Анастасия Кобякова - Если не родилась красивой или Счастье вопреки

– И почему задержка? Вы же сами побыстрее хотели уйти, – сказал, уже знакомый мужской голос.

Я вздрогнула от неожиданности, но успокоилась, как только поняла, что это вернулся Фредерик.

– Похоже мне нужна помощь, точнее не мне, а моей подруге. Я не знаю что с ней такое, – замогильным голосом медленно произнесла я.

Фредерик тоже обошёл Ленку и встал рядом со мной, осматривая её взглядом, словно рентгеном, с ног до головы.

– Очень интересно, – через некоторое время выдал он, отпуская её, всё ещё безвольную руку, на которой прощупывал пульс.

– Ваша коллега под гипнозом, – в итоге констатировал он, – как она в нем оказалась сказать не смогу, а вот вывести её из этого состояния попробую, если вы позволите.

Я согласно кивнула. Мужчина приблизился к Ленке вплотную, склонился над её ухом, девушка оказалась на полторы головы ниже Фредерика, и шёпотом начал ей что-то говорить. Что именно он шептал, разобрать я не смогла, он говорил быстро, и мне почудилось, что не на русском языке. Мне бы тогда вспомнить, что вывести из гипноза может только тот, кто её в это состояние ввёл, но на тот момент я находилась в шоке, и мыслила не совсем разумно. Фредерик резко щёлкнул пальцами над другим ухом Ленки, в то же мгновение она очнулась, увидела мужчину, стоящего к ней вплотную, он к этому времени ещё не успел отстраниться, и завопила:

– Вы кто такой и что себе позволяете?! – возмущённо шипела она почище любой гюрзы.

Вот сейчас я с превеликим удовольствием узнала обычную бойкую подругу и облегчённо выдохнула. Когда я успела задержать дыхание – сама не поняла, но то, что задерживала – факт. Пока я размышляла мужчина уже успел представиться, и кратко объяснить ситуацию. Я поймала, брошенный в мою сторону недоверчивый взгляд подруги, кивнула, подтверждая верность сказанного Фредериком. Тогда Ленка поспешила сменить тему на рабочую и они что-то уже увлечённо обсуждая, пошли к выходу из коровника. Я пожала плечами и поплелась за ними. Почему поплелась? Да потому что в мокрых кедах идти само собой неприятно, а если еще знаешь, что промочила их далеко не вода, становится совсем мерзко. Так мы и вышли на залитую солнечным светом поляну, где я первым делом скинула кеды и носки.

Дальше ничего особенного не происходило. Нам выделили резиновые сапоги и репеллент, показали место, чтобы можно было привести себя в порядок. Там же я постирала свои злосчастные кеды и носки, после чего разложила на солнышке сушиться. Поработали мы пару часов, а потом Фредерик угостил нас вкусным обедом. Я даже начала привыкать к его некоторой властности, уже не так сильно этого шугалась.

После обеда мы потратили еще несколько часов на сбор всего необходимого материала. Моя обувь при такой жаре высохла быстро, поэтому возвращалась я не босиком, как предполагала ранее. На обратном пути Ленка вытребовала с меня полный и подробный рассказ о том, что с ней было. Как оказалось, последнее, что она запомнила, было, как мы влетели в зловонную лужу. Я как смогла подробно изложила ситуацию и Ленка замолчала, уйдя глубоко в себя. Мешать я ей не стала, понимала, что не нужно сейчас к ней лезть. Просто откинулась на спинку сидения, повернула голову к окну и постаралась задремать. Это у меня получилось с переменным успехом, я то просыпалась от резкого толчка или торможения, то снова проваливалась в сон. В итоге чувствовала себя после подобного сна ещё хуже, чем до него.

Город встретил нас радостными огнями на уже темнеющих улицах. Сейчас лето – темнеет поздно, а так уже десять вечера доходит, посмотрев на загоревшийся экран смартфона, заключила я. Ленка похоже тоже успела подремать и смотрела в окно на вечерний город.

– Лен, а Лен, ты как? – нарушила я первой молчание.

– Да всё нормально, не переживай, – нарочито весело отмахнулась она.

Но я, не смотря на её улыбку, заметила промелькнувшую во взгляде печаль. Допытываться не стала, созреет, сама расскажет. Разговор не клеился, и я оставила эти бесплодные попытки.

Машина мерно катила по асфальтовому полотну, иногда виляя из стороны в сторону, объезжая дыры и неровности. Наверно, никогда у нас не будет идеальных дорог, – пришла в голову мне мысль, вынырнув на секунду на поверхность, и снова уйдя в глубину сознания.

Ленку до дома довезли первую, она жила ближе к выезду из города. Мы попрощались с ней быстро, обе устали и желали скорее оказаться под крышей своего дома. До моего дома ехали ещё минут десять по ощущениям, специально время не засекала. Машина остановилась возле самого моего подъезда, я попрощалась с Сергеем, нашим водителем, подхватила с соседнего сиденья сумку с аппаратурой, и, открыв дверь, вышла на уже остывающий воздух улицы. Сергей тут же плавно тронулся с места и вскоре огни машины скрылись за ближайшим поворотом. Я глубоко вздохнула, наслаждаясь ветерком, нежно обдувающим усталое тело, потянулась как кошка, разогревая мышцы после долгого сидения, и пройдя несколько шагов вперед, вошла в подъездную дверь.

В подъезде было тихо, тусклые лампы, среагировав на шум открываемой мной двери, тут же вспыхнули, отгоняя густую тьму по дальним углам и закоулкам. Я бодро прошагала по ступенькам к площадке перед лифтом, уже предвкушая горячую ванну, это придало немного сил для преодоления последних метров. Нажав кнопку вызова лифта, пришлось долго ждать, прежде чем лифтовая кабина спустится, (ведь по закону подлости она наверняка была на самом верхнем, двенадцатом этаже) и приглашающе распахнет передо мной свои раздвижные двери. В кабине лифта было пусто, разрисованные какими-то охламонами стены, привычно притягивали к себе взгляд. Ехала я не долго, вскоре двери отворились на моем этаже, с площадки на меня смотрела сама тьма, такими вызывающими неприятный холодок по спине глазами, что я невольно передернув плечами полезла в карман шорт за смартфоном.

На площадку выйти без фонарика я не решилась, а двери лифта уже начали закрываться, пришлось поставить на их пути свою ногу, они, наткнувшись на такое неожиданное препятствие, сначала попытались его сдвинуть, ну а когда это у них не получилось, они обиженно поскрипывая разъехались снова и на время притихли. Я же, выудив наконец из кармана мобильник, нажала на заветную кнопочку сбоку, его экран приветственно засветился заставкой, на которой пестрела моя собственная фотка, где я сидела верхом на лошади и с натянутым луком в руках. Отточенными действиями я быстро нашла в нем приложение "Фонарик" и немедля ни секунды включила.

Когда двери лифта в очередной раз стали смыкаться, я уже смело стояла на лестничной площадке, и они смогли беспрепятственно захлопнуться за моей спиной. Идти к двери мне нужно было влево, мимо небольшого закутка за лифтовой шахтой, там у нас располагался мусоропровод и окно с видом на двор – излюбленное место курения для моих соседей. Сколько бы я их ни просила не курить в подъезде, всё оказывалось без толку. Я стала осторожно пробираться к двери квартиры в пятне света, что давал фонарик, и я уже почти прошла коридорчик, что вёл к мусоропроводу, когда кто-то или что-то из него резко выскочило и с диким криком кинулось мне на шею. Причем совершенно не обниматься.