Екатерина Каблукова - Давай сыграем в любовь

Герда ждала ее в гостиной, сидя на стуле у окна. При виде госпожи она поднялась, отложила порванное кружево, которое намеревалась починить, и вопросительно посмотрела на девушку. Та, не замечая ничего, прошлась по комнате, села в кресло и прикрыла лицо рукой, пытаясь собраться с мыслями. Служанка молчала, с сочувствием поглядывая на хозяйку. Она прекрасно понимала, что гибель жениха накануне оглашения помолвки оставит пятно на репутации девушки. Возможно, из-за слухов дочери эрцгерцога придется остаться старой девой и всю жизнь подчиняться сначала отцу, а потом брату.

– Мне предложили выйти замуж, – наконец глухо сказала Амалия. – Хотя правильнее было бы сказать, приказали…

Она знала, что поступает не совсем правильно, но Герда была с ней уже столько лет, а девушке было просто необходимо поговорить с кем-нибудь.

– Вот как? – изумилась та. Амалия обреченно кивнула:

– Да, принц Рудольф, вернее, он же теперь император, то есть он будет им… Как я понимаю, он единственный наследник…

Она подняла голову и посмотрела на служанку, та потрясенно молчала, поэтому девушка продолжила:

– Он уверил меня, что все договоренности между нашими государствами останутся неизменными.

– Думаю, ему все равно необходимо поговорить с эрцгерцогом, – аккуратно заметила Герда, даже не пытаясь скрыть радость. Амалия усмехнулась:

– Это лишь дело времени. Отец не станет упускать такую возможность… – она встала и покачала головой. – Ох, Герда…

Предательский всхлип, затем еще один. Амалия вновь рухнула в кресло, закрыла лицо руками, ее плечи затряслись от рыданий. Осмелев, служанка подошла и аккуратно погладила госпожу по голове:

– Ну полно, не надо так убиваться! Принц Рудольф не урод и не дурак. Вы выйдете замуж и станете императрицей!

Её слова возымели должный эффект, Амалия перестала плакать и криво улыбнулась:

– О да, это должно заменить мне все остальное…

Похороны состоялись через два дня. Амалия так и не узнала, нашли ли тела королевской семьи, или же на катафалках, украшенных белыми каллами, стоят пустые гробы. Этого не знал никто, кроме самого принца Рудольфа.

Из окон дворца девушка смотрела, как похоронная процессия медленно направляется к мрачной часовне, одной из немногих построек, оставшихся от первого замка Лауфенбургов. С незапамятных времен там покоились все представители прямой ветви рода. Амалии подумалось, что это как-то жутковато жить рядом со склепом. В ее герцогстве усыпальница эрцгерцогов была в родовом имении около небольшой часовни, стоящей на побережье.

Согласно традиции принц Рудольф, как ближайший родственник и наследник погибшего императора, возглавлял шествие. Он еще больше осунулся и даже не скрывал свою усталость. В эти дни Амалия с трепетом ожидала, что он потребует от нее ответ на свое предложение, но казалось, принц напрочь забыл о невесте.

Сама же девушка не хотела напоминать ему о себе. Из обрывков разговоров слуг, замолкавших, как только они видели за своей спиной почетную гостью, она знала, что преемник императора почти не спит, пытаясь вникнуть во все процессы управления страной сразу. Услышав это впервые, она усомнилась, подозревая принца в попытке произвести впечатление на свое окружение, сейчас же, глядя на его лицо, она поняла, что это действительно так.

За принцем попарно следовали остальные: дальние родственники императора, придворные, министры, иностранные послы, фрейлины императрицы и просто дворяне. Амалия узнала лишь барона Фриша, который на правах адъютанта наследника престола шел в первых рядах, да графиню Ольшанску. Остальные лица были ей незнакомы. Возможно, девушка и встречалась с ними на балах, наверняка танцевала с кем-то из этих мужчин, разговаривала с фрейлинами, но сейчас в траурных нарядах она не могла никого узнать.

Сама девушка тоже собиралась на панихиду, проходившую в кафедральном соборе, отдать дань уважения жениху, которого совсем не знала, но накануне ей принесли записку от принца Рудольфа, где он достаточно резко приказывал ей остаться во дворце, чтобы не давать лишнего повода сплетникам. Пришлось подчиниться, тем более что за дверями в её комнаты стояла охрана, все ещё заставлявшая чувствовать себя не гостьей, а пленницей.

За прошедшие дни девушка много раз обдумывала предложение принца Рудольфа. Признаться, для всех это действительно было бы наиболее разумным решением, но все её существо восставало против этого союза.

Как ни странно, она могла примириться с браком с Леопольдом. Возможно, потому что кронпринц, несмотря ни на что, был всегда весел, общителен и легкомыслен. Амалии легко было представить свою жизнь с ним, поскольку знала, что кронпринц обладал дружелюбным характером и избегал ссор.

Рудольф был другой. Уже то, как он сделал ей предложение, совершенно не считаясь с ее чувствами и деликатностью положения, в котором Амалия оказалась, настроили девушку против брака.

Вопреки здравому смыслу, которым так славилась дочь эрцгерцога, одна мысль о том, что ей придется прожить всю жизнь с таким человеком, вызывала у нее протест и отвращение. Она достаточно насмотрелась на своих родителей, чтобы понять, что слишком дорожит своим душевным спокойствием и гордостью, чтобы вступить в брак без некого взаимного уважения, которое следовало бы супругам оказывать друг другу. Вереницы увлечений как отца, так и матери, ехидный шепот за спиной, постоянные скандалы в семейном кругу – это лишь укрепляло ее убеждения.

Именно поэтому она и смирилась в свое время с Клаусом, он казался ей достаточно спокойным и разумным. Но, как ни горько было сознавать это, она ошиблась. Но тогда Амалия была моложе.

Сейчас, когда ей почти двадцать, девушка прекрасно понимала, что принц Рудольф абсолютно не подходит ей в мужья, поскольку он не тот человек, который способен прислушаться к словам и желаниям других.

Опасаясь прямого приказа отца, Амалия даже не стала упоминать о полученном предложении в письме, написанном родителям сразу после аудиенции, ограничившись лишь перечислением фактов о гибели императора и его семьи. Сложив лист бумаги в виде птицы, девушка коснулась его, делясь искрой жизни. Вестник встрепенулся, замахал бумажными крыльями и выпорхнул в приоткрытое окно.

Девушка проводила его тоскливым взглядом и закрыла раму. Она ожидала ответ буквально на следующий день, но его не было, как и в день похорон. Устав от пребывания в неизвестности, Амалия решила поговорить с принцем Рудольфом сама.

Она долго размышляла, украдкой расспрашивала слуг и, как ей казалось, нашла выход из этой непростой для всех ситуации.

Герцогству просто необходимо покровительство империи, к тому же принц Рудольф слыл ценителем красивых женщин, и его, наверняка, можно заинтересовать младшей сестрой.