Марьяна Сурикова - Зов чужого прошлого

Подняться удалось не сразу, с какой попытки тоже затруднялась сказать. Казалось, что с сотой, не меньше. Когда мне посчастливилось занять вертикальное положение, покачиваясь, точно тонкий прутик на ветру, я принялась оглядывать стены. В голове шумело, во рту ощущался привкус крови, но пыталась сосредоточиться, чтобы вспомнить, как очутилась здесь в первый раз. По ощущениям, пришла порталом. Но создала его сама или он уже был? Меня еще Вашек протолкнул сквозь прутья, и вот тогда рухнула вниз. Головокружение, тошнота и… но Эйден ведь выбрался. Даже если отсюда снова построила переход, он вышел сам.

И я пошла на ощупь искать то место, где существовал разрыв в пространстве. С учетом общего состояния далось это непросто. Пришлось кружить несколько раз, сперва по полу, затем карабкаясь по камням, чтобы пройти круг чуточку выше. Еще и замерзла под конец очень сильно, зубы стучали друг о друга, когда, забравшись на валун повыше и проведя ладонью по одной из стен, внезапно ощутила, как рука уходит вглубь. Не раздумывая, выпрямилась на камне, всем телом прижалась к стене, чтобы испытать знакомые ощущения и с дикой головной болью проскочить переход, обнаружив себя в земляном подвале.

Я застонала в голос и тут же прикрыла ладонью рот, потому что замутило страшно. Прижавшись к сырой стене, просидела, скрючившись, какое-то время, прежде чем отпустило. Мне стало легче, даже дышать теперь удавалось не с таким трудом. Появился шанс осмотреться, и я увидела пробивающийся сверху свет. Сперва даже глазам не поверила, а потом еще некоторое время приходила в себя, силясь представить, чего истощенному человеку стоило создание этого лаза. Нужно отдать должное его целеустремленности. Другой бы руки опустил, а этот пробился, вылез, еще и меня нашел. За первое была ему благодарна, самой пробить путь к свободе казалось почти нереальным, ну а всего остального не могло быть без первого, так что здесь ощущения раздваивались.

Описывать, как карабкалась по лазу, язык не повернется. В первые моменты тело не слушалось, но после бесконечных упорных попыток я стала согреваться. Извиваясь, точно гусеница, среди завалов старого дома, наконец выбралась на поверхность. И там уже огляделась, утирая пот со лба. Теперь стало по-настоящему жарко, зато я вознесла еще одну благодарность жителям деревни. Они растащили полезные составляющие бывшего дома, вроде кирпичей и тяжелых деревянных балок. Видимо, использовали для собственных нужд.

Ох, не помешает научиться управлять своим даром, ведь вместо любого удобного места я очутилась в старой пещере.

Спустившись с груды мусора на тропинку, поняла, что податься больше некуда, кроме как идти через лес. Можно поворачивать сразу к городу, а можно навестить бабушку Вашека. Ведь именно она рассказывала истории про древнее зло. Вдруг поведает что-то полезное. Мне не помешает обзавестись новыми сведениями, особенно учитывая упорство, с каким Эйден меня преследовал. А еще это проклятие, которое тянуло совсем не туда, куда следовало идти.

Все! Приняла решение. Теперь главное – добрести.

Старушка буквально сканировала меня взглядом, а я старалась укрыться от этого пронизывающего взора за большой глиняной кружкой.

– Ты! – она вскинула дрожащий палец и ткнула в меня. – Значит, ты во всем виновата!

– И не во всем! – не согласилась с ее обвинением.

– Ты его воскресила!

– Без вашего внука я бы туда второй раз не сунулась.

– Выпустила зло во плоти! Зачем вообще явилась сюда? Принесла же нелегкая!

– Вашек привез! А вы сразу принялись легендами пугать, в которые ни один здравомыслящий человек не поверит!

– Очень даже верили! Это вы, пришлые, вечно норовите нос везде сунуть. Сколько уже поплатилось? Вот и ты могла пополнить ряды заблудших. Ума не приложу, как барьер миновала?

– А почему его не закрыли?

– Кто не закрыл? С этой стороны переход узкий, не пройдешь. С той стороны клином пробивали.

– Для зла пробивали? Чтобы удобней выбраться было.

– Чтобы из тела энергия уходила в немагический мир. Да кабы ты понимала! И вообще разобраться с тобой следует.

– Как вообще подобное возможно, чтобы кто-то воскрес?

– Его душу с телом разделили, потому что дара в нем было немерено. По разные стороны двух миров поместили, дабы душа, пока погибала, из тела всю магию капля за каплей вытянула. Коли б дурехи разные, которых к себе манил, его силой не питали, уже бы истончилась давно и развеялась. Ведь с каждым годом слабел переход.

– Так разрыв между мирами на его энергии держался?

– На чем держался, не твоего ума дело. Явилась тут! Отвечай, как заслон миновала?

– Откуда мне знать?

– Рассказывать не хочешь? Тогда тех позову, кому расскажешь!

– Я им про помощь Вашека тоже расскажу.

Рука старухи, метнувшаяся к старинному медальону, висевшему на груди и примеченному мной еще в прошлый визит, замерла на полпути.

– Внука не приплетай! – погрозила она пальцем.

– Не буду, если вы тоже промолчите. Откуда вам знать, кто именно зло из леса освободил?

– Ты мне, девчонка, не указывай, кому что говорить.

Я сложила руки на груди.

– И не думаю указывать, но, если уж говорить обо всем, так ничего не утаивать.

Она прищурилась и замолчала. Так мы обе сидели какое-то время, искоса поглядывая друг на друга.

– Чего ко мне явилась? – более миролюбиво начала старуха. Вот я бы на ее месте сразу так разговор повела. В конце концов, предсказание не по ее вине исполнилось, она совсем ни при чем, а потому может и поделиться полезной информацией.

– Этот человек, кем бы он ни был во втором мире, всю мою жизнь перевернул с ног на голову. Из-за него Вашек даже разговаривать не желает. Расскажите, сколько знаете, только по-настоящему, без тайн и легенд, чтобы понять, с кем имею дело.

– Еще не поняла?

– Помню, он зло во плоти, но какова реальная угроза?

Старуха недовольно хмыкнула, досадуя на мою упертость и желание докопаться до сути. Ей представлялось достаточным заявить, что плохой маг из леса хуже не бывает и от него нужно держаться подальше, а я пыталась понять, в чем конкретно заключалась опасность и отчего держаться подальше было столь трудно.

– Ладно, – ответила она наконец, – расскажу, о чем знаю.

Эйден благополучно миновал половину пути. Двое пьяниц-приятелей, где один ведет другого (хотя следовало бы наоборот, поскольку у мага в глазах периодически темнело), бредущих в рассветных сумерках, пока не вызывали интерес. По крайней мере одинокая фигура рисковала заслужить более пристальный взгляд со стороны сменяющихся на посту стражей. А когда, следуя указаниям, озвученным заплетающимся языком незадачливого мужика, Эйден остановился возле неприметного домика, дверь почти мгновенно отворилась. На крыльцо выскочила хозяйка, всплеснула руками и уперла кулаки в бока.