Анастасия Сущёва - Сонное царство

Но новый султан всеми силами пытался уничтожить всех, кто любил старого и мудрого Керима. Саид считал, что им очень повезло остаться в живых. Всем, кроме сыновей. Возможно, оставшуюся семью Саида не считали угрозой. Но для острастки их выселили из города и лишили старика работы и привилегий. Раньше Саид был в совете мудрого Керима, но сейчас ему приходилось работать в поле и плотничать в свободное время. Единственной его мечтой после казни сыновей было свержение Аликбая. Он считал, что после переворота на троне окажется один из старых визирей, и можно будет начать войну с Фарухом и его черными пауками. А уж после этой войны в Царстве Солнца наступит мир и благоденствие.

Но для начала нужно было проникнуть во дворец султана. И только Фатима могла это сделать.

Старик, прервавший вчера тренировку, тоже был раньше одним из членов совета. Его звали Али. По официальной версии он лишился всех своих богатств и нищенствовал. Али выглядел бродягой, потому что предпочитал, чтобы его считали старым, немощным и неопасным. На самом деле, он был главой сопротивления, и именно он готовил девушек для убийства Мустафы. И он решал, кому, как, когда и что делать. Он был мозгом и оплотом всех сторонников старой власти, был мудрым, добрым и справедливым. Саид в глубине души считал Али наиболее достойным того, чтобы править Царством Солнца.

Али напомнил вчера, что через неделю ожидается ярмарка на главной рыночной площади. И сообщил, что на этой ярмарке все-таки будет присутствовать султан с сыном и охраной. Али считал, что трем ученицам Абдуллы не мешало бы появиться на ярмарке и попытаться привлечь внимание наследного принца.

«Началось», – подумала Лена.

Саид и Абдулла по отдельности вели с Леной разговоры, объясняя ей, как именно она должна привлечь Мустафу. Ей предлагалось что-то разбить с громким звуком, чтобы принц услышал шум и повернулся в ее сторону. В тот момент, когда Мустафа посмотрит на нее, нужно взглянуть ему прямо в глаза, при этом покрывало должно будто бы случайно упасть с лица. После этого нужно скромно опустить взор. Эту незатейливую сценку она репетировала уже не меньше сотни раз, про себя считая, что гораздо проще привлечь внимание этого заносчивого идиота, просто показав ноги или надев платье с декольте. Но предлагать такое Абдулле или Саиду она, конечно же, не стала, понимая, какую бурю негодования вызовет такими идеями. Лена не представляла, как такая мелочь, как упавшее с лица покрывало, может привлечь и заинтересовать принца, в распоряжении которого целый гарем красивейших женщин страны.

У остальных девушек сопротивления способы привлечения принца были не менее безнадежными. Наивность и невинность этого восточного мира поражала. Зарема должна была громко вскрикнуть и упасть, оголив часть ноги до колена, и Лена не без оснований считала, что у той больше шансов обратить на себя внимание. Айгюль должна была продавать на ярмарке вкусные пирожки с мясом, и сделать так, чтобы пирожков захотел сам принц. По мнению Лены, это был самый глупый способ привлечь Мустафу. Шансов у Айгюль было меньше, чем у остальных.

Правда, попробовав пирожки с мясом для продажи, Лена немного поменяла мнение. Никогда еще она не ела ничего подобного. Пирожки были не выпечены, а изжарены в масле до хрустящей корочки. Начинка была очень нежной, смешанной с обжаренным луком, и сами пирожки просто таяли во рту. Лена даже застонала от удовольствия, попробовав это чудесное лакомство.

Тренировки девушек теперь проходили не полный день, а остальную часть времени они выбирали себе ткани для сари, учились краситься неброско, но красиво.

Косметика, использовавшаяся здесь, удивила Лену. Для начала своим наличием, и, конечно, разнообразием и составом. Для тела, лица, волос существовали самые различные масла. И считалось очень красивым облить голову ароматным розовым маслом после мытья. После высыхания волосы выглядели, как будто были вымыты с современным кондиционером. Чтобы добиться локонов, волосы накручивались на деревянные валики, на которых нужно было спать всю ночь. Лена порадовалась, что на это время она перенесется в Москву и не будет ощущать себя так, как будто лежит на булыжниках. На брови и ресницы наносили сурьму, лицо покрывали белилами, похожими по составу на тональный крем, на щеки мазали румяна.

Когда Лена в первый раз попробовала все это нанести на свое лицо, она стала похожа на индейца в бою. Посмеявшись вместе с малюткой Амилей, она умыла лицо и начала сначала. А потом опять сначала, и снова сначала. Только после нескольких часов тренировок, когда кожа уже начала зудеть и чесаться, получилось изобразить на лице что-то, похожее на восточную красавицу. Даже Айше, которой демонстрировали результат, довольно кивнула головой, оторвавшись от своих дел.

С сари было попроще. Лена быстро выбрала ткань, которая ей больше всего шла по цвету – нежно розовую. И наняли девушку, которая должна была за три дня сшить из этой ткани красивый наряд.

Одевшись и накрасившись вечером перед ярмаркой, Лена посмотрела не себя в зеркало и ахнула. Она была просто неотразима. Показавшись Саиду и Айше, она с удовольствием наблюдала за их восхищенно-недоверчивыми лицами. Амиля же не стала сдерживаться, она громко заверещала и бросилась к своей сестре, обнимая ее и целуя. Милая девочка была очень ласковой, и Лена успела сильно полюбить этого ребенка.

Перед сном Лена снова потренировалась якобы случайно открывать лицо с новым нежно-розовым платком. Все получалось легко, просто идеально.

Лена до сих пор не очень поняла правила ношения одежды в этом мире. Считалось приличным, чтобы у женщин были покрыты волосы и спрятано лицо, но Лена часто видела в городе женщин с открытыми лицами, а несколько раз встречала девушек, у которых даже не было платка на голове. Лена сделала вывод, что платок на лице – это признак особого благочестия, и носить его не обязательно. Но чаще всего не закрывали лицо женщины в возрасте, а с непокрытой головой Лене удалось увидеть только совсем молоденьких девушек. Вероятно, до определенного возраста девочкам разрешалось немного нарушать правила приличия, а после определенного возраста пропадала необходимость прятать лицо. Это отношение к женщинам раздражало Лену. Получалось, что ценность её определялась молодостью и красотой. Мужчина считался здесь по умолчанию венцом творения, а женщина была как бы получеловеком. Лена принимала правила игры такими, какими они были, решив, что глупо было бы ей устраивать здесь революцию. Она просто играла в этот мир, как играют в компьютерную игру, считая все установки и правила изначальными и неоспоримыми. Но иногда ей было очень трудно сдержаться и не начать высказываться на тему женских прав и свобод.