Улана Зорина - Кольцо Мертвеца

Все персонажи рассказа вымышленные и являются плодом фантазии автора. Все совпадения с реально существующими или существовавшими людьми прошу считать случайными.

Все станицы Ставропольского края славятся своей необычайно богатой природой. Одним из таких уютных уголков Северного Кавказа и была жемчужина Новоалександровского района, станица Расшеватская. Большинство коренных жителей считают, что и название своё станица получила за обширные цветущие поля тюльпанов и маков. Есть версия, и многие её слепо придерживаются, что одна партия беглых мужиков из Воронежской и Пензенской губерний остановилась у мирной широкой речки. Впереди расстилалась необъятная степь, ярко устланная цветами, похожая на расшитый ватой огромный ковер, а рядом лес. Безусловно, людям понравилось это место, и назвали они его «расшитым ваткой». Принято считать, что именно поэтому и станица, и речка с тех пор стали называться «Расшеваткой».

Эта прекрасная романтическая история названия родной станицы согревает души станичников, но, к сожалению, она в корне не верна. Стоит заметить, что по времени первого своего поселения станица Расшеватская не относилась к числу исконно русских селений Северо-Западного Кавказа. До прихода русских казаков земли вдоль реки занимали кочевники «Калмыки Дебетовой орды». В старых рукописях само название Расшеватская упоминается как Аршеватка. А термин «Аршан» переводится на калмыцкий язык как «вода», «родник», «источник», и не просто, а с оттенком «целебный», «минеральный» – «Аршан булук». Отсюда, на самом деле, и берет корни современное название станицы. «Аршеватка» – это не что иное, как симбиоз калмыцского и русского слова «вода». «Аршанвода» – «Аршеватка». Причем в разных документах название звучит по-разному: «Росшеватское», «Ращеватское», «Разшевадка», и лишь войдя в состав линейного Кубанского полка в начале 30-х годов 19 века, станица обрела окончательное название «Расшеватская». Именно в эту далекую от родного города Курска Ставропольскую станицу и приехала наша знакомая цыганская колдунья, чтобы немного погостить у своих дальних родственников.

На самом деле Велиана была приятно поражена чистотой и уютом Северо-Кавказской глубинки. Станица от силы в 5000 жителей располагала к себе широкими светлыми улочками, живописными пейзажами по берегам быстрой речушки «Расшеватки» и аккуратными приземистыми домиками.

Несмотря на лихие 90-е и развалы большинства колхозов по всей необъятной России, местный председатель не позволил скатиться в кювет родному колхозу. Твёрдой рукой он удержал в кулаке, развил и приумножил вверенное ему казённое хозяйство. Благодаря ныне процветающему колхозу «Родина», станица стала вполне самодостаточной. Имелась тут и своя пекарня, совмещённая с цехом полуфабрикатов, где на радость местным жителям производились замечательные пельмени, вареники и котлеты. Каждое утро ни свет ни заря трудяги повара замешивали ароматное тесто из собственной же колхозной муки и выпекали к открытию магазинов горячие пышные пирожки с различными начинками. С пылу с жару доставлялся по магазинам и хлеб. Тут же на обширной огороженной территории находился молочный мини-завод. Свежий творог, сметана, молоко и кефир, а также различные йогурты стали привычным товаром в колхозных магазинах. За забором – теплицы, а значит, свои помидоры, огурцы, виноград. Есть и птичник, свинарник, коровник, поля крупной и сладкой клубники.

В приятном восторге молодая цыганка бродила по светлым улочкам. Гостеприимный и добрый станичный люд везде привечал гостью улыбкой.

Вон возносится шпиль к горизонту… Помилуйте, неужто Эйфелева башня? Да-да, именно! На высоком бугре у подножия колхозного кафе, где проходят все местные торжества, в небольшом парке с прекрасным фонтаном и мраморными статуями скромно притаилась младшая сестра-близнец французской красавицы. И, о Бог мой… Аквапарк! Да, вы не ослышались, именно аквапарк! С просторными голубыми бассейнами, чудесными фонтанами, сауной, баней и яркими детскими горками, вежливый коллектив которого всегда готов подсказать и помочь каждому посетителю с любой проблемой. Очарованная гостья отметила для себя: обязательно посетить этот восхитительный животворный оазис.

Вот что-то сверкнуло в глаза солнечным зайчиком, неужто церквушка показалась вдали? Подойдя ближе, девушка поняла, что ошиблась, то не церквушка, то величественный белокаменный храм! Прошлась вдоль оградки, поднялась по ступеням, в лицо пахнул густой аромат ладана. Прохладная тень после жгучей жары манила, влекла, приглашала присесть. Цыганка устало опустилась на лавку, прикрывая блаженно глаза, пуская свой разум по волнам наслаждения. Тут-то и обнаружила её дородная тётка Верка.

– Лианочка, милая, не откажи, кажись, у Аксиньи дочь свихнулась. Ты ж эта, как её… Психотриатр?

– Психиатр, тёть Вер, – улыбнулась девушка деревенскому косноязычию и легко, словно птичка, вспорхнула с церковной скамьи.

– Ну, веди, гляну на вашу полоумную, – потянулась за пожилой цыганкой Лиана.

Ночь выдалась на редкость жаркой и удушливой. Наглотавшись успокоительных таблеток, Настя тихо подвывала в подушку. Встревоженная мать только что заглядывала к ней и, печально покачав головой, молча удалилась. В небольшой станице Ставропольского края, где все друг друга знают в лицо, ещё долго будут смотреть вслед "несчастной девочке", вместо свадебного алтаря проводившей суженого на сельский погост.

Зажав в кулаке золотое колечко, которое должно было сегодня украсить палец любимого, девушка медленно уплывала в беспокойный сон.

Солнце нещадно палило, безжалостно поджаривая посмевших высунуть нос на улицу в неурочный час. Отражаясь в прохладной воде, лучики игриво скакали по лодке, норовя попасть в глаза и ослепить влюблённую парочку.

– Ну, что, ты готова? – отпустив в уключинах вёсла, парень с нежной улыбкой взглянул на подругу.

– А ты? – рассмеялась в ответ девушка, щедро плеснув водой на разгорячённого спутника, тот неловко дёрнулся, уворачиваясь, лодку тряхнуло.