Ольга Гусейнова - Ведомая огнем

Заметив на моем лице нетерпение, Света поторопилась:

– Так вот, теперь рархи захватывают эшартов и исследуют.

– Зачем? – заинтересовалась я.

– Представляешь, рархи – гермафродиты, потому понятий «женщина» и «мужчина» у них нет. И нас они хватали всех без разбору, не зная, как идентифицировать пол по внешним признакам, – выпалила взволнованная Кира.

– Эти чертовы экспериментаторы выяснили, что адаптеры и эшарты совместимы. На выживших особях пытались выявить взаимосвязь двух рас. И случайно столкнулись с фактором связи между мужчиной эшартом и подходящей ему женщиной, – вновь взяла слово Света.

– Мой Олен рассказывал, что видел гибель одной из связанных пар, – подключилась Джулия.

– Они тогда следили за крабами и ничего сделать не успели. Зато рархи сделали верные выводы и с тех пор пытаются воздействовать на эшартов: заставляют подчиниться под угрозой умерщвления женщин. Но адаптеров-женщин на станции больше нет. Как рархи разведали про нашу Землю – пока неизвестно. Но нас везли сюда исключительно для эксперимента: подойдем драконам или нет. Если бы не подошла ни одна…

Последние слова Джулии заставили всех нас испуганно замереть и задуматься о том, что раз эксперимент оказался удачным, то рархи могут вернуться на Землю за новыми жертвами.

– Нет! Нашей вины в этом нет! И более того, зная, с каким упорством человечество выживает в любых условиях, уверена – отобьемся! Нам хватит одних грабель, чтобы дружно начать готовиться к войне. Почему-то людей сплачивает только опасность всеобщей гибели. Так что не будем думать о плохом! – отчаянно, но искренне веря в свои слова, заявила я.

Мы немного помолчали, каждая думая о своем, а потом я мрачно спросила:

– Света, так ты расскажешь про ваш эксгибиционизм?

– Экая ты любопытная Варвара! Да там рассказывать нечего, ну и стыдно, если честно. После выбора нас всех по клеткам распихали. Парами. Наша клетка оказалась посередине зала, и эти твари все время наблюдали за нами. Эгер кружил-кружил по клетке, а потом предупредил тихо, что ему надо меня укусить, и ка-а-к тяпнул! С трудом удержалась от воплей. Мы там обнявшись сидели, чуть ли не под софитами, ожидая, пока он прозреет. Не вышло. Эгер еще больше занервничал. Короче, не сдержался мой милый и «уговорил» на «большую и чистую» и даже без сеновала. Ему-то темно и на публику плевать – возле «туалета» зажал и пометил. А потом так во вкус вошел, что метил, и метил, и метил… А крабы чуть глаза не потеряли, так тщательно на наши игры лупились. Самое смешное, что после первого раза я от удовольствия чуть чувств не лишилась. Лежу довольным трупом – лень пошевелиться, Эгер рядом сидит тащится, а рархи к клетке подошли и начали тыкать в меня палками. Решили, что меня убили таким изощренным способом… изнутри. Вот тогда я впервые в жизни его дракона и увидела. Ей-богу, со страху чуть не померла, а Эгер, оказывается, почувствовал движение рядом со мной и кинулся свою даму сердца защищать от посягательств, да еще и чуть не затоптал. Хорошо, я – женщина не хрупкая, но была бы скалка, пояснила бы, что под ноги смотреть надо. Зато появилась возможность узнать про эту планету и эшартов. Это он меня так задабривал, чтобы снова к телу допустила. Гад мой!

Наверное, выглядела я весьма удивленно и даже смешно, потому что, заметив выражение моего лица, подруга рассмеялась, но внезапно помрачнела и бесцветным голосом произнесла:

– Марьян, я хочу, чтобы ты от меня кое-что узнала, а не как-нибудь случайно. Не знаю, говорил ли тебе твой Дэнарт, что они под воздействием какого-то препарата были и совсем не соображали, – заметив мой согласный кивок, Света продолжила говорить, но так, словно в омут с головой прыгнула: – Эгер – тот самый дракон, который Данку спалил. Помнишь, он тогда даже не вышел из тоннеля.

