Берта Свон - Бастард императора

Уильям не знал матери. Она могла быть служанкой, обнищавшей дворянкой, не подумавшей о последствиях наивной дочерью графа или герцога, глупенькой горожанкой, дочкой купца, отданной отцом кому-то из аристократов «за долги». Да кем угодно. Это не имело ни малейшего значения. Его величество, император Людвиг Пятый, да будут боги к нему благосклонны и продлят его жизнь, много и часто разъезжал по стране. Он охотно посещал замки своих феодалов, оставался там на ночь, а то и на несколько суток. А потом уезжал, ни на миг не подумав о последствиях. Всех детей, родившихся с его фамильным пятном, магически отслеживали специальные слуги. Они забирали младенца у матери, щедро платили ей, чтобы она о нем навсегда забыла, и увозили его. Далеко увозили. Там, где жил Уильям, были дети с разным цветом кожи и разрезом глаз. Но всех их объединяла кровь отца, текшая по их венам.

Растили их всех как приютских, не допускали братских-сестринских отношений, обращались с каждым строго, можно сказать, даже жестко, иногда и жестоко. И с детства постоянно внушали, что они, все здесь жившие, неполноценные. Не люди в полном смысле слова. А если и люди, то второго сорта. Их никто никогда не сможет полюбить, они не войдут в круг аристократов, не станут общаться с ними на равных. Они не достойны ни титула, ни семьи, ни спокойной жизни. Они – слуги, почти рабы, с императорской кровью в венах.

Когда дети входили в определенный возраст, становились совершеннолетними, праздновали свое восемнадцатилетие, их начинали обучать искусству любви и угождения. Специально обученные люди проводили с ними время, запираясь в комнатах, учили, как сделать так, чтобы будущий хозяин остался довольным поведением бастарда. Опоенные сайксом, юноши и девушки впервые познавали «постельную науку», старались владеть собой, своим телом. В девятнадцать-двадцать лет каждый из них по приказу императора отправлялся в свой первый замок, становился игрушкой для императорских фаворитов. И там, в зависимости от их удачливости и характера, начиналась их жизнь бастарда. Плохо или хорошо она шла, уже не было важно. С тех пор они, каждый бастард, отрабатывали свое содержание в том специальном приюте.

Каждый знал свою сумму, каждый отсылал императорскому казначею деньги два-три раза в год.

Уильям понятия не имел, удалось ли кому-нибудь из бастардов выкупить свою свободу. Об этом не принято было говорить в «приличном обществе». Но лично он твердо намеревался сделать это и затем исчезнуть с лица земли, «воскреснув» под другим именем где-нибудь возле границы.

Намеревался, да. Пока не встретил Викторию. Теперь же все его мысли едва ли не постоянно были посвящены ей, покорительнице его сердца.

В данный момент он тщательно собирался на очередное свидание с богатой и относительно молодой вдовой, довольно симпатичной, мягкой и покладистой, а сам думал о Виктории. Одна мысль о том, как весело она улыбалась другим мужчинам за столом, заставляла его пальцы сжиматься в кулаки. На него, Уильяма, она посмотрела не больше пары раз, равнодушно, словно стену осматривала. И он ревновал, жутко ревновал, до дрожи в пальцах и закушенной до крови губы. Ревновал и мечтал сделать ее своей, стать ее первым мужчиной, пробудить в ней страсть.

Виктория. Она никогда не станет его, чего бы он ни хотел…

Томленье и мечты полет

Меня, безумца, веселит,

А Донна пусть меня клянет,

В глаза и за глаза бранит, -

За мукой радость бы пришла,

Лишь стоит Донне пожелать.

Серкамон

Бал. Самый настоящий бал. В средневековом замке. Да, Вика успела не раз убедиться, что Средневековьем местный образ жизни можно назвать с натяжкой. Тут что-то среднее между ним и Возрождением, ближе к последнему. Историк в ней иногда негодовал, напоминая, что командировка изначально планировалась именно в Средние века, с их невероятной красотой и жестокостью, а не в любую другую эпоху. Но саму Вику обуревали невероятные чувства. Мало того, что она здесь – аристократка, по легенде – племянница сильного мага, а значит, важная птица, так еще и бал в ее честь устраивают. Завтра, правда. Но это такие мелочи! Главное же то, что он состоится! Самый настоящий бал! В ее честь!

Наташа постоянно ворчала, что Вика если и умеет что танцевать, так исключительно древние танцы, которые в современном мире никого не интересуют. Сама Вика от таких обвинений отмахивалась, утверждая, что в том веке, в котором они живут, танцы почти никому не нужны. Они – пережиток прошлого, причем прошлого давнего. О них стали забывать еще до выхода в космос и освоения других планет. И вот теперь она сможет продемонстрировать себе самой собственные умения! Недаром столько времени она провела перед специальным и довольно дорогим галафоном с широким экраном – жадно впитывала в себя все кадры с видео из разных миров, училась танцам других веков, тренировалась часами, повторяя движения, которые ей были незнакомы. Оттачивала свое мастерство в том числе и на Владике.

Вика предвкушающе улыбнулась. Бал!

– Ты меня совсем не слушаешь, – сокрушенно покачал головой Аурелиус.

– Прости, – покаянно вздохнула Вика, с большим трудом возвращаясь в реальность и концентрируясь на разговоре. – Я просто никогда даже предположить не могла, что в мою честь будет устраиваться бал.

– Вот о нем я и пришел поговорить, – с дотошностью педанта напомнил Аурелиус. И добавил с нескрываемой иронией: – Дорогая моя племянница, ты обязательно должна танцевать со всеми мужчинами, даже с бастардом.

– А с ним зачем? – недоуменно поинтересовалась Вика.

– Он – местный соблазнитель, этакий Мефистофель 11 11 Образ злого духа в мифологии эпохи Возрождения Северной Европы. Средневековья, – тоном учителя, разжевывающего прописные истины нерадивому ученику, произнес Аурелиус. – Я больше чем уверен, что дамочки, проживающие в этом замке, обязательно пришлют его к тебе в комнату следующей ночью. Ты, надеюсь, не девственница?

Вика покраснела до корней волос, захотела высказаться насчет неуместных вопросов, но вспомнила, в каком веке находится, и тяжело вздохнула.

– Совершенно извращенные понятия о личном пространстве.

– Его здесь практически ни у кого не бывает, – иронично просветил ее Аурелиус. – Забудь это понятие. Так что?

– Не девственница, – раздраженно буркнула Вика. – Зачем мне с ним танцевать и спать?

– Спать можешь отказаться, – милостиво разрешил Аурелиус. – А вот танцевать надо. Покажи себя одной из них, так ты свободно войдешь в их круг.

– Пользуя бастарда? – саркастически уточнила Вика.

Местные обычаи, связанные с сексом и постелью, ей не нравились совершенно.

– Ну что поделать, – равнодушно пожал плечами Аурелиус. – Таковы здесь порядки. Не нам с тобой их менять.