Ева Никольская - Сбежавшая невеста

Но прежде, чем жизнь вошла в привычное русло, я сделала еще одно нужное дело – рассказала Саше и другим заинтересованным личностям, что узнала от Оракула (ну, или от Сиренити). Когда бьерны выяснили, что творили Диана и некая Клэр, облюбовавшая теплое местечко в одной из столичных стай, все, что им оставалось, – найти доказательства, подтверждавшие мои слова. Именно это опытные ищейки и сделали, впоследствии подключив к работе гвардов и специально нанятых магов из столицы. Судя по колонкам новостей, трубившим почти месяц о громком процессе над женой «тигриного» вожака, которая не только оказалась сиреной, но и участвовала в нескольких грязных заговорах, удача Клэр изменила. И это было правильно, потому что такие преступления оставлять безнаказанными нельзя!

– Ну что ты ворон считаешь, сейчас же букет полетит! – прошипела Юлиана, с которой, несмотря на ее извечную язвительность, мы даже немного сдружились, пока готовили вместе с организаторами свадьбу привереды Лалари. – И приспичило же тебе позади всех встать! Как пить дать, останемся без цветочков.

– И ладно. Или тебе очень замуж хочется? – поддела ее я.

– Нет, – фыркнула «кошка», поправляя аккуратное каре, – но трофей со свадьбы мне заполучить охота! Буду пугать им Акиллара, чтобы он согласился подарить мне карты в обмен на то, чтобы я от него отстала, – шепотом поведала бьерна, и я прыснула от смеха, прикрыв ладонью рот. – Не отвлекайся! – шикнула Юлька, дернув меня за подол длинного синего платья, очень похожего на ее собственное.

За выбор этих нарядов я была особенно благодарна племяннице Ильи, потому что тот кошмар, в который хотела облачить подружек невесты Лалари, вгонял меня в состояние, близкое к истерике. Но если мне Лала могла часами «втирать», что розовое безобразие – это писк сезона, Юлька обрубила ее россказни на корню, заявив, что либо она сама заказывает нам костюмы, которые не будут перебивать невесту, либо избранница Ильи пойдет к алтарю без свиты. К моей огромной радости, угроза подействовала, и на свадьбу мы отправились в платьях цвета аквамарина с открытыми плечами и разрезами до бедра.

Ловить букет возле храма, с высокого крыльца которого его бросала невеста, было такой же давней традицией, как и надевание молодоженам венков из белоснежных карпиций, специально выращиваемых для этой цели в теплицах. Цветы, прочно ассоциирующиеся в народе с венчанием, стоили едва ли не дороже свадебного наряда. И вот новоиспеченная госпожа Нечаева, хитро щуря свои кошачьи глазищи, помахала незамужним девчонкам, столпившимся внизу, аккуратным букетиком из таких же бутонов, что красовались на ее рыжеволосой голове, и, повернувшись к нам спиной, швырнула символ скорого замужества в толпу.

То ли бьерна не рассчитала силу, то ли, наоборот, все сделала именно так, как планировала, но, пролетев над головами восторженно повизгивающей толпы, букет приземлился аккурат мне на голову, проскользнув буквально в паре миллиметров от протянутой руки Юлианы.

– Гм, – сказала я под разочарованный гул обделенных карпициями девиц и ободряющие хлопки остальных гостей, наблюдавших за представлением.

– В качестве прически, Ань, тоже неплохо, – рассмеялась Лалари, вновь повернувшись к нам.

– Угу, – криво улыбнулась я, стягивая с головы букет, суливший мне скорую свадьбу. Что ж, не зря мы с Сашкой обсуждали брачные браслеты, видать.

– Мама, мама, ты тоже будешь невестой?! – услышала я радостный голос сына, а через пару секунд поймала подлетевшего ко мне Ветерка в объятия.

– Будет, будет, – сказал подходящий следом Александр и с хитрой улыбочкой добавил: – Уж теперь-то точно не отвертится.

– Я его убью! – кричала Эритэ, бегая по комнате. – Гад белобрысый, волчара проклятый, собака тугодумна-а-ая-а-а-а…

– А по-моему, он очень сообразительный, – возразила Лалари, с невозмутимым видом сидящая в кресле и подпиливающая свои острые ноготки. – Это ж надо было додуматься так тебе отомстить.

– Вот именно – мне ! Почему только мне-то, а не всем?! – с обидой воскликнула моя лучшая подруга, оглядев нас. – Мы же все его бывшие невесты, так с чего вдруг я одна отдуваюсь?

Алина пожала плечами, Лалари напомнила, что они с Килларом давние друзья и делать ей пакости ему не с руки, а я, задумчиво почесав кончик носа, намекавший о грядущей пьянке, предположила:

– Потому что только тобой он был по-настоящему увлечен, а ты предпочла ему Жака?

В последние годы мы частенько собирались такой компанией, а иногда к нам присоединялась и заметно повзрослевшая Юлиана. Но сегодня ее не было, и девичник с вином, шоколадом и женскими разговорами мы устроили вчетвером.

У троих из нас были дети, с которыми сегодня остались папы. Алинкиному сынишке скоро должно было исполниться пять, моему Северьяну – одиннадцать, а нашей с Сашей дочурке – полтора. Рита же могла смело похвастаться разбросом детских возрастов от четырех лет до семи месяцев. Ну а Лалари пока так и не отважилась осчастливить главу «кошачьего» клана наследником. Хотя с их привычкой по десять раз на дню расходиться и снова сходиться им пока было не до детей.

– Но это не повод превращать меня в многодетную мамашу, когда я мечтала стать профессиональным некромантом! – рухнув на диван рядом с сидевшей там «волчицей», простонала Элгрэй.

– М-м-м, вина? – налив в высокий бокал багряного напитка, предложила ей Алина. Взбешенная новостью некромантка отказываться, естественно, не стала. К слову, новость о практически невидимом заклинании, дезактивирующим противозачаточные чары, которыми предпочитала пользоваться девушка, рассказал ей сам Акиллар после рождения ее третьего «котенка».

– Месть – блюдо, которое подают холодным, – сказал глава белой стаи, пригласив Эритэ на танец на одном из вечеров, которые часто проводились в доме Ильи и Лалы и куда всегда приглашали братьев Рурк и Жака с его… все еще невестой.

Замуж за отца своих детей Рита выходить упорно не хотела, боясь, что тогда он на законных основаниях превратит ее в домохозяйку. Ненавязчиво так, незаметно… как умеет только Жак. А она по-прежнему надеялась сделать карьеру, которую тормозила одна беременность за другой. И Элгрэй, быть может, прервала бы как минимум две из них, если б рыжий «котяра», от мурлыканья которого она по-прежнему таяла, не убеждал ее этого не делать.

В результате прошло пять лет, за которые девушка выходила на задания от силы раз десять. Потому что сначала был токсикоз, потом постельный режим из-за угрозы выкидыша, затем роды, кормление рыженького сынишки, в котором души не чаял его желтоглазый папаша, а едва она начала заниматься работой, как все повторилось снова. Дважды! И теперь у некромантки был целый выводок рыжеволосых малышей: две девочки и мальчик. Ну а про любимую работу временно пришлось почти забыть. Граф, видя такое дело, нашел себе другого ученика – моего Яшку, чему лично я была только рада, потому что личу, поддерживающему человеческий облик за счет поедания червей, всецело доверяла.