Елена Счастная - Жена напоказ-2

Ренельд ещё раз кивнул и таким же размеренным шагом прошествовал к соответствующему ряду скамей. Как все, кто там сидел, не разбежались в стороны от шинакорна – неизвестно. Но они заёрзали, заохали, спешно расчищая место для герцога и его мохнатого напарника. Но возня быстро стихла, и через миг Ренельд сел позади. Тихо ответив на довольно холодное приветствие брата, он склонился к моему плечу с противоположной от него стороны.

– Эта шляпка вам невероятно идёт, миледи. – Его дыхание шевельнуло локон за ухом. – Но, боюсь, она заслоняет обзор той даме в третьем ряду.

Вот уж полнейшая ложь! Сегодня я нарочно выбрала как можно более сдержанный фасон. Но всё равно от шёпота герцога во мне всё так и подпрыгнуло. Нутро рассыпалось на ворох горячих искр и покалыванием разнеслось до самых кончиков пальцев.

Так, Мари! Это просто заклинание привязки даёт о себе знать!

– Та дама в третьем ряду сейчас всё равно смотрит исключительно на вас. Весьма плотоядно. Так что моя шляпка вряд ли ей мешает, – ответила я, чуть повернув к нему голову.

Но лицо герцога оказалось так вопиюще близко, что щекой я едва не ткнулась в его губы.

Клянусь, если он скажет ещё хоть слово, я за себя не отвечаю!

Но если Ренельд и хотел что-то сказать, то не успел, потому что вместо его головы перед моими глазами вдруг появилась огромная чёрная морда Лабьета. Он совершенно по-свойски отпихнул напарника и уставился на меня ужасающе осмысленно, если не сказать – въедливо. Даже почудилось лёгкое напряжение в висках, как будто он попытался пробиться ко мне в мысли.

А вдруг и правда умеет их читать? Это была бы большая неловкость.

– Прости, – буркнула я, – знала бы, что ты придёшь, захватила бы с собой баранью ногу.

Но, похоже, шинакорну было нужно вовсе не то. Он возмущённо фыркнул, подался вперёд и вдруг шумно обнюхал мои волосы, коснулся мокрым носом уха. Но прежде чем я успела вскинуть руку, чтобы оттолкнуть нахальную пёсью морду, он отстранился сам с вполне невинным видом.

– Лабьет, – укоризненно одёрнул его Ренельд. – Вряд ли мадам д’Амран будет рада умыванию твоим языком.

Я только дёрнула плечом и отвернулась. Но чувство, что Лабьет не просто решил проявить ко мне особое расположение, но при этом ещё и что-то выяснить, меня не оставило. И вообще – поведение шинакорна немало взбудоражило зевак в зале. Они тихо забубнили, загомонили, посмеиваясь, – до меня даже донеслось несколько предположений насчёт того, когда же Лабьет успел так меня полюбить.

Сказала бы я им, да станет только хуже.

– Похоже, вы способны свести с ума любого мужчину, даже если он не человек, – с усмешкой на губах заметил Ксавье.

– Кто вас, мужчин, поймёт. – Я поправила и без того идеально обтягивающие руки перчатки.

Судья ударил молотком – и резкий стук вмиг заставил всех умолкнуть.

Начался опрос свидетелей.

Первыми один за другим выходили свидетели обвинения – и только оставалось удивляться, откуда их вообще столько взялось. Ведь в тот миг, когда Перетт слегка придушил Фабриса, поблизости были только двое охранников, которые, впрочем, предпочли не выступать ни на одной из сторон. Зато те, кто и в глаза ничего не видел, со всем пылом рассказывали о неоднократных конфликтах месье д’Амрана и управляющего винодельней.

И мне становилось всё гаже и гаже на душе от этой страшной несправедливости.

Да убереги меня Первородные ещё хоть раз столкнуться с судом! До конца жизни не отмоешься.

Но наконец весь этот скверный спектакль закончился, и дело дошло до свидетелей защиты. Тут всё прошло гораздо быстрее – я и глазом не успела моргнуть, как вызвали меня.

Месье Вобер задавал очень правильные вопросы, которые мы не раз обсуждали раньше. И даже пристрастный разговор с обвинителем следом за этим я вынесла весьма спокойно. Хоть некоторые вопросы не слишком деликатно намекали на то, что меня с Переттом могли связывать отношения не только рабочего плана.

Но вот и меня отпустили – немало измотанная, я направилась обратно. А навстречу мне уже шёл Ренельд. Я заметила, какой тяжёлый взгляд поднял на него Ксавье. И как лицо Фабриса из довольно-розоватого вдруг стало пепельно-серым. Герцог махнул рукой, веля Лабьету остаться на месте. А проходя мимо меня, он лишь приподнял подбородок чуть выше, словно и вовсе не заметил.

Подлое заклятие царапнуло внутри, словно засевший под кожей крючок. На мгновение мне захотелось хотя бы ответного взгляда месье дознавателя. Но не оборачиваться же ему вслед!

Ренельд сел на изрядно помятый другими свидетелями стул и с лёгким снисхождением посмотрел на обвинителя, который как раз что-то тихо говорил Фабрису.

Месье Вобер с воодушевлением начал опрос, то и дело обращаясь к копиям документов с исследованиями ауры Перетта. Судья тоже переворачивал лежащие перед ним листки, время от времени поглядывая в затылок месье дознавателя, словно пытался распознать, насколько искренни его слова.

Весьма довольный прошедшим разговором, адвокат вернулся к подзащитному, а к Ренельду подошёл обвинитель. Но он, кажется, остался не совсем довольным прошедшим разговором. Месье дознавателя так просто не возьмёшь!

На том его опрос было решено закончить. Всех распустили до вынесения судьёй решения, и люди повалили в холл, гудя и обсуждая дело, которое обещало быть весьма скучным, а на самом деле оказалось весьма занимательным.

Ксавье шёл впереди меня, прямой как палка. Ренельд – чуть позади, а Лабьет бежал рядом, словно хотел меня поддержать. Но наконец маркиз не выдержал и повернулся к брату. А я вдруг оказалась между ними с чувством, словно на меня надвигаются два валуна.

– Не здесь, – первым бросил герцог и указал взглядом на дверь того кабинета, где ещё недавно мы разговаривали с месье Вобером.

И отчего-то я сразу поняла, что с ними мне пока лучше не ходить.

Но, показалось, братья только ушли – я даже не успела представить, как пройдёт их разговор, – как вдруг Ксавье вылетел обратно. Багровый от ярости, с совершенно бездумным взглядом. Он быстрым шагом прошёл через холл и покинул здание суда. На меня даже не взглянул.

Пришлось выждать миг, когда любопытство всех, кто видел это, немного стихнет, когда они перестанут коситься в сторону распахнутых дверей. Затем я неспешно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, зашла в комнату, где до сих пор оставался месье рублю-с-плеча дознаватель.

В первый миг мне показалось, что он о чём-то говорит с Лабьетом – безмолвно, потому как они очень уж внимательно смотрели друг на друга. И пёс был чем-то недоволен, судя по тому, как раздражённо дёргался его хвост.

– Что вы ему сказали?! – Я довольно громко захлопнула дверь.