Лило Грин - Мрачные сказочки Гренлока

– Надеюсь, приятные?

– Ну, это как посмотреть… – философски протянула я.

– Пойдем, Зелин, у меня через два часа третий курс, – поторопил он. – Не хочу опаздывать, нужно еще подготовить лабу.

– Прикладники?

– Если бы… – Айко фыркнул. – С факультета теории и истории магии. Каждый раз кто-нибудь падает в обморок при виде Арти.

Я хихикнула.

– А ты еще поди специально его напоказ выставляешь!

Айко не ответил, самодовольно улыбнувшись. Мы стали подниматься по большой парадной лестнице, увешанной портретами с хитрыми господами и дамами. Меня еще в детстве не покидало ощущение, что они украдкой следят за мной и подмигивают. А вот и чистокровный вампир Тобиус, бабулин друг. На портрете у него были высокие треугольные брови и руки, сложенные домиком. Как будто он ухмылялся, увидев еще живой, трепещущий от ужаса, десерт. Странное дело, но мне почудилось, будто ногти у портрета подросли. А, может, я просто давно его не видела. Тобиус, между прочим, слыл «старовером», то есть не питался кровяной колбасой, как лорд Кекула, а предпочитал поддаваться «зову природы» и охотиться, как все вамиры далекого прошлого. За это он был объявлен persona non grata во всех странах мира, но так как вампиры умеют растворяться в воздухе, никому так и не удалось его поймать и откуда-нибудь выдворить. Именно поэтому он частенько и безнаказанно бывал в гостях у моей бабуленьки.

– Арти тот еще симпатяжка! – вспомнила я.

– Да, вот только в их курс входит ознакомление с анатомическими препаратами. А там, знаешь, всякое… и похуже Арти, который и правда выглядит не плохо, учитывая сколько времени он провел взаперти.

– Знаю! Я видела! – гордо заявила я, вспоминая внушительную коллекцию магических существ. Точнее того, что от них осталось.

– И это я молчу про циклопа Клопа, у которого до сих пор дергается веко, хотя его упокоили лет пятьдесят назад.

– А почему, кстати? Все хотела спросить.

– Не знаю насколько это правда, но говорят, что первому циклопу сильно не повезло – его ослепил какой-то пират и украл всех его овец. С тех пор циклопы очень плохо спят и у них непроизвольно открываются глаза. Трансгенерационная травма. Ну или эволюционное приобретение, если посмотреть с другой стороны. Кстати, Клопу я вставил черный кристаллит вместо глаза, – похвастался Айко.

– Чтобы напугать перваков посильнее? – заулыбалась я.

– Ну… да, – нехотя согласился мой благородный друг.

– А я не испугалась! Бе-бе-бе!

– Ага… ты у нас смелая…

– Да! Я сама отваг-А-А-А-А-А-А! – тут же заорала я, бросившись Айко на шею и полностью уничтожив свой непоколебимый образ решительной и отважной ведьмы.

Собственно, это и было «в-третьих». Я подозревала, что мне обязательно будет страшно, и мне понадобиться крепкая шея, чтобы на нее бросаться.

– Всего лишь бордюр отвалился.

Айко высвободился из моих дрожащих объятий и поднял с пола кусок лепнины.

– Ох уж эти девы…

– А чего он это… падает мне на голову? Почему что-то весь день пытается мне навредить? Это же дом моей любимой бабуленьки! Что же будет дальше??

– Дом старый… – пожал плечами Айко. – Или ты и правда думаешь, что он специально?

Айко сощурил насмешливый взгляд, и я, отвернувшись и расправив плечи, пошлепала дальше через длинный коридор в бабушкины покои. Тоже мне рыцарь… плюща и бордюров. Одолжить, что ли у нума Батиста его любимую хохлатку в счет будущего аванса? Мы с ней вроде как уже подружились. Я даже подверглась дружественному обнюхиванию с ее стороны, что я считаю своим лучшим достижением в опыте взаимодействия с опасными магическими существами. Дуня в рейтинг не входит, так как он от природы добрый увалень и пакостит исключительно из желания привлечь к себе побольше внимания.

В бабушкиной сокровищнице мне стало совсем жутко. Мы стояли на пороге. Айко воспринял на удивление серьезно мой окаменелый вид и даже внимательно вгляделся в мое лицо, а потом на стоящий посреди небольшой комнаты каменный саркофаг. На крышке саркофага сидел Фуф. Увидев нас, он заходил взад и вперед, пофыркивая и оглядываясь, а потом присел на край, свесив длинный хвост и поскребывая лапкой по резным орнаментам. Из окон бил веселый дневной свет, в котором беззаботно танцевала разноцветная пыль. Над шерстью Фуфа свет загорался наподобие пламени, как будто окружавшего его со всех сторон. Жутенькое зрелище, но ему шло.

Я вошла и огляделась. Все тут осталось так же, как я помнила. Эти занавесочки, милые канделябры, кружавчатая мебель, помпезные обои в цветочек и с птичками, даже махровый ковер с оленями, убегающими от коварных охотников. Только саркофаг здесь был лишним. И еще тонны пыли.

– Неожиданно, – заключил Айко после беглого осмотра комнаты.

– Д-да… – согласилась я. – Я думала она в склепе, а не прямо тут.

– Боишься?

Айко сложил руки за спину и испытующе всмотрелся мне в глаза. Самого его, похоже, нисколько не волновала сложившаяся ситуация.

– Нет, просто… я представляла себе несколько иную картину…

– А что теперь, – думаешь, она поднимется из гроба, чтобы схватить тебя за руку и вырвать ее из плеч?

Я сурово воззрилась на «помощничка», вознамерившись напомнить ему для чего он здесь присутствует. Однако он не знал истинной цели, и в его словах мне почему-то почудилась доля правды.

– Бабуленька меня очень любила… – сказала я больше для себя. – Так что, скорее, я переживаю за твои руки и плечи.

Я вышла в смежную залу, где бабушка хранила свои сокровища. Фуф выгнул спину и зевнул, развалившись на солнышке пузом кверху, и даже не взглянул на Айко, будто его тут и не было. Мы начали осматривать стеллажи, заполненные бесчисленными книжками, коробочками и колбочками. Я подвергла тщательному осмотру даже бабочек, пришпиленных на антикварные булавки и заключенных в дорогой багет. Айко помогал мне искать нужное из моего злосчастного списка. Пользуясь ситуацией, я доставала книги с красивыми обложками и картинками и с удовольствием пролистывала их.

«… гремледины – сила земли. Они рождаются из ее магии и выходят на свет в смутные времена. Рыцари подземелий, они одеты в кайрановые доспехи и вооружены стрелами мудрости и мечами справедливости. Главная же святыня – «камень бесконечности» – покоится в руках короля гремлединов. Раз в тысячу лет гремледины отправляют вестника на поверхность, опоенного зельем забвения. Вспомнив себя и пройдя путь очищения, вестник возвращается в лоно земли и становится Белым рыцарем, правой рукой короля. Белый рыцарь вершит судьбу мира, объявляя королю достойны ли смертные обладать дарами магии…»

Айко заглянул мне через плечо.

– Сказки читаешь?

Я повернулась.

– Да, а что?