская - Сбежавшая невеста

– Да ты…

Закончить фразу вновь прибывшему не дал приятель в расстегнутой рубахе.

– Работаем, Илья, работаем, – подмигнув ему, сказал он. – Снимай пиджак и лезь на пальму, пока девушка вил… то есть грабли в ход не пустила. Ну или колючими розами тебя не закидала, у нее их, я смотрю, в избытке.

– Хороший котик, – очаровательно улыбнулась ему Эритэ и, крутанувшись на месте, крикнула: – Граф! Откладывай книгу, хватит кругозор расширять. Готовь аппаратуру, через десять минут начинаем, – после чего подошла к креслу своего подопечного зомби и, вытолкнув из него мертвеца, сняла со спинки белую горжетку в виде волчьей шкуры.

На лестнице послышались торопливые шаги. Вскинув голову, Элгрэй увидела спускающуюся Лалари. Она, в отличие от подруги, была одета в застегнутое на все пуговицы платье, доходившее ей до самых щиколоток. Под глазами чернели нанесенные театральным гримом синяки, оставшиеся якобы от бессонных ночей. Лицо госпожи Леру было бледное, грустное, волосы затянуты в строгий пучок. А все потому, что роль «монашки», прощающейся с прошлой жизнью, досталась именно ей. И вот эта бьерна в образе, сделав пару неспешных шагов, остановилась, затем улыбнулась так, как при ее амплуа делать точно нельзя, и со всех ног бросилась вниз, оглашая округу радостным воплем:

– Ты приеха-а-ал!

– Лала, я понимаю, что мужик симпатичный и все такое, – неодобрительно глядя на повисшую на мужской шее подругу, проворчала некромантка. – Но тебе по сценарию к девочкам надо! Кстати, – обернувшись ко второму «коту», так и не удосужившемуся снять пиджак, брюнетка спросила: – А где они?

– Кто? – отозвался странно задумчивый бьерн.

– Девочки!

– Ах, вам еще и девочек привезти надо было?! – протянул он, разглядывая декорации. – И зачем?

– Для пьяной оргии! – огрызнулась Лалари, отлепившись наконец от своего стриптизера и обратив мрачный взор на его приятеля.

И в этот самый момент в холл вошла еще одна группа гостей, сопровождаемая невозмутимым дворецким. Два желтоглазых парня и три девушки: все молодые, загорелые и… патлатые! Пауза, повисшая в холле, была столь пронзительной, что стали отчетливо слышны шум прибоя и красивый женский голос, напевающий о минутах жаркой страсти на теплом песке Океании.

– Кхм, – первой ожила Рита, задумчиво поправив наброшенную на плечи горжетку. – Не контора, а бес знает что. То недобор, то перебор! – проворчала она и, обведя всех выразительным взглядом, поинтересовалась: – Кто на пальму полезет, господа? А кто со мной в шезлонг пойдет?

– Я в шезлонг, – мило улыбнулся ей «кот» в расстегнутой рубашке и принялся снимать болтающийся, как петля на шее, галстук.

– Папа! – возмущенно воскликнула Лалари, вытаращившись на него.

– Папа?! – чувствуя, что пол уходит из-под ног, некромантка села в кресло, которое раньше занимал Граф, причем прямиком на томик, оставленный им там. – Могильная плесень! Предупреждать же надо! – И, прищурившись, спросила: – Это ж во сколько он тебя зачал, Лала, раз так выглядит при взрослой-то дочери?

– В двадцать, – ничуть не смутившись, ответил за дочку отец.

– Тогда, будьте любезны, господин Леру, откройте секрет эликсира вечной молодости, – достав из-под себя злосчастную книгу, попросила Эритэ.

– Обязательно открою, – как-то слишком проникновенно пообещал мужчина. – Так мы идем в шезлонг или как?

– Ага, – немного растерянно отозвалась Элгрэй и, опустив взгляд, случайно прочла название, выдавленное на обложке: «Краткий справочник патологоанатома». – Эм, Граф, а это… что?

Облаченный в балахон мертвец лишь плечами пожал, мол, у каждого свои пристрастия, и, протянув руку, забрал темно-коричневую книжку.

– Девочки, так мы будем все-таки фотографироваться или нет? – откровенно веселясь, спросил Жак Леру.

Папа… Ничего себе у двадцатипятилетней «кисы» папочка! И ведь ни одного портрета в доме! А поискать его фото в мирлинге Эритэ как-то не додумалась. Со слов Лалы он ей представлялся импозантным пожилым бьерном с седеющими рыжими висками и наметившимся жирком на животе. А тут – мужчина в самом соку, рядом с которым вся компания стриптизеров – просто неопытные юнцы! Да уж, все-таки надо будет выведать рецепт молодости господина Леру. Регенерация у модифицированных, конечно, лучше, чем у обычных людей, но они тоже стареют. А этот как-то слишком уж хорошо сохранился. Хотя… при его доходах возможно все.

– Если ты готов засветиться в полуголом виде в новостях в обнимку с… с ней, – запнувшись на поиске эпитета для поглощенной размышлениями некромантки, сказала Лалари, – то да. А если нет, то уступи место профессионалам. – И, махнув переступающим с ноги на ногу ребятам, скомандовала: – Переодеваемся, народ! Сейчас начнем фотосессию.

Молодежь загудела, побросала спортивные сумки на пол и принялась разоблачаться прямо в холле, не обращая внимания на присутствующих.

– Я готов сниматься! – неожиданно для всех заявил Илья.

– Нечаев, ты в своем уме?! – глядя на него, как на больного, спросила бьерна.

– Нечаев? – подскочила с кресла и Рита, но в противовес Лалари она хищно сверкнула глазами и недобро прищурилась. – Давай, «котик», присоединяйся, – мурлыкнула некромантка, поглаживая мягкий мех горжетки и посматривая на стоящие у стены грабли. Если тот, кто обидел лучшую подругу, втянув ее в свадебные неприятности, сам идет в лапки, грех отказываться! Да и фривольные кадры с главой «кошачьего» клана точно не оставят Акиллара равнодушным. И неважно, что там будет за фон: фальшивый пейзаж или голая стена.

– Э нет, милочка, – перехватил брюнетку хозяин дома. – Илья будет развлекать Лалу, а ты – меня. Или уже запамятовала… про шезлонг? – Его губы подрагивали, готовые растянуться в улыбке, Рита же досадливо фыркнула, чуя, что из лап этого «кота» так просто не вырваться.

– А нам кого развлекать? – спросил один из стриптизеров, стягивая с себя футболку.

– Его! – ответил Жак и указал на Графа, трогательно прижимавшего к груди вожделенный справочник патологоанатома.

Пятница встретила нас по-летнему ясной погодой, что очень радовало моего сына, но немного печалило меня. Не то чтобы я не любила солнце, просто магическую силу черпала именно из дождя, да и скрыться под ним от посторонних глаз лично мне было бы проще. Зато Северьян без конца улыбался и крутил головой по сторонам. Вроде всего четыре дня прошло с момента, как мы уехали за город, а он уже успел соскучиться по центру Гримшера с его уютными улочками, застроенными трех– и четырехэтажными домами, по бурлящей вокруг жизни: спешащим куда-то пешеходам, ярким вывескам и красиво оформленным витринам, по лоткам с мороженым и по целому букету запахов, присущих городу.