Ольга Коротаева - Моя мачеха – иномирянка

– Стуся, – машинально ответила сердобольной женщине.

– Чудное имя, – пробурчал топчущийся рядом мужчина. Он пристально рассматривал меня, но скорее с благодушным интересом, чем враждебно. И всё же ощущался некий флёр неприязни. – И платье странное.

– Тебя не спросили! – отпихнула его та, что позаботилась обо мне. Женщина осторожно повела меня к зданию. – Идите скорее, сейра Стуся. Ох, как можно выходить на мороз в такой обуви? И где ваши чулки? Как вы сможете выносить дитя, если совершенно не заботитесь о своём здоровье?

Заметив её почти материнское волнение, я улыбнулась и попыталась успокоить разволновавшуюся женщину:

– Больше этого не повторится. Обещаю, я буду тепло одеваться.

– То-то же. – Казалось, она вздохнула с облегчением. – Теперь вы замужем, уважаемая сейра, и вам не нужно привлекать мужское внимание в ущерб себе. Проходите вот сюда… Садитесь поближе к камину! Ванна ещё не готова, вам придётся немного подождать. Скоро слуги нагреют воды, а потом я сопровожу вас в опочивальню соэра.

Она сняла с меня свою одежду и принялась тщательно закутывать меня в колючий плед, а я застыла в недоумении. С губ сорвалось:

– Разве я буду спать с Кенданом?

Женщина замерла, и я заметила, как щёки её тронул румянец. Она отвела взгляд и, взяв кочергу, зашуршала углями в разгорающемся камине.

– Разумеется, – услышала я, и сердце пропустило удар. – Где же ещё быть молодой сейре в первую брачную ночь?

«Только этого не хватало…» – пронеслось в мыслях.

Неужели Кендан воспользуется ситуацией, чтобы позабавиться с попаданкой? Вспомнились его слова о том, что мне некуда идти. Это действительно так, и ничего не попишешь. Мало того, что моя одежда совершенно не подходит для холодного времени года, так ещё и я сама не очень-то вписываюсь в этот странный мир. Что я буду делать? Как выживу?

Закрыв глаза, я медленно вдохнула и выдохнула, отгоняя страх. Мои девочки, с которыми я работала в центре реабилитации, точно бы не сдались. Каждая из них преодолела жуткую болезнь и отвоевала свою жизнь у старухи с косой. А они – дети! Неужели я, взрослая самостоятельная женщина, которая не сломалась даже после чудовищного предательства, опущу руки?

Не бывать этому.

Надо поговорить с Кенданом. Он показался мне разумным человеком. Не будет же мужчина применять силу?

«А магия?» – мелькнула устрашающая мысль.

Я отмела её и посмотрела на женщину, которая протягивала мне глиняную чашку. Судя по поднимающемуся пару, это чай.

– Осторожно, горячо, – предупредили меня.

Я приняла питьё и принюхалась. Судя по сладко-специевому аромату, больше похоже на глинтвейн.

– Спасибо.

– А она милая, – раздался тонкий голосок, и я наклонилась, чтобы рассмотреть худенькую девушку с подносом в тонких руках, которая стояла за моей заботливой помощницей. – Да, Элеви? Но гадюка Лонси красивее…

– Последи за языком, Книсска, – шикнула на неё старшая. – За такие словечки о благородной сейре тебя отстегают плетьми!

У меня спина похолодела, и чашка заплясала в пальцах. Едва не обжегшись, я отставила её и опасливо уточнила:

– И часто тут наказывают?

– Что вы, сейра Стуся… – начала было женщина, которую младшая назвала звучным именем Элеви.

– А вы своих слуг не бьёте? – снова смешалась Книсска.

«У меня их и нет».

– Иди проверь, готова ли ванна, – вытолкала Элеви любопытную девушку и, обернувшись, виновато улыбнулась. – Не злитесь на неё. Эта девчонка совершенно не умеет молчать. Что на уме, то и на языке! За что ей часто влетало, в том числе и от сейры Лонси… О! Всё готово, сейра Стуся, прошу следовать за мной.

Греясь в тёплой воде, я думала о том, что девушка, которую отвергли перед алтарём, должно быть, не раз гостила в этом замке. А это значит, что она и в будущем может приезжать сюда. Вспомнив тяжёлый взгляд её отца, я поёжилась.

– Добавьте горячей воды! – велела Элеви и грозно сдвинула не знающие пинцета брови. – Побыстрее, лентяйки!

– Спасибо, – поблагодарила я, расслабляясь в ароматной ванне.

В конце концов, зачем переживать заранее? Мои девочки, которым я делала восстановительный массаж, научили меня жить сегодня. Не беспокоясь о неизвестном завтра и отпуская ушедшее прошлое. Если человек искренне радуется текущему моменту, то даже злодейка-болезнь беспомощно отступает!

И я наслаждалась мимолётным «сейчас»… Меня вымыли мешочками с душистыми травами, одели в длинную сорочку из мягкой ткани, а сверху накинули тёплый стеганый халат из бордового бархата. Пока Книсска укладывала мои длинные волосы в причёску, я смотрела на своё отражение и кусала губы.

Как бы ни избегала думать о предстоящей ночи, мысли о ней прокрадывались в сознание и выбивали из искусственно созданного состояния покоя и уверенности. Волнение усилилось, когда меня проводили в покои соэра…

Что я ему скажу? Какие аргументы приведу? Как смогу убедить не трогать меня?

Глядя на большую кровать с пологом, я настороженно прислушивалась к тишине и готовилась дать отпор случайному мужу. Магу… Дракону!

Уловив уверенные шаги, которые становились всё громче, я задержала дыхание и медленно повернулась.

Когда дверь открылась и в комнату въехала коляска, на которой сидела девочка лет десяти-двенадцати, я не поверила своим глазам. Ребёнок приветливо улыбнулся мне и даже помахал рукой. А вот молодая женщина, которая толкала кресло на колёсах, царапнула неприязненным взглядом.

– Добрый вечер, сейра Стенси.

Голос её звучал вежливо и почти уважительно, но глаза, в которых плескалась злоба, не давали усомниться в истинном отношении этой дамы к моей скромной персоне.

– Добрый вечер, – машинально ответила я, гадая, что происходит.

– Это Амелота, – услышала я низкий голос Кендана. Мужчина вошёл в спальню следом за женщиной, что ввезла девочку. – Моя дочь. Спасибо, сейра Молари, ты свободна.

Та на миг скривилась в недовольной гримасе, но всё же присела, склонив голову, а затем вышла. Перед тем как закрыть дверь, снова наградила меня ненавидящим взглядом.

Может, она жаждала увидеть на месте супруги Кендана ту визгливую девицу? Они подруги? Или же влюблена в своего босса и ей претит сама мысль, что он женился? В любом случае с этой дамой стоит быть настороже.

– Сейра Стенси сегодня стала моей женой, – представил меня соэр.

Обернувшись, я улыбнулась Амелоте в ожидании, как та отреагирует на слова отца.

– Ты красивая. – Голос её звучал неестественно, будто каждое слово давалось ребёнку с трудом, но не враждебно. Тёмные, как у папы, глаза сияли восторгом, поэтому я не усомнилась в искренности девочки. – Надеюсь, мы подружимся.

– Уверена в этом, – растроганно ответила я.