Ирина Алексеева - Добыча некроманта

Не могу сказать, что выбранная специальность сделала меня на сто процентов стрессоустойчивой. Однако, не считая последнего обморока, я, кажется, начала привыкать, что вокруг творится какая-то необъяснимая дичь. Сначала авария, в которой я непонятно каким образом выжила, но при этом потеряла машину. Потом дровосеки, говорящие на неизвестном мне языке. Потом красавчик со шрамом, напоивший меня бурбоном. И кровавая баня, во время которой людей буквально рвало на части. При этом я уверена, что все еще нахожусь в ясном уме и твердой памяти, не страдаю галлюцинациями, и все увиденное произошло на самом деле.

Когда глаза немного привыкли к темноте, я начала различать окружающие меня каменные стены. Подо мной, если верить ощущениям, был не то очередной плащ, не то тонкий матрас. Сидеть на нем было холодно и неудобно, и я, хоть и с трудом, поднялась на ноги. Сделав два неуверенных шага вперед, я едва не впечаталась носом в каменную кладку, таким образом выяснив, что она ближе, чем кажется.

Развернувшись, я пошла назад, и насчитала всего пять шагов, прежде чем снова едва не врезалась в противоположную стену. Маловато помещение, не разгуляешься. Направившись в противоположную сторону от той стены, возле которой произошло мое пробуждение, я обнаружила решетку из частых и толстых металлических прутьев. Просунуть наружу можно было только руку. Кажется, я в тюрьме.

Прислонившись лицом к холодному металлу, я попыталась разглядеть, что находится за пределами моей камеры, но тьма впереди как будто стала еще гуще. Я всматривалась до рези в глазах, набираясь храбрости, чтобы позвать на помощь, но каждый раз, открывая рот, снова его закрывала. И когда, наконец, решилась, из груди вырвался лишь хриплый кашель. Кажется, простуда ближе и реальнее, чем я думала. Холод, идущий от камней, пробирал до костей, а на мне была лишь тонкая майка, я ведь собиралась в Лос-Анджелес, погреть косточки на пляже Малибу. Вместе с Майком.

В животе тихо заурчало, это организм напомнил о естественных потребностях, таких как еда, и я зажмурилась, дыша глубоко и размеренно. Но окружающая меня обстановка не способствовала позитивному мышлению. А полная неизвестность, где я, и что меня ждет точно не добавляли оптимизма. Я уже допустила вероятность своего попаданства. А как еще объяснить все происходящее? Ладно, авария. Мало ли куда я могла заехать. Но то, что творилось вокруг меня последние несколько часов, очень сильно напоминало… магию? Начиная с шаровой молнии, которая прилетела из-за деревьев и обездвижила меня. Теперь-то понятно, что это один из маньяков-дровосеков запустил ее.

Потом это странное чувство чего-то, переполняющего меня, когда случайный шлепок по заднице превратил моего похитителя в горсть пепла. Он странным образом миновал стадию пылающего орущего факела, мгновенно осыпавшись под ноги своим приятелям. Как это еще объяснить, если не магией? Я не совсем темная в этом деле, Гарри Поттера смотрела, хоть и без особого восторга. Да и про попаданцев общая информация имеется благодаря Сэм, которая просто обожала фэнтези. Но если я каким-то образом оказалась героиней книги и владею магией, почему вместо школы для волшебников меня посадили в тюрьму?

Хотя, если подумать, было за что – я, получается, испепелила мужика в лесу в первые же минуты своего пребывания в этом мире. Здесь, наверное, такое так просто с рук не сходит. Но теперь, по крайней мере, понятно, за какие заслуги я в этой камере. Даже хорошо, что голос меня подвел, и не удалось позвать на помощь. Этот черноволосый, наверное, какой-то представитель закона. Не хотелось бы снова каким-то образом привлечь его внимание. Опасение оказалось настолько сильным, что я невольно отступила от решетки, спрятавшись в глубине своей камеры.

Надеюсь, меня не собираются казнить в самое ближайшее время. Это было бы… бессмысленно, наверное. Я усмехнулась. Выжить в аварии, переместиться в магический мир, обрести способности, но вместо того, чтобы отправиться совершать подвиги – угодить на эшафот. Это, правда, было бы смешно, если бы не было так грустно.

Видимо, сказалось нервное перенапряжение – коленки стали мелко подрагивать. Я вновь прислонилась к стене, решив, что лучше так, чем сидеть на холодном полу. Если в самое ближайшее время эта ситуация как-то не разрешится, я, наверное, накручу себя до такой степени, что начну постепенно сходить с ума. Холод, от которого мои зубы поначалу стучали, как кастаньеты барона Субботы, уже почти не ощущался. Пустой желудок, в котором с утра перед аварией побывали лишь пара глотков кофе, тоже подозрительно притих. По коже пополз знакомый уже пульсирующий жар, растекаясь по венам, проникая в каждую клеточку уставшего, измученного тела. Аккумулировался он, судя по всему, где-то в районе солнечного сплетения.

Когда покалывающее тепло добралось до кончиков пальцев, я с надеждой уставилась на свои ладони, ожидая, что сейчас на них появится огненный шар, которым я, в лучших традициях фэнтези-кино, разнесу решетку, но ничего не произошло. Жар схлынул внезапно, как будто источник втянул его обратно, ушибленные ребра отозвались резкой болью, и я от неожиданности тихонько заскулила, обхватив себя руками, потому что холод вернулся с удвоенной силой, и сильнее всего его почувствовала липкой испариной спина.

Голова стала тяжелой, в висках проснулась утихшая было боль, в давно пересохшем горле запершило, и я закашлялась. На глазах выступили слезы и, ничем не сдерживаемые, побежали по щекам. И, как бонус, организм напомнил, что в туалет тоже надо иногда ходить.

Кажется, с момента аварии прошло чуть больше суток, а у меня уже столько новых впечатлений и переживаний. Плакала я, конечно, не так редко, как падала в обморок, но плаксой никогда не была. А тут течет и течет по щекам, и плевать, что каждый всхлип отзывается болью в ребрах. В легких что-то булькает, и не надо быть врачом, чтобы понять, что это какой-то не очень хороший симптом.

– Онко таалла? – раздалось тихое из-за решетки, и я от неожиданности поперхнулась.

Интонация вопросительная, но нет ни одного предположения, ко мне ли вообще было обращение.

– Кто..? – я снова закашлялась и смогла продолжить лишь через пару мгновений. – Кто здесь?

– Эльза? – голос показался мне смутно знакомым, и я подошла к решетке, вглядываясь в темноту, но, как и прежде, ничего не увидела.

– Адриан? – спросила неуверенно, потому что он был единственным, кто мог знать мое имя в этом чужом мире.

– Олет ку носса? – снова спросил он, и в его голосе слышалось беспокойство. Я прижалась лбом к холодным прутьям, не зная, что дальше делать. Мы не понимаем друг друга. Но, по крайней мере, я здесь не одна. Только где он был раньше? Почему молчал все это время? Может, был без сознания все это время?