Рона Аск - Девятая надежда

Синие камушки, действительно, сверкали слабым голубым светом, и от них исходило тепло, которое из-за волнения и страха я сразу не заметила. Но теперь я видела… И знала ответ. Знала, куда нам следовало идти – за редкими синими искрами, что указывали на левую тропу.

– Идем, Лисава! – воскликнула я и вновь потянула за собой девочку.

Но вдруг осознала, что за нашими спинами, там, где брала начало дубовая аллея, повисла гнетущая тишина. Я больше не слышала рычания Тени, и взволнованно оглянулась. Однако вдалеке никого не увидела. Убийца и Тень куда-то исчезли.

– Скорее, Лисава, – поторопила я девочку, предчувствуя недоброе, а она споткнулась о бугорок травы и повисла на моей руке.

Правильно говорят: «нет худа без добра». Лишь благодаря этой случайности, которая заставила меня оглянуться, я заметила движение среди деревьев, а страх мигом разогнал кровь по венам, придав мне небывалую прыть. Я схватила девочку и чудом успела спрятаться за широким стволом ясеня прежде, чем дротик воткнулся в него со звонким стуком. После чего вновь потянула девочку за собой, увлекая вглубь леса:

– Бежим!

Я понимала, бежать по неровной земле сложнее, чем по вытоптанной тропе, и мы быстро выдохнемся. К тому же Лисава уже начинала уставать и спотыкаться. А я постоянно путалась в длинной и тяжелой юбке. Но так мы хотя бы не были на виду, и деревья мешали убийце в нас прицелиться и выстрелить. А еще… О чудо! Позади опять послышался рык. Это значило, что Тень жива! И у нас осталась надежда.

У нас остался шанс спастись.

«Жизнь – это качели…»

Дыхание царапало горло. Руки и ноги ломило от усталости, а сердце билось настолько сильно, что своим стуком заглушало почти все звуки. Я почему-то вспомнила давнее папенькино напутствие, которое он говорил, когда к нам в дом приходила беда:

«Жизнь – это качели. Они то подкинут, то подбросят, и чтобы не удариться о землю, ты должна отрастить крылья».

Я долго не понимала значения сказанного, особенно, почему папенька повторял похожие по смыслу слова: «то подкинут», «то подбросят». Но повзрослев, осознала: у качелей есть два конца, как у палки. Подбрасывают в одну сторону, и ты видишь небо, подкидывает в другую – землю. И не знаешь, что из этого страшнее: опасность за спиной или перед твоими глазами. Потому что не можешь предсказать, в какой момент качели оборвутся и уронят тебя на землю.

Вот и сейчас за моей спиной сражались убийца и Тень, а впереди тянулась простая дорога, но даже в ней, как оказалось, таилась опасность.

Я и Лисава виляли между деревьев, продирались сквозь кустарники и не заметили подвернувшийся под ноги склон. Ахнуть не успели, как кубарем покатились вниз, но, к счастью, овраг оказался не слишком глубоким и крутым. Я даже подумала: «Вот нам повезло! Отделались легким испугом», – но только потянула за руку Лисаву, чтобы помочь ей подняться, как девочка болезненно воскликнула и упала на землю:

– Ай-яй-яй! – схватилась она за ногу, и в ее глазах заблестели слезы.

– Лисава! Что случилось? – опустилась я перед ней на колени, а дочка кухарки еле выдавила:

– Б-больно.

– Сильно?

В ответ она уныло кивнула, а я оглянулась на верхушку склона, с которого мы упали. Оттуда все еще доносились звуки битвы: рык Тени, хруст веток да редкие удары клинка о дерево.

– Так, – я вновь посмотрела на Лисаву и помогла ей сесть. – Забирайся.

Повернулась к ней спиной, потому что прекрасно понимала, на руках семилетнего ребенка я далеко не унесу. А нам бежать надо. И быстрее. Пока убийца нас не нашел.

– Держись крепко, – строго ей наказала, и девочка послушно обняла меня за шею, отчасти чуть не придушив.

Я осторожно подхватила ее под колени и шатко выпрямилась, задев юбкой больную ногу девочки, отчего та прерывисто выдохнула, но как бы мне жалко ее ни было, Лисаве придется потерпеть. И, похоже, она сама прекрасно это понимала, потому старалась вести себя тихо. Или попросту пребывала в шоке.

Выдохнув, я собралась с силами и начала взбираться на противоположный склон оврага. Как вдруг запуталась в юбках и завалилась набок, чудом не придавив больную ногу Лисавы, и уже раздельно мы сползли вниз по рыхлой песчаной земле с листвой. Девочка, болезненно ахнув, сжалась в комок и захныкала, а я мигом к ней бросилась и приподняла за плечи.

– Лисава, ты как? – смахнула с ее лица налипшие рыжие пряди и коснулась мокрой от слез щеки, а Лисава дрожащими губами прошептала:

– Н-нога. Болит. Сильно…

– Дай-ка посмотрю.

Она кивнула. Позволила мне приподнять край юбки и открыть опухшую багрового цвета щиколотку. Я еле удержалась, чтобы не охнуть. Похоже, это не простой ушиб, а перелом. Неудивительно, почему ей так больно.

– Все будет хорошо, – улыбнулась я, надеясь успокоить ребенка, и случайно коснулась ее пылающей жаром щиколотки, когда опускала край подола. Лисава вздрогнула, но смолчала. Лишь крепко стиснула кулаки да поджала губы, стойко выдержав боль. – Доберемся до замка, и мистер Арон обязательно тебе поможет.

– Угу… – промычала она, а я подивилась ее выдержке.

Просто поразительный ребенок. Касси есть чем гордиться, и я обязана вернуть ее дочку живой. Вот только какой бы терпеливой Лисава ни была, с такой травмой она точно не выдержит бега. Даже идти не сможет! А я, как назло, устала и не в силах вытащить нас двоих из оврага. Кажется, мы попали в западню.

«Вот бы сейчас отрастить крылья. Да, папенька?» – с досадой подумала и опять оглянулась наверх, где Тень пронзительно взвизгнула и смолкла, а я затаила дыхание. Но вскоре выдохнула, когда где-то недалеко раздался хруст ветки, а следом за ним грозный лай.

Я напряженно осмотрела овальный овраг, в котором мы застряли, и мысленно попросила Богиню дать мне подсказку: что делать дальше. Тень не сможет вечно сдерживать убийцу. Она уже поразительно долго с ним боролась, поэтому мне тоже нельзя сдаваться. Нужно скорее найти решение.

«Оставить Лисаву здесь и отвлечь наемника? – пришла в голову мысль. – Вдруг, завидев меня, он забудет о девочке и не тронет ее?»

«Ага… Или же мигом меня убьет, а потом и до Лисавы доберется», – тут же отвергла свою же идею.

Да и бросать раненого ребенка одного в лесу – это выше моих сил. Мало ли что может с ней случиться. Например, плохо станет, или ядовитая змея выползет из маленькой норы, спрятанной под листвой, а рядом никого не окажется. Или наемник возьмет Лисаву в заложники, и тогда у меня не останется выбора, кроме как выйти к нему и сдаться. При таком раскладе даже подоспевший принц не сможет помочь или… Меня остановить. Я попросту не захочу жить с мыслью, что ради моего спасения погиб кто-то другой. Тем более ни в чем неповинное дитя.