Вергилия Коулл - Белые волки. Книга 1

© Коулл Вергилия

© ИДДК

Цирховия

Двадцать восемь лет со дня затмения

Часы, висевшие в прихожей старого дома, размеренно отсчитывали время. Их ровный звук резко контрастировал с шумом стихии, которая бушевала за окном, то усиливаясь, то затихая. Всполохи молний освещали белую фигурку коня, вставшего на дыбы на часовой крышке, и притаившееся напротив него изящное серое тело волка, длинную резную стрелку, которая показывала на цифру десять, и короткую – всего в полушаге от цифры двенадцать. Алекс знал, что скоро пробьет полночь, не бросив и взгляда на циферблат. Так же как чувствовал, что луна вошла в полную фазу, хоть и не видел ее из-за плотной завесы туч.

Тени прошлого замерли в темных углах жилища: нигде не горело ни свечи, ни лампы. Свежий ветер врывался в распахнутое окно, отбрасывая в стороны светлые шторы, подобно крыльям огромной птицы. Брызги дождя попадали на лицо Алекса, его обнаженную грудь и тонкую спину девушки, примостившейся на коленях между его раздвинутых ног. Он сидел, откинувшись в кресле, положив руки на подлокотники и уставившись отсутствующим взглядом в ночную тьму, обрамленную оконным проемом. Брюнетка поеживалась от очередной порции холодных капель, но дело свое знала, и ее голова поднималась и опускалась над его бедрами так же размеренно, как часовая стрелка отсчитывала секунды в прихожей.

Молния снова вспыхнула, обожгла глаза, и Алекс моргнул. Положил ладонь на затылок девушки. Та коротко всхлипнула, вбирая его глубже в свое горло. Умелая нонна. Ему нравились такие. Покорные с виду, отзывчивые на любое желание клиента. Эту он приглашал к себе уже в третий раз, третье полнолуние подряд, и пока что оставался доволен. И каждый раз большие сапфировые глаза нонны, обрамленные густыми и длинными ресницами, смотрели на него с почтением и обожанием.

Она проходила в комнату, легкими отточенными движениями сбрасывала с плеч светлое платье – прислужницы темного бога часто одевались как дарданианки – и склоняла голову в ожидании его выбора позы. У нее были округлые бедра со слегка розоватой кожей на пухлых ягодицах, тяжелые, но упругие груди и очень мягкие губы. В первый раз Алекс взял ее сзади, и девушка дрожала, когда он зарычал, перебарывая рвущегося наружу в момент оргазма зверя. Но затем открылся ее настоящий талант по части владения язычком, и этот способ показался более безопасным им обоим.

Алекс усмехался, когда ловил ее взгляд на себе. Интересно, что думала юная прислужница темного бога, получая от своей окты приказ отправиться к бурому оборотню в полнолуние? Наверняка боялась, что он не сдержится и разорвет ее, но все равно шла, понимая, что не имеет права ему отказать – начальнику цирховийской полиции редко кто мог ответить «нет». Уж конечно, не презренные нонны, благополучие которых целиком и полностью зависело от его доброго расположения духа.

Ему служили многие в этом городе, но никто не догадывался, что сам он подчиняется только одному человеку. И это совсем не канцлер Цирховии.

– Не спи, – приказал он девушке, и та послушно сжала губы и ускорила темп, вцепившись острыми алыми ноготками в его бедра и подтягивая себе навстречу так, что Алекс закрыл глаза и застонал в ожидании разрядки.

Стук в дверь они оба услышали не сразу. Первой вздрогнула нонна. Она приподняла голову и замерла, обратившись в чуткий слух, а Алекс выругался, помогая себе рукой. В сердцах оттолкнул девушку. Прислужница темного бога тут же опомнилась, поползла к нему в ноги, целуя колени и потираясь о них щекой, тихим голоском вымаливая прощение. Он с раздражением протянул ей липкую от семени ладонь.

– Ты знаешь, что делать.

Нежным, слегка шершавым язычком она бросилась вылизывать его руку. Усердию могли позавидовать самые прилежные дарданианки, которых, по слухам, ежедневно заставляли натирать полы в ледяных каменных монастырях крохотными бархатными подушечками. Поглядывая на Алекса из-под ресниц – сердится ли? – нонна поцеловала его запястье, поднялась к локтю, скользнула губами по груди, но когда потянулась выше, он отвернул ее лицо свободной рукой.

– Хватит.

Стук в дверь повторился. Алекс стряхнул девушку на пол, поднялся, безошибочно нашел в темноте домашние штаны и принялся одеваться.

– На сегодня все, майстер Одвик? – спросила она, плохо спрятав в голосе надежду.

Затягивая на поясе концы шнурка, Алекс задумался. Оргазм получился смазанным и почти не принес удовольствия. Пожалуй, четвертого приглашения эта нонна не дождется, если не сумеет исправить ситуацию.

– Не знаю. Еще не решил, – коротко бросил он и направился к дверям.

В прихожей остановился, прислушиваясь и принюхиваясь. И кого темный бог принес в такую непогоду?! Алекс почувствовал запах: тонкий, женский, показавшийся отчего-то знакомым. Это были не духи, не шампунь или не другое косметическое средство. Просто естественный аромат, исходящий от тех участков, где кровеносные сосуды близко подходили к коже, но ему вдруг стало не по себе от догадки. Запах этой женщины Алекс не перепутал бы ни с чем. К нему примешивались и другие – мокрой ткани, холодного тумана, чужих тяжелых мускусных шлейфов, похожих на оставленные отпечатки пальцев.

Волосы на загривке Алекса встали дыбом, и он рванул дверь на себя, едва не снеся «с мясом» замок. Ветер ударил его наотмашь, на миг ослепив и оглушив, обрушился на чрево темного дома, загулял в безжизненных стенах. Где-то в комнатах хлопнула рама неплотно прикрытого окна. Незваная гостья стояла на пороге, засунув руки в карманы безразмерной мужской ветровки и опустив голову. Низко надвинутый на лоб капюшон полностью скрывал лицо, темные длинные волосы слипшимися сосульками спускались из-под него на грудь. Алекс опустил взгляд и увидел белеющие в полутьме голые ноги, обутые в грубые ботинки.

К горлу подкатил ком. Алекс стиснул дверную ручку, прочистил горло, ощущая, как бешено пульсирует кровь в висках.

– Здравствуй, Алекс.

Она подняла голову. Где-то наверху прогремел раскат, вспышка на миг осветила искусанные губы и горящие ненавистью глаза. Ноздри девушки тоже втянули его запах, несомненно различая на его коже прикосновения услужливой нонны, а на руках – последствия страсти с ней. Алекс почти физически ощутил, как она ненавидит его – до внутреннего протеста, до крика – и от этого стало больно, и зверь зарычал, требуя дать ему волю.

Он захлопнул дверь и прислонился к стене, откинув голову и тяжело дыша. Зачем она пришла к нему именно сегодня, в полнолуние? Зачем вообще явилась?! После стольких лет?! Хочет, чтобы у него опять снесло крышу и все повторилось? Он задыхался, как и раньше, думая о ней, представляя ее рядом с собой, под собой, и это безумие длилось слишком много дней подряд, чтобы сейчас не выйти на волю.