Елена Малиновская - Приворотное зелье

Я поморщилась, не желая начинать этот разговор. По-моему, момент для выяснения отношений выбран крайне неудачно, учитывая то, что в руках моего оппонента находится оружие. А еще меня беспокоило то, что кожу на груди и лице начинает ощутимо пощипывать.

– Ох, прости, в самом деле, лучше поговорить об этом позже! – спохватился Нико и окинул меня обеспокоенным взглядом. – Сперва надлежит заняться твоими ожогами. Если не поторопиться, то останутся шрамы.

Шрамы? На лице и груди? Я внутренне содрогнулась от этого известия. Ох, даже страшно представить, в какую уродину я превращусь!

– Не дергайся, – попросил меня Нико и поднес нож вплотную ко мне. – Сейчас я срежу твое платье.

Я нервно хихикнула и попыталась спрятаться под одеяло. Правда, потерпела в этом сокрушительное поражение – тело по-прежнему отказывалось служить мне. Демоны, да я даже мизинцем не могла пошевелить, как будто находилась под действием какого-то парализующего заклинания. Впрочем, весьма вероятно, так оно и было. И мне очень не нравились намерения Нико раздеть меня догола.

– А нельзя ли обойтись без этого? – ворчливо осведомилась я, чувствуя, как щеки заливает ярко-алый румянец стыда.

– Нет, Беата, я должен видеть, как сильно ты пострадала, – на удивление серьезно и спокойно ответил Нико. – Без этого я не смогу должным образом сформулировать целебное заклинание.

– А ты еще и целитель? – удивилась я, отчаянно пытаясь протянуть время до момента полного моего разоблачения. Хм-м, как-то неловко выразилась. Я имею в виду – оголения.

– Магия смерти и магия жизни имеют гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд, – как-то очень мудрено выразился Нико и осторожно поддел лезвием ножа правый рукав моего сильно пострадавшего платья. – Чтобы убить человека магией, необходимо знать, как функционируют его внутренние органы. Но то же самое требуется и для того, чтобы вылечить его. А сейчас не дергайся, Беата! А то я могу случайно поранить тебя.

Не дергайся! Издевается он, что ли? Как будто не понимает, что я не способна сейчас оказать ему ни малейшего сопротивления.

Я обреченно закрыла глаза, услышав треск разрезаемой материи. Прошло всего несколько секунд, а Нико быстро и умело освободил меня от остатков того тряпья, которое совсем недавно было одним из моих лучших платьев.

Я продолжала старательно жмуриться, не позволяя себе даже краткого взгляда в сторону Нико. От осознания, что я лежу сейчас абсолютно обнаженная, а он вдумчиво и медленно изучает мое тело, подмечая малейший недостаток, было не просто не по себе, а очень и очень стыдно. От смущения теперь горело не только мое лицо. Краска волнения быстро переползла и на шею с грудью. От этого неприятное чувство жара и щипания усилилось многократно. Теперь я кривила губы, удерживая себя от стонов.

– Да, придется потрудиться, – наконец услышала я вердикт Нико.

– Что, так страшно? – осмелилась подать я голос, при этом по-прежнему не глядя на него.

– После того как я закончу, и следа не останется, – заверил меня Нико.

Я тяжело вздохнула и осмелилась кинуть на него один быстрый взгляд через полуопущенные ресницы. Молодой барон, заметив это, улыбнулся, и я тут же зажмурилась крепче прежнего, кляня себя за любопытство. Но так интересно, что он будет делать дальше!

А в следующее мгновение я почувствовала руку Нико на своей груди. Он легонько очертил левое полукружие, тронул подушечкой большого пальца сосок, который немедленно напрягся.

– Что ты делаешь? – негодующе взвизгнула я. Потянулась было опять за одеялом, но руки по-прежнему не слушались меня. Эх, такое чувство, будто я превратилась в самое настоящее бревно с глазами! Только и могу, что лежать и хлопать ресницами!

– Я лечу тебя, – невозмутимо отозвался Нико и погладил на сей раз мою правую грудь. Правда, в конце он наклонился и обхватил губами сосок. Дразняще втянул его в себя.

Я задохнулась от вспышки острого наслаждения. Оно зародилось в низу моего живота и начало распространяться по телу.

– Прекрати! – хрипло потребовала я. – Немедленно прекрати! Это… это просто неприлично!

– Ну почему же, – не согласился со мной Нико, на миг оторвавшись от своего увлекательного занятия. – Это тебе нравится. Только не спорь, я ведь не слепой и могу отличить наслаждение от отвращения. Тогда почему я должен прекращать? В конце концов, совсем скоро ты станешь моей женой. Ты так сильно этому противишься… Позволь мне показать тебе, что ты можешь потерять из-за собственного упрямства. Я не чудовище, Беата. Я обычный человек, который влюбился в тебя с первого взгляда. И я хочу доказать тебе, что подобная любовь имеет право на существование. Просто расслабься.

«Да, но я-то тебя не люблю», – собиралась возразить я, но не успела.

Нико, словно предчувствуя мои дальнейшие возражения, поцеловал меня. Его губы были удивительно мягкими и прохладными, а пальцы, которыми он продолжал ласкать мою грудь, несли с собой избавление от боли.

Это была самая невыносимая пытка на свете. Нико, прекрасно понимая, что я не в силах оказать ему никакого сопротивления, долго и вдумчиво изучал мое тело. При этом его руки успокаивали обожженную кожу, и наслаждение от его прикосновений многократно усиливалось.

Сначала он прошелся быстрыми, легкими, почти целомудренными поцелуями по моим ключицам. Затем спустился по ложбинке между грудей к животу. Его рука нырнула промеж моих ног, осторожно двинулась вверх, пока не достигла самой чувствительной части моего тела.

Я хрипло застонала, когда ощутила пальцы Нико внутри себя. Он, словно испугавшись моей реакции, тотчас же прекратил это, и я застонала вновь. Правда, к своему огорчению, не от облегчения, а от обиды.

– Ночи со мной не станут для тебя ужасом, – прошептал Нико, совсем близко наклонившись к моему уху. Провел кончиком языка по мочке, затем по шее. После остановился и с чуть уловимой иронией продолжил: – Я симпатичен тебе. Даже не спорь, я это чувствую. Нельзя желать человека, которого искренне ненавидишь и презираешь. А ты вся истекаешь соком от моей близости. Поверь, я сумею разжечь в тебе огонь страсти и любви. Хотя зачем разжигать то, что уже пылает ярче звезд на небе? В любом случае, чем тяжелее задача, тем сладостней будет победа.

«Какой же ты многословный!» – едва не воскликнула я с досадой.

Каждая секунда промедления казалась настоящей пыткой. Я чувствовала приятную тяжесть руки Нико на своем бедре, но он не делал ни малейшей попытки вернуться к прежнему занятию, которое сводило меня с ума от наслаждения. Я недовольно заворочалась и вдруг осознала, что свобода действий вновь вернулась ко мне. Посмотрела в темно-карие глаза Нико, лучащиеся улыбкой.