Джейд Дэвлин - Королевский тюльпан

Алина

Первое, что я увидела, были наши цветы. Они лежали на тележке, в несколько охапок, прикрытые чем-то, похожим на брезент. Третий злодей приподнимал край накидки и бережно укладывал оптовый букет.

В первую секунду я решила спасти нашу собственность, еще до конца не представляя, как вернусь с ней, через закрывшуюся стену.

Но тут же поняла, что разумнее позаботиться о себе. Для начала – выяснить, что со мной происходит и где я оказалась. За стеной должен был находиться заснеженный проспект Славы. Но не было ни снега, ни проспекта. Серый туман – здесь он был еще гуще, чем в хранилище, почти скрывал бетонные стены обшарпанной промзоны. Или нет, не бетонные. Ближайшая стена сложена из круглых камней, а штукатурка или осыпалась, или её не было. Под ногами вместо асфальта утопленные в грунт булыжники.

Да какая разница, булыжники, асфальт или плитка! Мне надо понять, в какую сторону идти, от этого кошмара.

– Жакель, что за торопун! Там же были еще цветы и вторая цветочница, а ты – закрыл проход!

– Туман уходит. Ты же не хотел оставить за стеной брата?

Как ни странно, этих братцев-цветокрадцев я понимала. Язык напоминал французский или старофранцузский – как-то слышала баллады на нём.

В печку прикладную лингвистику. Надо бы выбраться отсюда, пока все заняты цветами. Похоже, розы и тюльпаны здесь большая ценность, чем я.

Первые несколько шагов я сделала в сторону, бочком. Разглядела что-то, похожее на уличный проем впереди. Значит нам туда дорога…

– Сеструлька, ты куда намылилась?

В словесный контакт я пока что вступать не собиралась и спокойно сделала следующий шаг. Тело чуть напряглось – вспомнило баскетбольную секцию и тренера Бориса Иваныча, давшего девчонкам несколько полезных приемов на тёмных остановках, когда по словам тренера, к тебе лезет какой-то «недомущинка».

– Сеструлька….

Самозваный братик, как я предполагала, схватил меня за правое плечо. В моей голове продолжали звучать слова Бориса Иваныча, тело действовало само, сделав всё, как надо, кроме аккордного удара каблучком в голову – и так сойдет, уже отцепился.

«И никаких подвигов. Вырвалась – бегом отсюда!».

Этому совету я тоже последовала. Пробежала шагов пять, или даже шесть в густом тумане. После чего упёрлась в стену. Улица оказалась тупиком.

– Сеструлька, – донесся сзади обиженный, но не очень возмущенный голос, – вот зачем так сразу?

Пришлось обернуться. Не в стену же смотреть – меня в угол еще не поставили.

Парень, с поползнем на щеке, усиленно тёр левой рукой правую. Главное, что хватать меня не торопился.

– Сеструлька, ты поосторожней так. Я мог бы и обидеться. Слушай, а научи меня так вот вертеться, за руку хватать и сбивать с ног. Мне понравилось.

– Верни меня туда, откуда украл и я тебе пять таких приёмов покажу, – зло сказала я.

Парень удивленно посмотрел на меня, разве, не открыл пасть, и не почесал затылок. Я уже хотела повторить фразу на французском, но тут он кивнул – дошло.

– Вернуть тебя в мир высоких домов и повозок без лошадей? Сеструлька, ну это же невозмооожно!

Я не успела ужаснуться и переспросить – дверь в моей мир закрыта навсегда или козел берёт, обратно не даёт, как подошел напарник.

– Жакель, управился с попрыгуньей? Пошли, порадуем нашего мара добычей. А тебе, красулька, добрый совет – так себя не веди. Ухо капризов не любит. Ты еще не зарегена. Засохнешь и никто не подкопается. Пошли: мы добычей хвастать, вы – знакомиться.

Меня тут еще и регить будут? Спасибо, не чипировать.

Бегать в тумане я не собиралась, и мы отправились в путь, со скоростью груженой тележки. Меня хотели запрячь, но я сказала, что являюсь добычей, а не тягловой силой. Жакель, у которого рука прошла, впрягся сам, только добродушно проворчав, что перед незнакомым Ухо капризить не надо.

Блин, не надо так! Я и в себя не пришла от этой истории, а тут – какой-то Ухо-горло-нос!

*

За неполных полчаса пути была только одна радость – стало ясно, что это не мир вечного тумана. Уже скоро он рассеялся, и погода оказалась вполне сносной, даже жаркой.

Полюбоваться солнцем и окружающим миром не получалось. Дело не в том, что город, по которому везли цветы и тащили меня, состоял исключительно из улиц особой узости и проходных дворов. Просто мои непрошенных спутники выбрали именно такой специфический маршрут. Когда нам пришлось пересекать достаточно широкую улицу, с приличными прохожими, мы перенеслись через неё, как бешеная кошка через собачью выставку. Я даже получила неслабый толчок в плечо, за неторопливость.

– В следующий раз – отвечу, – резко сказала я Жакелю, когда мы оказались в очередном склизком проулке.

– Сеструлька, – усмехнулся тот, – если бы нас сцапали сазы и ты предстала перед префектом квартала Незабудок, ты бы заплакала, что тебя не довели до Уха. Он отправляет незарегенных девочек на колесо, не открывая глаз

– Хватит меня пугать этим Ухом – надоело, – проворчала я. Злодеи переглянулись, усмехнулись и поспешили дальше.

Заодно подумала, что это за колесо? Если колесо обозрения – ладно. Еще когда-то была такая пакостная казнь – колесование. Но меня, вроде, не за что пока.

Еще я заметила, что они, пару раз, по дороге, подходили к тележке и нюхали цветы.

Следующий проулок закончился тупиком. Жакель пару раз стукнул по стене и в ней образовались широкие ворота. Едва мы в них вошли, стена закрылась без всякого волшебства.

– Анрель, – весело обратился Жакель к привратнику, – зови Ухо! Мы порадуем капитана добычей!

– Капитан отправился на разговор к маршалу и разговор будет долгим, – ответил страж ворот. – Тем более, утром он уже обрадован – вернулась Филь-Филь.

– Недолго бегала девочка, – хохотнул Жакель.

– Бегала бы и подольше, – ответил дежурный по воровскому офису, – но она сдуру заскочила в казарму, решив, будто там капралом её дружок, а того перевели в квартал Маргариток еще прошлым месяцем. Войти вошла, а выйти не получилось. Ухо пообещал оставить её на песочке до рыбьих выжимок, но услышал приказ маршала сохранить жизнь и отправился ругаться.

Я слушала диалог, посвященный незнакомой девице, без особого интереса. Похоже, тут к правам человека относятся без уважения.

– Пусть пришелица посидит с Филь-Филь, подождет капитана, – закончил привратник, – а мы пока посчитаем цветы.

На этот раз отворилась не стена, а невидимый люк во дворе. Меня отвели по винтовой лестнице в подвал, к счастью, в каморку, откуда сверху падал блеклый свет. Никаких иных достоинств помещения я не видела.

– Красавцы, – донесся из угла хриплый голос, – вы принесли вина или нет, пёс вашу печень! Я же заплатила!