Юлия Герман - Рабыня Смерти

– Детка, у нас с тобой есть время до полуночи, чтобы привести тебя в порядок и обсудить все интересующие тебя темы, – схватил меня за подбородок, приподнимая его и удерживая на месте, не давая опустить снова голову вниз. – Если хочешь, можем найти новое тело.

Идея о смене носителя воодушевила. Возможно, это поможет хоть как-то снять с себя груз ответственности за убийство.

– Хочу, – тихо сказала, посмотрев с надеждой ему в глаза.

– Что ты хочешь, Детка? – усмехнулся блондин, переведя взгляд на мои губы.

– Тело другое хочу!

– Прижаться к другому телу? – приблизил лицо к моему.

– Сменить тело хочу, идиот! – пнула Дора под коленку, отпихивая от себя.

– За что? – рассмеялся Проводник. – Я только пытался поднять тебе настроение. И поверь, я умею делать это гораздо эффективнее.

– Можешь поднимать его кому-нибудь другому, – залезла в шкаф, доставая ту одежду, в которой была Марго в торговом центре. – Сейчас я хочу лишь избавиться от этой суки.

– А жаль, я бы не прочь еще задержать эту суку на часок – другой, – подошел сзади, обнимая за талию.

– Как ты меня достал! – скинула с себя его ладони. Вышла из спальни и заперлась в ванной комнате.

Идиотский смех Дора звоном отражался от стен. До сих пор не смогла привыкнуть к его этой дебильной реакции на каждое мое слово или действие. Казалось, он просто не умеет быть серьезным дольше минуты. Как бы ни старалась свыкнуться с этим, пока выходило хреново.

Дор привел нас в популярное молодежное кафе. Ощутив запахи еды, желудок издал неприятный звук, напоминающий о том, что в него уже почти сутки не закидывали ничего кроме алкоголя. Заняв столик, первым делом начала осматривать присутствующих.

– Что тебе заказать? – уставился в меню Проводник.

– То же самое, что себе, – продолжила рассматривать девушек, которые могли бы претендовать на роль моего носителя.

Пока блондин разбирался с заказом, несколько раз осмотрела всех посетителей кафе и даже официанток. Но не увидела никого, кто смог бы заинтересовать.

– Будешь так пялиться, глаза сломаешь, – Дор достал со стола зубочистку, пожевывая её во рту вместо сигареты.

– Не могу найти никого подходящего. Либо слишком молодые, либо страшные, – обреченно вздохнула, отвернувшись от зала.

– Не напрягайся ты так. Серьезно. Самое неприятное на сегодня позади. Наслаждайся свободой.

– Как можно вот так просто взять и забыть о том, что сделал? У тебя это также легко было? Или ты никогда не был Охотником.

– Был. И да, кажется, тоже мучился, – на мгновение он задумался. – Хотя нет. Думаю, не сильно парился из-за этого. Тот факт, что по-прежнему могу гулять по земле, меня волновал гораздо больше, – выплюнул зубочистку, увидев приближающуюся официантку.

Перед нами на стол опустились два больших блюда с гигантскими стейками и картофелем фри. Проводник не дожидаясь ни секунды, накинулся на долгожданную еду.

– С кровью? – посмотрела на лежащую передо мной свинину.

Вилка, с подцепленным куском мяса зависла рядом со ртом блондина. Он прокашлялся, опуская её обратно на тарелку.

– Что ты, Детка! Сырой! – засмеялся он, покачивая головой. – Я, по-твоему, похож на дикого зверя? Должен огорчить тебя, но люблю хорошо приготовленную пищу, – продолжил качать головой, отправляя мясо в рот.

Некоторое время ещё крутила головой вокруг, в надежде найти подходящее тело, но запах горячей, свежеприготовленной еды, взял верх и, наплевав на поиски, принялась за трапезу. Вкус горячего мяса и хрустящей картошки поглотил все моё внимание, отодвигая на задний план переживания и тревоги. Чёрт! Я даже забыла, какое это блаженство просто насладиться едой. Казалось бы, такая обыденная вещь, которую мы не считаем за нечто, стоящее особого внимания. И только лишившись такой обыкновенной радости, начинаешь ценить её. Есть, спать, принимать душ, стоять ногами на земле, чёрт возьми, – все это означает быть живым.

Съела горячее и разделалась с яблочным штруделем. Расслабившись, потягивала кофе, облокотившись о стол. Наполненный желудок дарил своеобразное умиротворение, и даже подобие ощущения счастья. Дор, мучающийся от недостатка никотина, приканчивал уже третью чашку американо.

– Наконец-то, на твоей мордашке, появилась улыбка. Могу считать это за свою заслугу или ты просто одержима едой? – поставил пустую чашку на блюдце.

– Спасибо тебе, что напомнил, какой еда может быть вкусной, – улыбнулась, откидываясь на спинку кресла.

– Всё что угодно, Детка! Наконец-то, я смог тебе угодить, – радостно потёр ладони друг об друга.

– Одно очко в твою пользу, – рассмеялась, почувствовав приятную негу, растекающуюся по конечностям.

– Я открыл счёт! Надо же! Наставлять тебя становится все интереснее и интереснее, – в следующую секунду он перевёл взгляд на пустую кружку, взяв её в руки. – Теперь ты готова поговорить? – посмотрел на меня каким-то грустным взглядом.

– Рано или поздно это необходимо будет сделать, верно? – возвращаться в свою мрачную реальность после момента, похожего на счастье, совсем не хотелось.

– Верно. К тому же, – Дор сделал паузу, – сегодня ночью важное событие.

– Та-а-а-к, – всё, что он мог считать важным, настораживало меня. – Для кого?

– Для тебя, – замолчал он.

– Снова выхожу на охоту? – капли холодного пота проступили на шее.

– Нет, так часто нельзя, – Проводник наклонился вперед. – Должно соблюдаться равновесие, понимаешь? Несмотря на то, что нам по херу на все законы и прочее, но если бы охотники каждую ночь выходили за добычей, то это превратилось в настоящее истребление.

За столом повисла тишина. Дор полностью погрузился в свои мысли, вопреки сложившейся традиции не делясь ими. Я рассматривала, как сошлись брови на его переносице и как нервно он крутил пустую чашку из-под кофе в руках.

– Ты должна кое-что усвоить, Саша, – первый раз он обратился ко мне так, как обращались почти все при жизни. – Тот мир, в котором находимся мы с тобой, он… как бы тебе лучше это объяснить? – поставил фарфор на место и протянул руку за зубочисткой. – Он будто является искривленным отражением того, к чему ты привыкла. В нём нет места добру или состраданию. И таких, как ты, которые даже после первой жертвы часами мучаются от угрызений совести, просто не существует!

Блондин повысил голос, но, заметив оборачивающиеся в нашу сторону головы посетителей, перешел на шепот, наклоняясь еще ближе ко мне.

– Если хочешь знать, я до сих пор не понимаю, какого хрена охотник выбрал тебя, – выдохнул, отстраняясь, зажал зубочистку между губ и перевел взгляд на посетителей.

Последние слова Проводника показались какой-то злой шуткой. Не может быть, чтобы я чем– то отличалась от тех гнилых душ, которые забирают подобные мне. Да и как можно говорить о чистоте, когда практически никто из моих знакомых, бывших при жизни, не вспомнил обо мне ничего хорошего. Ну, если не считать секса…