Сёстры Нолан - Танцующая с волками

В лесу царила звенящая тишина. Казалось, даже ветер испуганно затих, не решаясь шевелить листья, а птиц и вовсе не было слышно. Лишь солнечные блики равнодушно скользили по развалинам, что ещё недавно являлись северным форпостом охотников. В неприступных когда-то стенах зияли пробитые тяжелыми орудиями дыры. Кое-где камень осыпался мелкой крошкой. Здания бывших казарм и хозблоков испещрили отверстия от пуль, гильзы которых покрыли землю серебряным ковром. Будку дежурного на контрольно-пропускном пункте словно вырвали с корнем, оставив лишь обломки фундамента и арматуры. Только чудом уцелевшие главные ворота охотничьей базы горькой насмешкой возвышались над руинами.

Внезапно гнетущее безмолвие было нарушено. Низкий гул, зародившийся в самой чаще, постепенно перешёл в грозный рокот. Остатки стёкол в окнах завибрировали, когда на поляну выехали бронетранспортёры. Одна из машин остановилась у самых ворот, и первым из неё выбрался капитан Маркус Джефферсон. Он хмуро оглядел территорию форпоста, лужи крови и уничтоженные здания, но лицо его, покрытое недельной щетиной, осталось непроницаемым, даже когда мимо на носилках пронесли тело, запечатанное в непрозрачный мешок.

Чуть поодаль выросла уже довольно большая куча дров и хвороста, чтобы стать погребальным костром для погибших ликантов. Ведь оборотней не хоронят в земле как людей – слишком много чести.

От группы охотников, разбиравшей завалы у здания штаба, отделился молодой капрал и быстрым шагом приблизился к капитану. Козырнув, он хотел было доложить обстановку, но Джефферсон вдруг перебил его:

– Выжившие есть?

– Никак нет, сэр, – бодро ответил парень, хотя бегающий взгляд с потрохами выдавал волнение юнца, что не решался сообщить командиру плохие новости. – В этой части леса стена полностью разрушена, личный состав уничтожен…

Порыв ветра принёс терпкий аромат горящих поленьев, и Маркус обернулся, наблюдая за тем, как охотники стаскивают огромные, покрытые мехом туши оборотней к плацу, чтобы предать их огню. Встретив смерть в зверином обличии, ликанты уже не могли принять человеческий вид, и для многих желторотых новичков отряда подобная погребальная церемония оказалось непростым испытанием. Судя по звукам, кого-то всё же вывернуло наизнанку, но капитан не спешил обвинять незадачливого охотника в трусости или слабости. Сегодня всем им пришлось внезапно повзрослеть.

– Война окончена, – пробормотал Джефферсон, глядя, как языки пламени танцуют на обугливающихся шкурах врагов.

Капрал осёкся, внимая начальству, но Маркус будто и не видел стоящего рядом подчинённого.

В карих глазах, покрасневших от напряжения и суток без сна, отражалась вся боль произошедшего. Никто и не догадывался, чем обернётся эта осенняя ночь. Сообщение о том, что ликанты прорвались за стену с севера, застало врасплох. Времени разбираться, кто из постовых допустил оплошность, не было. Единственное, о чём нужно было думать – как не допустить проникновения оборотней на территорию города. Все силы охотников были брошены наперерез, чтобы сойтись в жёстокой схватке с противником у самых окраин. Рота Маркуса прибыла на поле боя одной из первых и взяла основной удар на себя. А дальше началась самая настоящая бойня.

Капитан готов был поклясться, что ни одно из предыдущих поколений охотников не участвовало в подобных сражениях. Небо мешалось с землёй в черноте ночи и всполохах орудий. Рычание волков и крики людей слились в единый нечеловеческий гул, что, кажется, до сих пор стоял в ушах. Реки крови заливали всё вокруг так, что невозможно было понять, чья именно пропитала униформу.

Перелом многовекового противостояния наступил так же внезапно, как и решающая битва. Джефферсон лично видел, как рухнула на землю огромная туша Альфы, сражённого в лоб серебряной пулей, а многие его соратники бежали, позорно поджав хвосты. Но до последнего не мог осознать, что они победили.

Ветер усилился и зашуршал ветвями деревьев, заставив капитана очнуться от наваждения.

– Прочешите ближайшие окрестности, – приказал он, задумчиво поглядывая в сторону леса.

Взгляд задержался на кустах дикой жимолости, и мужчина неосознанно сделал шаг вперёд, когда со спины его кто-то окликнул.

– Капитан Джефферсон, сэр, там… – приблизившийся охотник задыхался от бега. – Вы должны это видеть. Там…

Маркус в сопровождении рядовых вошёл в штаб, переступая через куски бетона, и замер на пороге кабинета командира базы, дверь в который, по словам расчищавших завалы, была забаррикадирована. Из-под стола на вошедших мужчин испуганно глядели огромные серые глаза. Джефферсон нахмурился, заметив поразительное сходство двухлетней девочки с лейтенантом Ричардом Бейли: тот же высокий лоб и тонкий нос, не по годам острый взгляд из-под бровей.

Глубоко вздохнув, капитан опустился на корточки перед ребёнком и протянул руки, чтобы вытащить её, но малышка дёрнулась назад и сморщила личико, готовая тут же разреветься.

В коридоре послышался шум, и капитан выпрямился, когда в помещение вбежал ещё один охотник.

– Сэр, мы нашли его в казармах.

Парень скользнул взглядом по девочке и отошёл в сторону, пропуская вперёд светловолосого мальчонку примерно одного возраста с дочерью Бейли.

– На нём было это, – рядовой протянул цепочку, на которой болтались два стальных жетона с данными.

– Джон Свенсон, – прочитал Маркус вслух.

Он пытался вспомнить, упоминал ли хоть раз уорент-офицер северного форпоста о пополнении в семействе и почему их проживание на территории происходило без ведома командира.

– Откуда на базе столько детей? – глухо возмутился капитан, массируя шею. – Развели бардак!

Виски сдавливала пульсирующая боль, лишая возможности думать здраво. Покосившись на пацанёнка и встретив его хмурый взгляд исподлобья, Джефферсон процедил сквозь зубы:

– Везем их к нам. Сейчас разбираться некогда.

***

Джип плавно скользил по лесной дороге, окружённой вечнозелёными секвойями, и убаюкивал размеренным шелестом шин. Маркус прижался лбом к стеклу, с наслаждением ощущая, как его прохлада сдерживает мигрень, но в мыслях всё равно мелькали картинки событий, произошедших за последние сутки. Злость и отчаяние скребли по грудной клетке, сбивая размеренное дыхание на рваные, короткие вдохи. Потерять несколько сотен людей, подвергнуть опасности мирное население, едва сдержать атаку, какой-то невероятной удачей уничтожив врага, и на десерт подцепить себе дополнительную проблему в виде двух детей. Неизвестно, сколько приютов придётся обзвонить, чтобы найти для них места. Тем более паника в городе утихнет не так скоро, а будет, напротив, набирать обороты, питаясь слухами и недомолвками.