Ольга Гусейнова - Ведомая огнем

Когда раздался сигнал, оповещающий о чьем-то визите, Дэнарт сам отправился проверять, кто там пришел. Выяснилось – служба доставки. Немного ошеломленный муж отошел в сторону, а в гостиную заносили пакеты и коробки. Я же вприпрыжку ринулась к своим покупкам.

Устроившись на полу, с невиданным ранее наслаждением по столь обычному поводу распаковывала вещи и любовалась ими, поглаживая ткани, обувь или аксессуары. Ведь еще совсем недавно я думала лишь о том, как выжить. А мечтала о глотке воды!

Дэнарт, присев рядом на корточки и подобрав лежащий рядом пластиковый сопроводитель с указанными ценами и общим итогом, крякнул от удивления. Затем недоуменно произнес:

– Я не знал, что содержание своей женщины выливается в такие затраты. Неужели тебе необходимо столько всего?

– А ты как думаешь? У меня же ничего нет. Совсем! И это лишь малая толика того, что я хотела бы купить. Ре показала нам всего один торговый ряд. На первый раз, так сказать.

Пока отвечала, распаковала красивый зеленый комбинезончик и тут же приложила обновку к себе, демонстрируя Дэнарту. Тот протянул свою большую ладонь и потрогал ткань, словно впервые видел. Нахмурился, но промолчал. Я подвинула к себе новый пакет. Дэнарт уселся рядом на пол и с любопытством наблюдал за появлением наружу очередных предметов туалета, сопровождаемых моими довольными взглядами и благодарностями эшартской текстильной промышленности, иногда комментируя цвета вещей.

Сидеть рядышком ему надоело быстро, и он, придвинувшись ко мне вплотную, приобнял, окутав собственным особым, пряным ароматом, который мне так сильно нравится. Разбавив запах новеньких вещей, яркой нарядной горкой лежавших рядом, добавив мне чуточку счастья.

Каждой обновкой я хвасталась перед мужем, улыбаясь до ушей. Дэн же сидел молчком, наглаживая мои бедра, и в то же время, мне казалось, тоже наслаждался вот таким нашим времяпрепровождением. Даже несмотря на то, что иногда, увидев вещицу и выяснив ее стоимость, он ненадолго мрачнел.

Вскоре мы оказались в окружении одежды и пустых пакетов. Я счастливо выдохнула, оглядывая свое хозяйство, а Дэн между тем осторожно произнес:

– Знаешь, я бы хотел поговорить с тобой на эту тему откровенно.

Я согласно кивнула, уже догадываясь, о чем пойдет разговор, – ведь я весь день так старалась:

– Давай поговорим!

Муж дотянулся до своего планшета-видеофона. Длинными сильными пальцами быстро набрал на дисплее нужные данные. Затем придвинул гаджет ко мне и показал.

– Вот наш с тобой счет. Здесь отражены все мои доходы, – Дэн начал показывать различные колонки цифр, – а тут фиксируются расходы на содержание дома, питание и прочее. Вот видишь: здесь указана сумма, которую ты потратила сегодня? – Я кивнула, внутренне холодея от ужаса, а он продолжил: – Тогда ты можешь сравнить наши доходы за оборот и расходы за сегодняшний день. Они немного несопоставимы. К сожалению, я не политик и не…

Я резко повернулась и закрыла ему рот ладошкой. Нельзя, чтобы он пытался оправдываться за то, что его доходы за месяц, или оборот, как здесь говорят, намного ниже той суммы, что я потратила за несколько часов. Стало стыдно, что мне даже в голову не пришло уточнить, на какую сумму рассчитывать. А дорогой мне мужчина не ругается – испытывает неловкость от того, что не может с легкостью «проглотить» этот счет и ему приходится сейчас объяснять почему.

– Прости, Дэнарт! Я, конечно, хотела стать для тебя «дорогой» женщиной, но не настолько.

Деликатный дракон понятливо хмыкнул, с нежностью погладив меня по щеке. Сейчас он открылся с другой стороны.

Настала моя очередь оправдываться:

– Мы пока еще не ориентируемся в ваших ценах, читать не умеем, нас Ре вела…

Вспомнилась ехидная торжествующая вспышка в глазах жены Жеуза, когда Джулия спросила, можно ли нам во все магазины или лучше посещать какие-то конкретные. А насчет цен она вообще посоветовала не забивать себе голову, пусть наши мужчины радуются, что теперь у них есть мы. А мы и рады были оторваться по полной.

– Ре, значит… С нее станется. У них много лет не получается завести ребенка, и она чудит иногда: то всем словно мать родная – поит и кормит, то в меланхолию впадает, становится злющей и мстительной, как голодный грох. Видимо, сегодня она таким образом решила отомстить нам, эшартам. Поставив в глупое положение! – весело просветил меня Дэнарт.

А я удивилась, ему бы печалиться – столько денег потерял, а он веселится.

– То есть ты не злишься на меня за такие траты? – недоверчиво спросила я.

– Злюсь? Нет, конечно! Сам виноват, надо было проконтролировать. Объяснить! Тебе же все равно придется столкнуться с этим в будущем. Да и поговорить не мешало. Просто Ре вас провела по самым дорогим торговым рядам. Есть не хуже, но дешевле. И основные покупки можно было бы сделать и там. Я не против делать тебе дорогие подарки, но не в таком количестве за раз. Иначе мы обнулим счет… и придется ходить в гости на завтрак, обед и ужин. – Уже вовсю забавляясь, закончил он.

Я забралась к нему на колени и, взяв его лицо в плен своих ладоней, с легкой горечью призналась:

– Жаль, что я тебе ничего не купила.

Дэнарт приятно удивился, услышав мои слова, а я крепко обняла его за могучую шею и уже через мгновение отстранилась для того, чтобы легкими поцелуями покрыть его лицо. Провела пальцем по красной моноброви, заправила за уши яркие мягкие кисточки и снова потянулась за поцелуем.

Дэнарт чуть отклонился и, пытливо посмотрев мне в глаза, произнес:

– Мне хочется купить еще кое-что – брачные кольца. Ты согласна?!

– А мне тоже его надо носить? У вас как замужний статус женщины обозначается, помимо запаха? – тут же проявила я любопытство.

Дэнарт склонился к моей шее и шепнул, почти невесомо касаясь кожи, обдавая своим горячим дыханием:

– И женщины, и мужчины носят брачное кольцо на кончике левого уха. Это древний обычай, появившийся, еще когда три расы эшарта были единым видом. Правда, в древности вдевали не металл, а каменные палочки. В архивных домах такие остались как исторический экспонат.

Последнее он договаривал, медленно раздевая меня и укладывая прямо на пол. Выданный военными серый опостылевший комбез оказался среди вороха новой одежды. Я не сопротивлялась, сама с нетерпением и страстью смотрела на Дэнарта, пока он томительно медленно раздевался сам, неторопливо скользя по моему обнаженному телу жарким взглядом.

Я запомнила, как выглядит каждый сантиметр его тела, и все равно восхищалась силой, мощью, пластикой моего обнаженного мужчины и той осторожностью, с которой он прикасался ко мне, той трепетностью его отношения. Даже теряя в страсти контроль, Дэнарт инстинктивно сдерживал силу, оберегал меня от любой боли.