Елена Кочешкова - Айна из Замка. Книга Айны

– Вон веревка на стене, – коротко бросил Арнис. – Свяжи и оставь как есть. Сначала посмотрит, как девку будут пороть, а после на ее место отправится, гаденыш.

Рона повесила фонарь на крюк и скрестила руки на груди.

Айна с трудом сделала вдох. Ее зубы начали выбивать громкую дробь, будто по комнате скакала маленькая безумная лошадь. Как в страшных сказках тетки Саны. Костяная лошадка с дырами вместо глаз…

Арнис подождал, пока стражник надежно свяжет руки Лиана за спиной, выставил громилу прочь из темницы и только после этого приблизился к мальчишке.

– Ну что, щенок, смотри. – Хозяин дома рывком выдернул тряпку у него изо рта. – Смотри на свою сестричку. Можешь даже орать. Никто вас тут не услышит. И имей в виду: половину ударов она получит за твою выходку.

«А с ним-то что успели сделать?» – мелькнула испуганная мысль у Айны. Мелькнула и исчезла, когда она увидела, как хозяин дома берет со стены длинную узкую плеть. Арнис скривил тонкие губы в предвкушающей улыбке и перебросил рукоять из одной руки в другую. Его острая бородка масляно блестела в свете факела.

– Я предупреждал вас, крысиные отродья… Мне нужны послушные работники, а ваши шкуры стоили не так дорого, чтобы их беречь. Сегодня я преподам вам урок, и второго уже ждите. Отсюда вы, деточки, или выйдете шелковыми, или не выйдете вовсе.

Первый удар застал Айну врасплох. Она до последнего не верила, что с ней такое может случиться. И что это будет так больно.

Ей не удалось сдержать крик.

А плеть опустилась снова.

И снова.

И еще раз, отсекая прочь все, кроме боли.

И тогда закричал Лиан.

Айне показалось, что от этого крика дом должен расколоться пополам, а крыша рухнуть до самого основания. Но вместо того внезапно погас фонарь, словно его уронили в бочку с водой, а затем сверху действительно раздался грохот, как будто взорвалась гигантская крынка с забродившим вишневым вареньем.

Арнис грязно выругался, Айна услышала, как он бросил плеть на пол и быстро направился к выходу. Рона поспешила за ним, забыв запереть дверь. Ее толстые ноги нелепо шаркали по полу, будто огромная мышь семенила прочь.

Невзирая на боль, Айна не выдержала и рассмеялась. Смех прозвучал так страшно, что она оборвала его прежде, чем следом успели вырваться неизбежные всхлипы.

– Лиан! – крикнула она, чувствуя, как слезы опять заливают лицо.

– Айна! Подожди, я сейчас! – В темноте было слышно, как он вскочил с пола и подбежал к ней. – Вонючее пекло, веревка мешает!

– Ли… Они все равно сейчас вернутся… – Надеяться на чудо не хватало сил.

– Не вернутся.

Айна даже вздрогнула, когда услышала, каким голосом ее маленький друг произнес эти слова.

– Почему? – Волоски у нее на руках отчего-то вдруг встали дыбом.

– Не важно. Не вернутся, и все! – Лиан опустился на колени и прижался щекой к ее плечу. – Айна, тебе очень больно?

Она закусила губу. Ей не хотелось врать. И говорить правду – тоже.

– Ли, тебе надо бежать. Сейчас. Пока никого нет. Может, у тебя получится…

– Нет! – Айна почувствовала, как он сердито тряхнул головой. – Уйдем вместе!

У нее не было сил спорить. Спина горела огнем, а голова все еще кружилась от вина.

– Ты не сможешь освободить мои руки…

Лиан зарычал от злости.

– Смогу!

Он снова вскочил и принялся возиться в темноте, роняя время от времени слова, которые не подобает знать юным мальчикам. Путы мешали его пальцам двигаться, но гнев придавал сил.

Между тем откуда-то сверху доносились странные звуки. Айна ждала, что их мучители вот-вот вернутся, но время шло, а в темницу так никто и не приходил. Зато нарастал непонятный гул и в воздухе запахло горелым.

– Что там? – испуганно прошептала она. – Что-то происходит!

Лиан не отвечал, только громко пыхтел и возился где-то возле ее левой руки.

– Твою… как же неудобно-то! – в отчаянии пробормотал он, но вдруг что-то щелкнуло, и рука Айны оказалась на свободе.

– Ли! Тебе удалось! Но как?!

В темноте прозвучал короткий звонкий смешок.

– Да там простой замок. Без ключа. Я увидел, когда факел горел. Скорее открывай второй и развяжи меня! Надо бежать!

Она нащупала браслет на правой руке и принялась судорожно искать место, где тот запирался.

– Там такой штырек с петлей, – подсказал Лиан, – надави на него.

И тогда Айна наконец поняла, что нужно сделать. Второй щелчок вышел еще громче.

Едва металлический обруч свалился с ее запястья, она попробовала вскочить на ноги. Получилось плохо: Айна едва не упала, но ухватилась за бревно и все же сумела распрямиться. Про свою спину она старалась не думать, словно это спина какого-то другого человека.

– Где ты, Ли?

– Здесь, – Он сделал шаг и оказался совсем рядом – так, что Айна смогла на ощупь отыскать его и ухватить за плечо. – Скорее развяжи веревку!

Пальцы плохо слушались, соскальзывали с толстой пеньки. Распутать в темноте крепкий узел, завязанный мужской рукой, казалось почти невозможным. Айна едва не плакала от отчаяния, а Лиан только часто дышал. Она ощущала, как вздымается и опускается его грудь.

Внезапно Айне показалось, что из-за двери сочится едва ощутимый свет, и, присмотревшись, различила очертания веревки.

– Идем! – она схватила Лиана за плечо и увлекла за собой к двери. – Я ничего не вижу в темноте, а там, кажется, есть фонарь!

Свет шел с верхнего этажа и был гораздо ярче, чем Айна запомнила, когда они спускались вниз. Словно наверху запалили разом не один, а несколько десятков фонарей. Нехорошая догадка заставила сердце Айны биться быстрее. Зато здесь она и в самом деле отлично видела веревку. Стиснув зубы и ломая ногти, Айна снова вцепилась в узел, и понемногу он начал поддаваться.

Еще чуть-чуть…

– Ох, спасибо! – Лиан радостно сверкнул шальными глазами, в которых отразились сполохи с верхнего этажа. Он сморщился, потерев запястья, и вдруг отвел взгляд. – Айна… я дам тебе свою рубашку!

Ну да, она все еще была в чем мать родила. Но почему-то уже почти не испытывала смущения или стыда. Это казалось таким пустяком теперь.

Рубашка Лиана, конечно, едва доходила до бедра. Но хоть что-то.

– Спасибо, Ли… Идем! Нам надо скорее выбираться отсюда. Мне кажется, там что-то очень нехорошее наверху происходит.

Лиан кивнул и крепко взял ее за руку.

Сначала они поднимались по лестнице крадучись, опасаясь, как бы кто не схватил обоих за шкирки и не отволок обратно в темницу. Но чем выше уходили ступени, тем отчетливей становилось понятно, что в этом заведении больше никому нет дела до двух полуголых безымянных детей.

Дом горел.

Едкий злой запах дыма ощущался еще в начале лестницы, а стоило им сойти с нее наверху, как стало ясно – пожар охватил большую часть здания.