Виктория Ом - Строптивая попаданка, или Одно желание на двоих

Я нахмурилась. Таких чудес я ещё не видела и даже не слышала о том, что подобное в этом мире реально.

– Сначала один кинул, потом другой обманул, а теперь не понять кто гусем обзывает, – ворчала птица, а прочистив горло, гордо заявила: – Я не гусь, а феникс.

– Уверен?

– В чём?

– Что ты – феникс.

– Где ты видела гусей, которые самовозгорались и возрождались из собственного пепла?! – возмущённо прошипел он.

Хотела сказать «только что», но решила не напрашиваться на повторение фаер-шоу, и наконец-то призналась:

– Нигде.

– И для справки: красных гусей не бывает. Белые, серые, золотые, но не красные!

– Золотые?..

– Ты хочешь поговорить о гусях? Об этих жалких подражателях моего великолепия?

– Да нет.

Гусь посмотрел на меня странно, повертев головой. Возможно, не понял, что я имела в виду: да или всё же нет.

– Ты хотела побольше узнать о фениксе, то есть обо мне? – задал он дополнительный вопрос.

– Эм… Если честно…

– Да-да, – заинтересованно потрясла головой птица.

– Я бы хотела узнать, как можно выйти из этой комнаты, а лучше из здания.

– Хм… Во-первых, зачем ты забралась сюда, а во-вторых, как? И для справки: окно не закрыто в отличие от двери, – разглагольствовал он, размахивая крыльями.

– Во-первых, меня притащили сюда против воли, считай, похитили, во-вторых, это сделал дракон. Так их у вас называют? – засомневалась, глядя на красного гуся. – И для справки: в отличие от вас, феникс, если я выйду через окно, то далеко не уйду. У меня нет крыльев, а превращение в лепёшку в мои планы не входит.

– Похитил? Дракон? Вас?! – неверяще просипел гусь. – С чего это вдруг он решил похитить человека? Норман хороший дракон. Вредный, но хороший! – встал пернатый на защиту чешуйчатого. – Ты мне врёшь! Забралась сюда, чтобы его сокровища украсть! Я же вижу! И накидка его, и топорик!

– Я не крала, а одолжила, чтобы не замёрзнуть и дверь открыть.

– Открыть?.. Прорубить в двери дыру – это лучший способ открыть её?

– Ничего другого я не придумала, – призналась гусю, виновато опустив плечи.

– Я готов открыть тебе дверь, если ты вернёшь всё на место, – предложил гусь, тихо проворчав вдобавок: – А то ж он с ума сойдёт, если чего-то не досчитается.

– Заманчивое предложение, но я не одета по погоде. Когда похищали, у меня не было возможности прихватить шаль или плащ.

Птица задумалась, переминаясь с лапы на лапу.

– Эх, вынуждаешь меня, женщина, – недовольно пропыхтел гусь, запрокинув назад голову. Выдернув одно перо из длинного хвоста, он приблизился и положил его у моих ног.

– Бери, пока я добрый. Согреет лучше этой шкуры.

Я подобрала перо. Мягкое тепло коснулось руки и растеклось по телу, и меховая накидка потеряла свою актуальность. Смело скинув её на постель, а рядом положив топорик, я посмотрела на гуся, взглядом намекая, что выход всё ещё закрыт.

– Да, сейчас, – раздраженно выдала птица и поковыляла к двери.

Красное крыло коснулось деревянного препятствия.

– Откройся, – буркнул он, и послышался тихий звон, словно кто-то колокольчиком звякнул. Дверь со скрипом приоткрылась. В образовавшуюся щель с восторженным гулом устремился ветер, залетевший в комнату через окно.

– Спасибо, что помог, феникс!

– Меня зовут Иммэнуил, – горделиво выдал гусь, задрав голову.

– Им-мэ-нуил? – чуть не поперхнулась, проговаривая вслух.

– Что-то не нравится?

– Нет, что вы! Я хотела сказать: Иммэнуил Феникс, спасибо, что помогли, – и зачем-то поклонилась птице, в глазах которой заплясал настоящий огонь – а это не к добру.

– Я ещё могу передумать, – предупредил гусь, угрожающе потянувшись крылом к двери.

– Всё. Поняла. Спасибо… – выпалила и, распахнув дверь шире, выскочила навстречу свободе.

Холодный воздух облизнул лицо, я на скорости не сразу затормозила, осознав, что попала на небольшую площадку лишённую стен, перил и лестницы. Открытое пространство прорезанное горными пиками и серое небо, заволочённое низкими облаками, – это не то, что я ожидала увидеть за дверью.

– Скатертью дорожка, – раздался сзади голос гуся, следом хлопнула дверь, подняв порыв воздуха, который толкнул в спину и, несмотря на мои размахивания руками, спихнул вниз, прямо на холодный острый камень.

Истошный крик сотряс горы.

На это раз перед лицом смерти я смогла издать хоть какой-то звук, но считать это прогрессом смешно.

– А?.. – очнулась, осознав, что ожидаемый удар меня так и не настиг, собственно, как и в первый раз: тогда мою душу вытащили из тела за секунду до взрыва боли, который должен был последовать от встречи с машиной на полном ходу. И подумаешь, на светофоре горел зелёный, и зебра белела обновлёнными полосами, водителю было не до этого, видимо.

Открыла глаза и обомлела, уставившись на серый камень, над которым я зависла в воздухе.

– Я долго тебя буду держать? – раздался холодный мужской голос.

– Уф…

Взяв под контроль зависшее в небе по божьей воле тело, я встала на четвереньки.

– Если сравнивать уровни радости лицезреть тебя и благодарности за спасения, то радость будет здесь, – я помахала пером феникса над головой, а затем, поднявшись с колен, добавила: – А благодарность здесь, – и опять помахала пером над головой. – Ты же явился не ради моего спасения?.. Ведь ты мог сделать это раньше, к примеру, до того как меня проглотил дракон.

– Я здесь, потому что получил сигнал о твоей скорой кончине. Мне проще было вмешаться, чем восстанавливать тело. Давай, ты уже загадаешь своё желание и сможешь решать свои вопросы самостоятельно.

– Нет уж, погоди, – упёрлась я, приблизившись к мужчине в чёрном костюме. – Ты в первую встречу сам сказал, что я могу не торопиться с решением.

– Не торопиться – то есть подумать день-другой, а не бесконечность. У меня полно других дел, кроме того, чтобы проверять как ты там: созрела уже или нет.

– Нет. Не созрела, – пробурчала, скрестив руки на груди. – А будешь давить, пожалуюсь…

– Кому?! Я – Верховный бог в этом мире, выше меня только луны! – голос пророкотал слившись с глухими раскатами грома, остерегая от продолжения спора с божеством, отвечающим за всё живое в этом мире.

– Мда… Не повезло мне с куратором по переселению, НО! – воодушевилась я припомнив важную деталь, – я всё же пожалуюсь: Тилии! Твоя любимая супруга лучше кого-либо объяснит тебе, что нельзя запугивать слабых девушек, получивших психологическую травму от одной новости, что они погибли.

– Твоя травма должна была исцелиться, когда я сказал, что тебе выпала честь дожить в новом мире свои года, а то и больше – это уже зависит от твоего выбора, – парировал Окл.

Я посмотрела в суровое лицо бога. Густые чёрные брови сошлись на переносице, глаза метали молнии. Борода топорщилась недружелюбным ёжиком, а от отполированной лысины отражались солнечные лучи, норовя лишить зрения.