У меня внутри похолодело.

– Олен тоже – двух моих соседок, – тихо добавила Джулия. А потом, глядя в воду, продолжила изливать душу: – Это было ужасно! Нас выстроили в очередь и конвейером пустили. За пару часов два десятка женщин угробили. Рархи к концу даже трупы не убирали. Потом я пошла, почти перешагивая через сгоревших. Такая адская вонь стояла – меня тошнило неимоверно, а страха больше не было – атрофировался как-то. Я даже не знаю, что заставило остановиться возле его клетки. Инстинкт сработал, быть может. Ткнула в панель рукой, а сама зажмурилась и жду… Жду, жду… Знаете, я даже не слышала ничего. Поняла, что все еще живая, когда Олен меня под мышки поднял и к себе прижал, а потом, как куклу, в разные стороны крутил. Недолго! Нас быстро в другой отсек перевели и в клетке заперли. Представляете, выбирать было нестрашно уже, а когда он меня в шею цапнул и кровь пил, орала как резаная. Ненормальная, да?

И Джулия смущенно посмотрела на каждую из нас в поисках ответа.

– Нормальная ты! Просто нервы, они у всех не железные! – уверенно заявила Ксюха.

А я глянула на понурую Свету и попросила:

– Расскажи, что произошло, после того как меня забрали.

– У Люды насморк был, нос заложен. Она ошиблась с запахом, – горько произнесла Кира.

Даже в этой пещере стояла жара, и лишь вода спасала нас от перегрева, но, вспомнив про нашу соседку, Кира поежилась, и на коже ее рук явственно проступили мурашки.

– Через час, когда все успокоились, крабы усилили охрану и следующей вытолкали Люду. А у нее нос не дышит совсем. Она и ошиблась. Следом пошла Ленка. Ну ты помнишь, такая, крашеная блондинка. Ей повезло. Тот первый, что сжег Василиску, оказался ее парой. Она решила, что можно последовать вашему примеру. Сама на него верхом запрыгнула, и они взлетели. Ее срезали на подлете к вентиляции. Лучом! Она вниз свалилась. А ее дракон не улетел. Да и куда он, слепой-то? Видела бы ты, как он ползал по полу и тыкался в стены носом, пока ее тело не нашел. А потом так громко взревел, что крошка сыпалась с потолка. – Света говорила пустым, мертвым голосом, повествуя о случившемся.

– А что дальше? – хрипло спросила я.

– Его пытались оттеснить от Лены палками, но он сжег парочку крабов, а потом и сам… – в этом месте Света даже закончить не смогла. Судорожно сглотнула и замолчала.

– Что сам? – шепотом переспросила я, уже догадываясь, о чем пойдет речь.

– Это было ужасно, Марьян, видеть все! Он ее тело прижал к себе, а потом глубоко вдохнул и – струю пламени в пол под собой… Оба горели, а он ни звука не издал, – прорыдала Кира.

Мы с минуту посидели молча, а потом как по команде начали выбираться из воды. Проверили: высохли ли вещи. Медленно, по-прежнему не говоря ни слова, оделись, а Кира хриплым после слез голосом продолжила:

– После выяснилось, что Эрил моя пара, и я покорно пошла за ним. Не очень сопротивлялась… С этими метками дурацкими… Перед глазами все время стояла картина сгорающей мертвой Лены и живого дракона. Знаешь, я и сейчас ему ни в чем отказать не смогу. Эрил сам голодный был, а мне свою еду пытался всучить. И успокаивал все время. Говорил, что за ними обязательно придут свои и скоро мы вырвемся на свободу. Что никому не позволит меня обидеть и будет заботиться.