Марго Никольская - Только не бойся!

Только… почему он выглядит так, будто злорадствует? И почему продолжает держать тюбик?

– Thank You… so-o much… – я выдернула упаковку как раз в тот момент, когда он ее отпустил.

Будь я на ногах, уверена – не устояла бы. Я непонимающе снова посмотрела на него. Да что с ним такое? Вроде и помощь предлагает, и одновременно с тем издевается, что ли?

– Okay, is this what I think it is? – Я попыталась убедиться, что хоть не ошибаюсь с предназначением вырванного из его рук средства в белой упаковке без единой надписи.

– Μην αμφιβάλλεις! – опять на тарабарском ответил он, глядя на меня исподлобья.

– Is that what’s gonna help me? – не сдавалась я, указывая на свою поврежденную кожу.

– Όλα εξαρτώνται από το κατά ποσό είσαι έτοιμη να το πιστέψεις.

– Are you serious? – Паника начала брать надо мной верх. – Я просто открываю тюбик и прямо при тебе наношу эту мазь на кожу, да?! – Я демонстративно стала действовать, не отпуская его взгляд. – И если это не то, о чем я думаю, надеюсь, ты меня остановишь, – я не старалась говорить на общеизвестном языке, раз незнакомец все равно не пытался ответить мне тем же.

Он молча поднялся в полный рост и стал наблюдать за мной, будто подтверждая тем самым, что я наконец поняла и делаю именно то, чего он от меня и добивался.

Смущенная собственной истерикой окончательно, я, чувствуя, как кровь приливает к щекам, закончила с рукой и подняла взгляд на своего спасителя, чтобы обнаружить лишь солнца луч, пронзительно глаза слепящий.

– Как?! – растерялась я. – Но… разве…

Я огляделась по сторонам. Безлюдный пляж теперь напомнил мне свою проекцию с макета только планируемого отеля. Потому как разве такое возможно, чтобы из гостиничного комплекса вместимостью в две тысячи человек ни один из отдыхающих, кроме меня, не отправился на море?!

Куда и когда он успел скрыться? Еще мгновенье назад я совершенно точно находилась в тени его силуэта. Странный какой! Выглядел бы хотя б чуть менее впечатляюще этот иностранный спасатель, возможно, мне было бы не так стремно в этой ситуации.

Я поднялась, стряхнула с ягодиц успевший засохнуть песок и отправилась на поиски шезлонга со своей одеждой, где, не стараясь экономить, вымазала на себя полтюбика прозрачной мази. А в ожидании, пока она впитается, снова пробежалась взглядом по пляжу. Море выкинуло на берег тушки несчастных медуз, будь они неладны; на спасательном посту никого.

На что я надеялась?!

Застегивая на ходу рубашку, я поспешила покинуть это, теперь уже не только унылое, но и гиблое, место.

На выходе, тем не менее, в последний раз обернулась туда, где случилась самая диковинная встреча в моей жизни, чтобы окончательно убедиться в отсутствии удивительного субъекта, так поразившего меня. И когда мои ожидания оправдались, врезалась в кого-то, внезапно оказавшегося на моем пути.

Слова застряли в моем горле, когда я вновь столкнулась с контрастом внимательного взгляда и небрежной ухмылочки; снизу вверх по всему моему перегретому позвоночнику пробежал леденящий электрический импульс, заставивший меня расправить спину.

Откуда он взялся?

Я отступила немного от него. Субъект продолжил неподвижно стоять в шаге от меня, сохраняя молчание. Это что-о… ковбойка моя?! Я округлила глаза, заметив свой головной убор, беспечно накинутый на мокрые волосы цвета жемчуга. Очевидно, он понял: уголок его губ подскочил вверх.

Но! Он что, действительно рискнул лишний раз нарваться на медуз, заходя в воду, ради чьей-то потерянной вещицы? Потому и пропал из моего поля зрения, что нырял в ее поисках? Однако что за самоотверженный шаг? Он вовсе не выглядит как добрый самаритянин, скорее, как марсианин, враждебно настроенный, по спецзаданию вынужденный скрываться под личиной пляжного спасателя.

В его глазах, приковавших мое внимание, едва уловимо проглядывалось любопытство: он будто ждал моей реакции – а как я поведу себя теперь?

Растерянная, я застыла, глядя в эти глаза.

Вообще молчание логично при таком раскладе, когда ни к чему перекидываться фразами, смысл которых не ясен обоим. Хотя из контекста произошедшего он явно понял, что говорила я, да и не мог не понять простейших фраз начального уровня. Только вот что за язык, на котором говорит он?..

…Так, что он делает?..

Окей, воротившийся ко мне головной убор я и сама могла бы надеть, без его помощи. Это ладно! Но мне что, мерещится или он наклоняется к моей щеке? Неужели рассчитывает на благодарственный, наглец, поцелуй?!

Ан нет… он будто тянет носом? Не-ет! Точно, он именно это и делает! Не помню, чтобы душилась сегодня – к чему он так принюхивается?

Во-о-от это уже запредельно странно!!! Потупившись, я неуверенно отступаю еще шаг назад, пытаюсь чудика обогнуть, уйти прочь от него или хотя бы выбраться к людям. Однако он не позволяет мне себя обойти, а просто двигается параллельно мне спиной вперед и не отрывает пронзительного взгляда, заставляя тем самым меня смущаться и вообще сомневаться в его адекватности.

Предприняв еще несколько неудачных попыток его обойти, я остановилась. Он затормозил, причем, уверена, не вместе со мной, а даже на долю секунды меня опередив.

– Так! А ну-ка, прекрати! – Выставила руки перед собой, дистанцируясь от него, неподвижного. – Ты что творишь? Совсем, что ли?! С ума сошел! Еще и смотришь так, будто зондируешь меня. Камон, чувак, I really have to go to my room. Nice to meet you, ну ты понял. Спасибо, что спас мою шляпу, хоть я и не понимаю, как у тебя это вышло. И за мазь, и за это… – я приподняла шляпу над головой, присев в легкий книксен: испытывая трудности перевода, невольно вспоминаешь язык жестов. – Спасибо! Но это не дает тебе права… А-ай!!! Да что я, в самом деле, пытаюсь сказать! Ты ж не понимаешь меня, да, ни фига?! Вон как лыбишься! Мерси! Данке! Аригато! К черту! – Я еще раз оторвала ковбойку от головы и большим кругом стала обходить его, странного, непонятно зачем преграждающего мне путь таким образом. – Псих!

На этот раз он не шелохнулся, так и остался стоять на месте, ухмыляясь. Отошла от него на пару шагов, обернулась – стоит. А! Черт! Откуда здесь взялся этот бордюр?!

Еле-еле удержав равновесие, я решила больше не оборачиваться, дабы не спотыкаться и не растерять на этой брусчатке, растянувшись, остатки своего самолюбия. Тем не менее уже через десять шагов, не сдержавшись, оглянулась. Незнакомец так и стоял на том же самом месте, загадочно смотрел мне вслед, бесстыже улыбаясь, будто знал что-то, известное ему одному на всем белом свете, и чем он, не скрывая, наслаждался. Поразительно таинственный и чудной. Помахала ему. Усмехнулся. Зачем я это сделала?! Как нелепо!

Все! Смотрю на дорогу. Ухожу спешным уверенным шагом. Больше не обернусь. Все тело дрожит, в голове петрушка какая-то…