Касандра О'меил - Загадка пустыни

– Мы голодали, моя девочка была обречена на мучения, теперь у них есть шанс, – призналась она. – И господин позволяет иногда видеться с ними.

Арх’эйн все же был странным. Зачем ему помогать стольким девушкам, пусть и забирая их в новую клетку. С одной стороны, он казался хорошим, но с другой… Я все еще пытаюсь найти во всем этом подвох.

– Ты ведь не отпустишь меня? – Спрашиваю я его за очередной прогулкой. Мне хочется услышать это, подтвердить свои догадки. С другой стороны, в душе теплится надежда, что он разрушит все мои опасения.

– Нет, – честно отвечает мне мужчина, даже не замедляя шаг.

Я не знаю, что ответить ему на это. Именно такой ответ я и ждала. Начать ругаться и злиться? Это ничего не изменит. Поэтому просто продолжаю молча идти рядом по ночной прохладе сада.

– Ты так ничего и не вспомнила? – Уточняет Арх.

– Почти ничего, – я не хочу лгать ему.

– Так понимаю, не расскажешь, – хмыкает он.

– Нет, – поворачиваюсь и смотрю в глаза остановившемуся мужчине.

Он отлично понимает, почему я так ответила. Его «нет» мне не понравилось, так же как и мое ему. Вот только… Крохи моих воспоминаний слишком опасны для всех. Я бы не рассказала ему, даже скажи мне он – отпущу. А план побега уже давно просчитан в моей голове. Каждую нашу прогулку и встречу я помню о том, что скоро сбегу.

Как бы мне ни был приятен Арх’эйн, все же я должна уйти. Хотя бы попытаться сделать это. Именно с этой мыслью я тянусь и легонько целую мужчину в губы, едва касаясь кожи. Мимолетное прикосновение, наполненное самыми противоречивыми чувствами, длится долю секунды, но заставляет сердце бешено стучать в груди. Мужчина не пытается мне ответить, не прикасается, лишь наблюдает, отчего я смущаюсь еще сильнее.

– Пойдем обратно, я хочу спать, – в этот раз я вру слишком откровенно.

Он понимает это, но не препятствует. Провожает меня к моим покоям и желает хорошего отдыха, а у меня горят щеки. Зачем я это сделала?

Лежа в постели я еще долго думаю о своем поступке. В воспоминаниях я любила того мужчину всем сердцем, которое разбилось с его смертью. Так почему сейчас у меня лишь легкая грусть от этих мыслей, но нет больше той нестерпимой боли? Может быть это вовсе не мои воспоминания? Тогда что это было? Ведь не могла же я тогда безумно любить одного, а теперь просто забыть о своих чувствах.

Одно я понимаю точно, за время нашего общения с Арх’эйном я привязалась к нему очень сильно. Меня тянет к нему. Именно поэтому я позволила себе этот странный и импульсивный поступок. А еще мне хочется побыть с ним как можно дольше до того, как я сбегу…

Следующие наши встречи я веду себя тише, потому что смущение все же берет верх. Но мужчина делает вид, что ничего не произошло, и постепенно я успокаиваюсь. Наше общение возвращается в привычное русло. Мы просто разговариваем, и от этого так легко. Арх не расспрашивает меня о прошлом, которого я почти не помню, а теперь сомневаюсь и в тех крупицах, что мне удалось вспомнить.

– Расскажи мне о пустынных ведьмах? – Решаюсь я задать вопрос, который беспокоит меня с того самого дня, как воспоминания пробились наружу впервые.

– Это женщины, получившие в наследство магию духов, – отстраненно говорит он. Мужчина начинает свой рассказ не сильно охотно. – Они были одними из сильнейших магов, оставшихся в мире. Только все, кому досталась магия духов, рано или поздно сходят с ума. Так случилось и с пустынными ведьмами. Это было неизбежно… Они все потеряли рассудок, озлобились и представляли опасность, поэтому… Поэтому их больше нет.

Пауза в речи Арх’эйна говорит о том, что нет ведьм больше не просто так. Им помогли перестать существовать. Неужели не осталось ни одной ведьмы? Мне сложно поверить в это. Сложно поверить, что сильных и могущественных женщин удалось уничтожить всех до единой.

– Не осталось ни одной? – Уточняю я. Но ведь в том воспоминание меня называли одной из них…

– Нет, – с толикой грусти говорит мужчина. – Ни одной не удалось… спастись. Магия духов пустыни, к сожалению, утеряна навсегда.

– Их убили?

– Да, – кивает Арх. – Мой брат… Он планомерно уничтожал всех ведьм долгие годы. Он говорил, что из-за них вся пустыня может стать безжизненной, а дальше она поглотит весь оставшийся мир. Я всегда верил ему. Может быть это было и ошибкой, но только на моих глазах несколько лесов под заклятиями ведьм обратились в безжизненные островки песка.

– А где сейчас твой брат? И как ему удалось справиться с такими сильными магами, ведь ты сам сказал, что они были сильнейшими.

– Я не знаю, Рия, – остановился мужчина. – Брат никогда не раскрывал своих тайн. Ему хватило сил, это все, что я знаю. Он сильный маг, живет в зимних землях, очень далеко от сюда. У него там родовой замок, оставшийся от матери, первой жены нашего отца. Я бывал в нем лишь пару раз, по мне там чересчур холодно.

– Вы не близки?

– Не особо. Я сильно младше, он заботился обо мне, когда отца не стало.

– Я бы хотела найти хоть кого-то из своих родных, – признаюсь я.

– Может быть когда-то мы сможем их отыскать, – обнадёживает меня мужчина. – Ты говорила, что начала что-то вспоминать.

– Совсем мало, – отвожу взгляд я. Ведь в воспоминаниях была та мысль, что больше у меня никого совсем нет. – Этого явно недостаточно, чтобы понять, кем я была и где искать ответы.

– Если захочешь поделиться, я всегда готов выслушать, – улыбается мне Арх. – А почему тебя заинтересовали пустынные?

– Услышала в разговоре девочек, – отмахиваюсь я. Кажется, мужчина сложил два плюс два – мои воспоминания и странные вопросы. Нельзя, чтобы он связал меня с этими женщинами. Тем более, если их так жестоко уничтожали, моя безопасность тоже окажется под угрозой.

***

Я нахожусь во дворце еще месяц. За это время наше общение становится еще более теплым. Нет, ничего романтического между нами не происходит, но уже ни дня не проходит, чтобы Арх’эйн не пригласил меня на прогулку. Он всегда рядом, и мне хочется продлевать наши встречи на дольше.

Все меняется в один день. Что-то происходит. Не между нами, а снаружи. Беда приходит извне, подкрадывается незаметно. Мужчина говорит, что в пустыне все чаще возникают бури. Песчаные ураганы выходят в города, заметая их. Они вынудили кочевников покинуть свои лагеря. Это жестокие и дикие люди. Цивилизация обошла их стороной. Для них нет элементарных правил и законов, они нападают на города, убивают и грабят. Кочевники признают лишь одно – выживание. Если ради этого им придется захватить город, то они пойдут на это.

Теперь каждый раз, когда Арх покидает дворец, меня накрывает паника. В груди сворачивается черной кошкой тревога. Я не хочу вновь терять любимого. Этот мужчина стал слишком дорог для меня. Эмоции накрывают с головой, сводят с ума. Несколько раз я просыпаюсь с полными ладонями песка. Это странно и опасно. Пустынные ведьмы сошли с ума, неужели это происходит и со мной?