Надежда Кузьмина - Добыча

– Бель, не расскажешь ли нам, о какой черной кошке ты все время вспоминала?

– Ну, Ар, это примета такая. Я утром видела, как черная кошка прошмыгнула перед каретой, вот и случилась неприятность… – вдохновенно начала врать я. А то скажешь правду, и эта заботливая парочка запретит принимать участие в спаррингах по атакующей магии. А я несколько таких фокусов придумала! Вот сдам сессию, потом слетаем на Запад, на дальний берег – тогда и скажу!

– Бель! – в голосе Ардена звучала укоризна.

– Ну-у… – я замялась. – Посмотрите сами.

И сбросила маскировку с ауры.

Если честно, было страшно. Мне было необходимо видеть их реакцию, но я боялась. Какой она будет? А если они не рады? Ведь Ти просил меня не думать о детях до декабря… И Ар тоже не хотел спешить. Хотя тогда я чего-то не понимаю! Ведь они же тоже оба владеют магией королевской семьи, и без их прямого согласия и желания при всем моем энтузиазме ничего бы не могло случиться. Ой, а вдруг захотел только кто-то один?

Мандражировала я зря. Первый проступивший на их лицах шок сменился такой радостью, что я начала хлюпать носом от избытка положительных эмоций.

Тиану засиял, как утреннее солнце:

– Понимаю, что сейчас не время… но я так рад!

А Арден, тот сглотнул, и я увидела, как заблестели его глаза:

– Бель, любовь моя!

Они обняли меня, гладя по волосам, притягивая к себе, заглядывая в глаза. Сначала мы все дружно охали и ахали над двумя слабенькими пока огоньками – рады были и девочке, и мальчику, а особенно почему-то тому, что их двое. Повосторгавшись, решили, что скажем о новости Алсинейлю, а пока больше никому. Кроме, разумеется, Шона.

Следующие полчаса мы выясняли, кто при том слиянии в озере Полумесяца первым подумал о детях? Не выяснили… зато, начав вспоминать, как все происходило, стали целоваться, попутно снимая с себя и соседа все лишнее. Меня раздели первой, потому что в четыре руки. Даже в шесть.

Затем у моих мужей в головах что-то щелкнуло, и они решили окружить меня заботой. А именно, немедленно накормить, напоить и спать уложить. Есть я хотела… но не половину же сайгачьей туши, которую эльфы попытались в меня впихнуть? Я пригрозила, что позову на помощь Шона – он с этой горой мяса точно справится! И даже не потолстеет!

Про занятия и снижение учебной нагрузки речь, как я и боялась, зашла чуть позже. Я набычилась, закусила губу и ушла в глухую оборону. Только согласилась пить по утрам свежеотжатый гранатовый сок. А потом припомнила Ару, что у меня есть выигранное у него в незапамятные времена желание. Любое. Вот я и желаю, чтобы он не ограничивал меня ни в чем, доверяя моему собственному чутью, здравому смыслу и подсказкам Матери Всех Драконов. Неужели же я хочу причинить вред нашим детям? А с моей защитой и никто другой сделать этого не в состоянии. Тем более что мы пока никому о них не скажем.

Арден заскрежетал зубами и с надеждой устремил взгляд на Тиану. Ти уставился на меня с нехорошим выражением в глазах.

Я, подумав, что надо бы как-то их отвлечь, заявила, что нужно отпраздновать новость, а еще я хочу грибов, лартайи, соленых огурцов и пирожное с шоколадом! Про причуды беременных оба эльфа слышали. Как они забегали – смотреть приятно!

Перенаправив лишний энтузиазм мужей в мирное русло, я откинулась на спину, уставилась на полог с летящими драконами и задумалась… надо еще так много успеть, столько всего сделать…

Так и уснула, не дождавшись своего пирожного.

Следующим утром мы встретились с Аршиссой в саду. Я сама позвала ее. Погуляли, говоря обо всем и ни о чем, а потом устроились на широком бортике фонтана. И вот теперь я сидела, пытаясь сообразить, как рассказать, что как бы хорошо я ни относилась к Шао, быть с ним вместе нам не судьба. Наконец, решила сделать то, что помогало мне уже не раз – сказать абсолютную правду. И даже показать…

– Посмотри сама. Это случилось на пути к озеру, – и, протянув руку, сплела ее пальцы с моими.

Бесконечный снег, холод, голод, бесшабашная улыбка голодного отощавшего Ти, путь, когда мы еле тащились нога за ногу, подпирая друг друга… горные отроги… внезапный камнепад… отравленное озеро и, наконец, самое страшное. Я не хотела вспоминать об этом, но как иначе объяснить, что именно нам троим не жить друг без друга? И я перебирала острые гранитные осколки моей боли, когда ползла из-под похоронившего меня и окаменевшего Ти обвала, бесцветную серую гальку моих бесконечных слез, когда я откапывала его голыми сломанными руками, черные глыбы беспросветного отчаяния, когда собиралась умереть вслед за любимым, которого не смогла уберечь. И припечатала все надгробной плитой перевернувшего мне душу поступка Ардена, пожертвовавшего своей бессмертной жизнью ради призрачного шанса спасти нас с Тиану…

Когда я закончила, мы сидели, уткнувшись друг в друга, и рыдали в голос…

А потом Аршисса обняла меня.

– Я не знала, чего это тебе стоило. Чего это стоило вам всем. Хочешь, буду на свадьбе твоей подружкой?

– Конечно, хочу!

Вообще-то, я собиралась попросить стать ее посаженой матерью. Но сама она не вызвалась, а намекать на возраст даже бессмертной превосходно выглядящей женщине – это не лучший способ укрепить отношения. Что же, значит, в роли посаженой матери выступит Лана. Подруга это вполне заслужила. Кстати, теперь можно вернуть их с Нордом во дворец – сегодня на вторую половину дня у меня было запланировано выгнать вон всю дядину банду оглоедов. Эрис с Эмитом присмотрят, чтобы, покидая замок, придворные не прихватили чего лишнего «на память», а мой волкодлак позаботится, чтобы никто не задержался.

Разгон дядюшкиного Двора, как я и предполагала, превратился в невообразимый балаган вседворцовых размеров: сначала толпа разряженных откормленных гиен цеплялась за мою юбку, рыдая и валясь в ноги, рассказывая, как меня, оказывается, всегда любили и уважали. И как много жизненно важных и непростых обязанностей приходится выполнять при Дворе придворным. Кажется, этой банде и в голову не приходило, что я читаю их мысли… И усмехающийся у стены Тиану тоже.

Кавалер Брис отлип от моей руки только тогда, когда Ти приложил его небольшой шаровой молнией по загривку.

Плач и скрежет зубовный теряющих кров и кормушку продолжался, пока на мой свист, цокая когтями по мрамору, не примчался капающий слюной черный волкодлак. От рычанья «песика леди Беренис» толпа шарахнулась и стремительно рассосалась… Оставшееся до вечера время Эрис и Эмит дежурили вместе с гвардейским патрулем у ворот, изымая из багажа «случайно туда попавшие» серебряные канделябры, золотые вилки и даже подвески от хрустальных люстр.

Это дядины подпевалы еще не в курсе, что уже составлен список, что и в каких количествах прилипло к жадным ручонкам самых предприимчивых. С магами-менталистами не побалуешь – ворованное вернется в казну, незаконно розданные поместья – к прежним хозяевам либо под опеку короны. А уж деятельность Регентского Совета обещала стать отдельной песнью. Даже не песнью – ораторией. Довольный Саргайл, которому я отрядила в помощь пару хорошо владеющих ментальной магией драконов, только руки потирал.