Елена Кочешкова - Айна из Замка. Книга Айны

– Здор о во, Айна. – Стан возник перед крыльцом внезапно, будто шагнул с неба, и она поняла, что совсем утратила связь с действительностью. Айна отложила шерсть и отряхнула руки от мусора, но вставать не стала, боясь, что снова закружится голова.

– Здорово… – Ей было странно видеть Стана на пороге своего дома. Впрочем, раз пришел – значит по делу. Мать, наверное, ищет. – Мама на кухне должна быть.

Стан покачал головой.

– Я не за ней. У меня есть кое-что для тебя, – не любивший лишних слов Стан сунул руку за пазуху рубахи и вытащил небольшой прямоугольный сверток. – Милорд Риндон просил передать.

И, улыбнувшись ей на прощанье, он быстро зашагал в сторону Ястребиного дома.

Только убедившись, что Стан давно скрылся и никого больше рядом нет, Айна медленно развернула ткань. Чистая, крашенная в благородный фиолетовый цвет холстина легла ей на колени, обнажив под собой книгу по размеру чуть больше, чем ладони Айны. Вместо заглавия на потертой кожаной обложке был выбит силуэт человека с посохом и заплечным мешком.

Айна провела рукой по темной шероховатой поверхности книги. Эта обложка наверняка помнила прикосновение других ладоней.

«Рин».

Каменный кусок в груди едва заметно дрогнул, и от этого стало еще больнее.

Книга, конечно, лучше, чем ничего, но она не умеет говорить. И не умеет слушать. И ничем не может помочь.

Айна закусила губу, чтобы не зареветь, и быстро открыла книгу на первой попавшейся странице. Она попыталась прочесть хоть пару слов, да только буквы расплывались, становились все более мутными и бесформенными. А потом предательские капли все же упали на бумагу, расползшись двумя серыми пятнами. Айна испуганно промокнула их рукавом, ожидая, что краска немедленно потечет, однако чернила были прочными и все слова остались на месте.

В тот момент она отчетливо поняла, что держит в своих руках самое ценное, чем владела когда-либо. Но даже если забыть о деньгах, эта стопка прошитой бумаги с буквами была ей дороже любого золота и серебра.

Позднее Айна многажды пролистала все страницы в надежде найти записку или хоть пару слов, начертанных рукой Рина на полях книги, но безуспешно. Его последний подарок не скрывал в себе никаких тайн и особых посланий.

Ну, по крайней мере теперь Айне было чем занять себя в унылые часы выздоровления.

Книга оказалась странной.

Ничего подобного прежде она не читала. Впрочем, не так уж и много чего ей довелось читать… Но в любом случае все предыдущие истории были приблизительно похожи: сказки, баллады, легенды. На этот раз же ей досталось жизнеописание человека, жившего на самом деле. Некий Улим Скиталец с первых строк обещал «правдивый рассказ о своих путешествиях по разным городам и странам».

Айна завороженно перелистывала страницу за страницей, погружаясь в мир чужих воспоминаний и размышлений. Одна история плавно перетекала в другую, дорога вела ее вместе со Скитальцем все дальше и дальше, а реальный мир со скотным двором становился все призрачней… Пока в конце концов мать не сказала ей сердито:

– Чем с книгой своей обниматься, лучше б делом занялась! На дворе работы невпроворот. Хватит уж бездельничать!

Айна пожала плечами и кивнула. Она и сама понимала, что засиделась дома.

После отъезда господ жизнь в замке почти не изменилась, текла своим чередом. Все было как обычно: в кузне стучал молот, на кухне кипело варево в котлах, куры несли яйца, а коровы и козы давали молоко. Айна оправилась от своей хворьбы и вернулась к привычным делам, помогая то матери, то тетке. Книгу она завернула в нарядную холстину и отнесла к старой яблоне. Там, в дупле среди крепких узловатых ветвей, Айна спрятала свое сокровище от чужих глаз и от себя самой. Она так и не дочитала историю Улима: не до того стало, в разгар лета всегда много дел. Да и, по правде говоря, желание читать пропало. Слишком грустно было жить мыслями о чужих путешествиях, зная, что ей самой все это недоступно.

Айна исправно выполняла свою работу, даже не пытаясь лишний раз сбежать из замка. После болезни ей стало почти безразлично, что происходит окрест: шумят ли вокруг нее зеленые кроны леса или беспокойный скотный двор.

Лето миновало солнцеворот и неуклонно катилось вперед. Оно было жарким и щедрым на дожди, сулящим хороший урожай. Все жители старой крепости радовались славной погоде и отсутствию господ, которых ждали только к началу покоса да первой жатвы. Обитатели Грязного двора чаще обычного шумели, веселились и собирались вместе, зная, что в эти дни замок принадлежит простому люду.

Айна в этих забавах участия не принимала. Когда по вечерам Грязный двор начинал гудеть от песен и громких разговоров, дочка скотницы тихо сидела на кухне у очага и смотрела, как пляшут языки огня. Она могла подолгу оставаться недвижимой и совершенно отрешенной от всего остального мира. В лепестках огня ей чудились волшебные узоры, сказочные герои, невиданные животные…

– Опять витает, – ворчала у нее за спиной мать, но не мешала, не трогала и не пыталась вернуть в обычный мир.

После своей болезни Айна уже не замечала в матери тех признаков недуга, которые примерещились ей в начале лета. Скотница Мира была полна сил и неизменно находила, куда их направить. В последнее время она стала чаще наводить порядок в доме, который и так-то был вполне хорош. Айна с удивлением заметила появление новых половиков и занавесок на их маленьком мутном окне. Она не обращала на это особого внимания, пока однажды мать не начала шить. Мира нечасто бралась за нитку с иглой: если надо было чего подлатать, это делала Айна. А тут мать сама взялась кроить кусок большой светлой льняной ткани. И когда Айна сунулась узнать, что это будет, Мира вдруг улыбнулась как-то совсем странно и промолвила:

– Рубашечки…

Тогда Айна наконец все поняла. Прозрела в один миг.

Не в силах сказать ни слова она таращилась на материн слегка округлевший живот и даже не могла понять, что чувствует.

– А отец-то кто? – обронила она.

Мать погладила живот и ответила, отведя глаза в сторону:

– Так Руса.

Старший на конюшне был мужчиной хоть куда. И года три как вдовствовал. Молоденькие служанки любили с ним заигрывать, надеясь заполучить конюха в свое распоряжение, но тот не спешил искать новую жену.

И вот на тебе!

Айна провела пальцем по краю будущей рубашонки.

– Он тебя в жены хочет взять или как?

Мать пожала плечами.

– Может, и хочет, да мне и так хорошо. Детей р о стить я и без мужицкой помощи умею. У меня вон ты есть.

Айне вдруг стало жарко и душно. Она отдернула руку от ткани и быстрым шагом вышла за дверь.

Ребенок! У них в доме появится младенец!

Айна потрясла головой, отгоняя мысли об этом, но куда там: они роились, как пчелы в растревоженном улье, и были столь же беспощадны.